Страница 23 из 65
Вечером этого дня я вызвал Виктора Акулова к себе и с глазу на глаз отдал ему категорический приказ: «В первом же бою сделай все возможное, чтобы злополучный «Шерман» сгорел, но при этом постарайся сберечь экипаж!» За все время пребывания на фронте такое жесткое распоряжение пришлось отдавать впервые, но другого выхода я не видел. Мы чувствовали, что через сутки-двое нам предстоит вступить в ожесточенную схватку с неприятелем. Сломав его сопротивление, танки начнут развивать успех в глубину обороны, постепенно наращивая темп наступления. Машине Акулова такая тяжелая «ноша» явно не под силу.
19 марта 6-я гвардейская танковая армия была введена в сражение. Она должна была во взаимодействии с другими армиями разгромить танковую группировку противника между озерами Веленце и Балатон…
К середине дня части 9-го гвардейского мехкорпуса подошли к населенному пункту Бодайк, расположенному в 60 километрах юго-западнее Будапешта, являвшемуся важным узлом сопротивления неприятеля на подступах к горам Баконь. Бой сразу же принял ожесточенный характер. Акулов вывел своего «Шермана» на опушку небольшой придорожной посадки. Остановился на несколько минут, рассматривая в бинокль местность. За рекой Мор виднелись дома Бодайка. Мост через водную преграду был цел, но наверняка противник подготовил его к взрыву. Слева развертывались остальные танки батальона. С короткой остановки они дали два орудийных залпа, а артиллерия накрыла взрывами вражеские позиции по реке Мор… Прозвучал сигнал атаки.
Танки рванулись вперед. Десантники распластались на жалюзи моторного отделения. Я приказал их командиру держать подчиненных бойцов на броне до моей команды. Хотелось, чтобы они не отстали, были с нами в одном строю при взятии Бодайка. Ведь танки без пехоты в населенном пункте, как известно, очень уязвимы. Уцелевшие противотанковые орудия гитлеровцев вели частый огонь по атакующим. Подбита «Эмча» гвардии младшего лейтенанта Сергея Лодкова. Экипаж продолжал с места вести огонь… Акулов направил свой танк прямо на мост, прекрасно понимая, что переправа должна быть надежно прикрыта огнем и живой силой противника. Механик-водитель гвардии старшина Александр Клюев, умело применяясь к местности, быстро сокращал расстояние до реки. Увлеченные стремительной атакой машины Акулова «Шермана» гвардии младших лейтенантов Владимира Юрченко и Николая Кудряшова устремились за ним. Две противотанковые пушки противника открыли огонь, и одна из выпущенных ими «болванок» угодила в башню «Эмча» Акулова, срезав слой брони. Ее осколком был ранен десантник. Танк Юрченко, оставив позади левую разбитую гусеницу, накренился набок. С башни тотчас вылетело две дымовые шашки, прикрывшие поврежденный танк от огня противника. Чем ближе подходили к Бодайку, тем плотнее становился огонь всех видов оружия. Продвижение замедлилось. Десантники спешились и под прикрытием танков приближались к реке. Но наступление захлебнулось — лобовая атака на Бодайк не принесла результатов. Командир корпуса генерал Михаил Волков приказал 46-й танковой бригаде закрепиться на достигнутом рубеже, возложив основную задачу по взятию этого населенного пункта на 30-ю гвардейскую механизированную бригаду, действующую правее нас. К вечеру 19 марта сосед обошел Бодайк, а мы поддержали его фронтальным ударом и ворвались в населенный пункт.
Итак, «приговор» танку Акулова в прошедшем бою не был приведен в исполнение. Хотя огонь врага оказался довольно плотным, виртуоз-водитель сумел «спрятать» свой «Шерман» в неровностях рельефа местности, и танк отделался лишь одной отметиной на башне…
20 марта подразделения 46-й бригады продолжали медленно развивать успех в направлении на Балинку по левому берегу реки Майя, все глубже втягиваясь в горы Баконь. Их вершины имели высоты от 470 до 575 метров. Местность для наступления танков была весьма неблагоприятная: дороги находились в плохом состоянии, не было никакой возможности для маневра с целью обхода опорных пунктов противника. Приходилось «прогрызать» вражескую оборону, расходуя большое количество снарядов… Танк Акулова на скорости наскочил на минное поле. Взрывом разорвало гусеницу и немного повредило каток. Но уже через час он был в строю. Именно здесь у меня мелькнула мысль: «Не заколдована ли акуловская машина? Ведем второй день тяжелые бои, а она цела».
Понимая невыгодность использования танков в горном районе, командир корпуса вывел 46-ю бригаду во второй эшелон. Весь день 21 марта она продвигалась за 18-й гвардейской мехбригадой, наступающей на Теш, расположившийся в 18 километрах юго-западнее Бодайка.
Гвардии подполковник Михно распорядился иметь на танках полную заправку горючего и боеприпасов, чтобы по приказу командира корпуса быть готовыми к маневру в южном направлении. Я приказал зампотеху батальона гвардии капитану Александру Дубицкому держать при «Шермане» Акулова ремонтную летучку с бригадой мастеров, чтобы не позволить ему отстать при предстоящем передвижении.
В ночь на 22 марта бригада получила приказ выйти в район Инота (18 километров западнее Секешфехервара) и подготовиться к действиям в направлении Хаймашкер, Веспрем. С рассветом подразделения начали наступление на юго-запад, продвигаясь по шоссе Варпалота — Веспрем. Впереди находился первый танковый батальон, в головном дозоре которого шли два «Шермана» взвода гвардии лейтенанта Сергея Крикуна и танк Акулова. В 3 километрах севернее Эшкю гвардейцы были обстреляны «Тигром» из засады. Вражеский снаряд угодил в «Эмча» Акулова, которая задымилась. Командир приказал подчиненным покинуть машину.
Прямая обязанность каждого танкиста во что бы то ни стало спасать своего «железного коня» — тушить пожар штатным огнетушителем, песком или землей. На этот раз «иномарочники» отступили от принятого правила. Они отбежали около 50 метров и залегли, не отрывая глаз от оставленного «Шермана». Прошло несколько томительных минут, но «заколдованный» перестал дымить. А в это время танки Крикуна уходили влево, стремясь зайти «Тигру» во фланг. В сложившейся ситуации экипаж непременно должен вернуться к «Шерману». Акулов принял другое решение, приказав механику-водителю старшине Клюеву добраться до танка и увести его в укрытие. Александр по-пластунски быстро достиг «Эмча», мгновенно заскочил в нее. И на одном моторе стал сдавать назад. «Тигр» ударил по уходящему «Шерману», и он загорелся. С каждой секундой пламя все разрасталось, но Клюев не показывался. Два «эмчиста» кинулись на помощь товарищу. Добежали до «костра» и увидели Сашу, с трудом выползающего из-под танка. Комбинезон на левом плече был в крови. Схватили однополчанина и стремглав кинулись обратно… Огонь охватил моторное отделение «Шермана», а вскоре перекинулся на башню. Наконец-то танк был списан окончательно. Вот только при этом мы потеряли прекрасного товарища Александра Клюева.