Страница 30 из 65
Глубокий рейд
В первых числах апреля сорок пятого года соединения 6-й гвардейской танковой армии овладели городами Шопрон и Сомбатхей, что на северо-западе Венгрии. До Вены оставалось около 60 километров, которые требовалось преодолеть, чтобы помешать гитлеровцам минировать и разрушать исторические памятники, мосты, вывозить промышленное оборудование и культурные ценности австрийской столицы. Командующий армией генерал-полковник А.Г. Кравченко принял решение выслать в Вену отряд в составе первого танкового батальона 46-й гвардейской танковой бригады (18 «Шерманов»), 3 ИСУ-152 и роты десантников (80 человек). Отряду было приказано, действуя в тылу противника, стремительно выйти к Вене с юга. Без острой необходимости на всем пути до австрийской столицы в бой не ввязываться. Требовалось прорваться к ее центру и овладеть жизненно важными объектами — Парламентом, Художественно-историческим музеем, Оперным театром, дворцом Бельведер, Академией наук и удерживать до подхода главных сил 9-го гвардейского мехкорпуса захваченные здания и прилегающие к ним кварталы. В отряде была грамотно соединена высокая маневренность и огневая мощь танков и самоходно-артиллерийских установок с умением десантников вести упорный многочасовой бой в тылу у врага.
Вечером 8 апреля началась тщательная подготовка к необычному и, мы понимали, трудному рейду. На каждый «Шерман» загрузили двойной боекомплект и положили по два ящика трофейного шоколада, калорийность которого позволит нам продержаться несколько суток. Через два часа все было готово. Экипажи и десантники легли спать. Сколько часов нам предстоит без сна и отдыха драться с неприятелем? Никто не знал…
Туманным утром 9 апреля пехота прорвала оборону противника, и в проложенный коридор по команде «90» («Танки — вперед!») мы рванули к Вене. Опять вся надежда на внезапность нашего появления в глубоком тылу противника, где его оборона должна быть еще очень слабой, да и не могла гитлеровцам прийти в голову мысль, что русское командование пойдет на такой рискованный шаг — бросит на огромный мегаполис горстку танков и пехоты…
Колонна батальона подошла к южной окраине Вены — району Фаворитен, однако кратчайший путь к центру австрийской столицы был прикрыт противотанковой артиллерией, сжегшей один «Шерман». Расчет на внезапные действия на этом направлении не оправдался, и я приказал подразделениям отойти на северную окраину Эрла. Экипажи и десантники наспех перекусили, а я созвал совещание командиров рот. Обсудив сложившуюся ситуацию, мы решили совершить маневр, попытать ратного счастья в другом месте. Вот только где оно — это место?..
Юго-восточные кварталы Вены имели несколько меньшую плотность застройки, близко прижимаясь к Дунайскому каналу. Однако, честно говоря, у нас не было полной уверенности в том, что здесь не стало известно о подходе к городу русских танков. То есть и на новом направлении вряд ли удастся нам достичь столь необходимой скрытности движения.
Изучаем план юго-западной окраины австрийской столицы, ища маршрут через Мейдлинг к ее центру, но здесь гористая местность, покрытая лесом с серпантином шоссе. Задержать нас на нем противнику не составит труда. Принимаем вариант обойти Вену с юго-запада и ворваться в город на участке дороги Хюттельдорф — Линц.
Огонь войны еще не коснулся дорог Австрии, обсаженных деревьями, надежно маскировавшими отряд от авиации противника.
Сумерки спускались на землю, когда батальон подошел к мосту западнее Хюттельдорфа, подступы к которому и улицы оказались перекрыты баррикадами. Противотанковым огнем подбита машина командира первой роты гвардии старшего лейтенанта Григория Данильченко, что вынудило нас и на этот раз отойти немного назад. Маневрируем вправо и выходим к Хаккингу. Час от часу не легче! Здесь нам путь преградила прочная крепостная стена, обойти которую не представлялось возможным. Пришлось таранить ее танком, что мастерски проделал механик-водитель гвардии сержант Николай Оселедкин. Пройдя сквозь эту «триумфальную арку», танки с десантом на броне устремились вдоль железной дороги к Западному вокзалу… Город жил своей обычной будничной жизнью — по улицам катили автобусы, громыхали трамваи, спешили по своим делам венцы… На трех перекрестках полицаи-регулировщики без задержки пропустили нашу колонну вперед. Но так продолжалось недолго, и вскоре нас опознали. По маршруту движения батальона один за другим стали взлетать в воздух мосты через каналы, которых в Вене было немало. Каждый командир «Эмча» имел план города, что позволяло отряду, быстро маневрируя, по другим улицам и переулкам безостановочно приближаться к намеченной цели.
В 23 часа 9 апреля по радио доложил командиру бригады: «Вышли в центр Вены!» Итак, первая часть боевой задачи выполнена. Вторая, не менее трудная, 'удержать захваченные кварталы до подхода своих войск…
Моей главной заботой стала организация круговой обороны и самого важного ее элемента — системы огня. Танки и десантники были расставлены таким образом, что каждая улица, переулок, проходы дворами находились под постоянным нашим наблюдением, а при появлении противника он должен был поражаться плотным огнем всех средств. Самоходки ИСУ-152 я оставил в резерве для усиления опасного направления (участка) в ходе боя…
По моему приказу десантники старшего лейтенанта Николая Петрова начали тщательное обследование кварталов, прилегающих к занятому нами району, с целью очищения их от вражеских солдат. Выполнение этой задачи первоначально облегчалось тем, что до 2 часов ночи в дома центра Вены поступала электроэнергия, но, как только неприятель разобрался в сложившейся обстановке, мы тут же остались без света.
Ночь выдалась очень неспокойной. Хорошо зная город, фашисты предприняли несколько разведывательных вылазок. С крыш домов и верхних этажей пытались забрасывать танки гранатами. Пришлось «Шермана» загнать под арки зданий, а десантников отправлять ликвидировать эту опасность сверху. Экипажи не спали, готовясь к отражению атак противника, которые должны были последовать с рассветом. Только под утро удалось выкроить немного времени на сон механикам-водителям и командирам орудий. Утром противник предпринял первую сильную атаку. Незадолго до этого гитлеровцы начали обстрел «Эмча», стоящих под арками, из противотанковой пушки, которую ночью затащили на верхний этаж одного из домов, что севернее Ратуши. Ее огнем были повреждены гусеницы двух танков. Надо было срочно принимать меры, иначе большинство боевых машин восточнее Ратуши, университета и парламента могут пострадать от огня этого орудия, а если сменить их позиции, то мы лишимся нескольких кварталов. Вызвал командира батареи САУ-152 и приказал ему немедленно подавить вражескую огневую точку. Самоходка, шлепая по асфальту широкими гусеницами, заняла позицию на одной из улиц, выходящей на юго-восточную сторону площади. То самое любопытство, которое сгубило больше девственниц, чем любовь, потащило нас на улицу посмотреть, как самоходчики одним снарядом разнесут на куски немецких артиллеристов с их пушкой. Танкисты и десантники расположились возле «зверобоя» и стали ждать… Я и сейчас, вспоминая те минуты, не могу простить себе, командиру с немалым боевым опытом, допущенную ошибку. Зачем разрешил эти «смотрины»? За них пришлось уплатить высокую цену.
Венские улочки, разбегавшиеся в разные стороны от центральной площади, не широкие. Красивые дома с венецианскими окнами высятся по их обеим сторонам. Грохнул выстрел крупнокалиберной пушки самоходки. Резко колыхнулся воздух. Полтора этажа дома вместе с вражеским противотанковым орудием и его прислугой рухнуло на землю. А в нашем расположении от мощной воздушной волны выстрела с треском лопнули толстые стекла в домах, находившихся рядом с самоходной установкой. Их тяжелые осколки посыпались на головы «зрителей», в результате были ранены руки и спины у десяти человек, а у двоих сломаны ключицы. Благо танкисты были в шлемах, десантники — в касках, и головы остались целы!