Дом Зеора

Три брата — образцы мужественности, закаленной трудной жизнью на границе, — застыли в изумлении. Их молчание только подзадоривало Валлероя, и он принялся описывать трудное экономическое положение общин — трудное потому, что общины, вопреки саймским законам, пытаются спасти как можно больше дженов.

— И после того как они столько для вас сделали, — закончил Валлерой, — вы отвечаете им оскорблениями! Что ж, я отрабатываю свое содержание и не желаю платить за приживал!

Гренель выкрикнул:

— А я не стану содержать перебежчиков!

— Замолчи, Гренель, — сказал Врайан. — Ни один предатель не может назвать меня приживалой так, чтобы это сошло ему с рук!

Валлерой повернулся к нему.

— Приживала берет, но ничего не дает взамен. Вы очень многое берете у Имила, но что вы ему дали?

— У меня ничего нет, но я и не просил ни о чем. Я не приживала!

— У тебя есть многое. Так много, что сектуиб Нашмар вынужден защищать тебя решетками и замками, чтобы никто это у тебя не украл. Ты не только приживала, ты эгоистичный скряга. Ты хранишь сокровище, которое для тебя не имеет смысла, но никому не даешь им воспользоваться.

— Я скряга? Ах ты тощий маленький…

— Хочешь мне показать? Выходи, посмотрим, как ты платишь по счетам, скряга!

Врайан стиснул прутья так, что побелели костяшки, и молча смотрел на Валлероя. В своем жестоком мире Восстановления джены ценили лишь готовность и способность платить за себя… именно в таком порядке. И не было худшего оскорбления, чем скряга: тот, кто способен заплатить, но не хочет.

Двое дженов смотрели друг на друга с взаимной ненавистью. Врайан знал, что валюта, которой он может заплатить, это селин, хотя мог не знать самого слова. А Валлерой знал, что Врайан это знает.

Очень тихо Валлерой сказал:

— Ты испугался. До смерти испугался.

Врайан ответил так же:

— Я тебе покажу, кто испугался.

— Выходи и стань донором сектуиба Нашмара. Поверю, когда увижу своими глазами.

— Сначала ты, — холодно сказал Врайан.

— Я уже сделал это. И теперь у меня такой низкий потенциал, что она на меня даже не реагируют. Видишь?

И он положил руку на обнаженное предплечье Клида.

Гренель сказал:

— Я вижу только предателя и труса, которого подкупили обещанием безопасности.

— Если я делаю то, чего вы боитесь до смерти, кто же из нас трус?

Врайан сказал:

— Мы не боимся смерти.

— Да, — согласился Валлерой, — ты боишься жить, скряга.

Кипя от ярости, Врайан продолжал смотреть на Валлероя. В это мгновение Нашмар неожиданно подошел к двери, потянул и открыл, как будто она не была заперта. Проводник молча смотрел на пленника, словно ожидая какого—то сигнала.

Краем глаза Валлерой заметил, что Лойс занял положение между Нашмаром и Врайаном, но чуть в стороне. Сзади Клид отошел к внешней двери. Противостояние становилось все напряженней.

Должно быть, Нашмар и Лойс обменялись какими—то знаками, потому что как раз в тот момент, когда Валлерою показалось, что Врайан нападет на проводника, Лойс взял руку джена и поднес к руке сайма. Своей рукой он легко провел между ними, словно лаская.

Мгновение спустя Нашмар вступил в полный контакт. Врайан, словно парализованный, выдержал его объятие. Нашмар ростом почти такой же, но вполовину легче джена. Тем не менее, когда Врайан начал сопротивляться, стало ясно, что сайм сильней. Контакт кончился только по воле Нашмара.

Врайан пошатнулся, неожиданно потеряв равновесие. Его вырвало у дверного косяка, и он вытер рот рукавом комбинезона. Он не мог оторвать взгляд от проводника, который продолжал неподвижно стоять перед ним.

— Я ничего не почувствовал. Почему ты это не сделал?

— Просто сделал. Теперь ты можешь идти.

— Что?

— В столовой сейчас как раз обед. Если попросишь вежливо, назтер Хью покажет тебе дорогу.

— Я никуда не пойду без братьев!

— Пойдут ли и они, целиком зависит от них, — ответил Нашмар, поворачиваясь к третьему брату, все время молчавшему Принсу. — Не хочешь ли попробовать?

И, не дожидаясь ответа, Нашмар открыл дверь и вошел внутрь. Послышались звуки шагов, потом тишина. Принс был младшим из братьев и, подумал Валлерой, вероятно, самым податливым.

Вскоре Нашмар вышел в сопровождении Принса, который встал за Врайаном, повесив голову, как мальчишка, пойманный на месте шалости.

Теперь проводник остановился перед Гренелем, который продолжал яростно морщиться.

— Я — ни за что!

Врайан отодвинул Принса в сторону и встал перед оставшимся за решеткой братом.

— Замолчи, Гренель! Хочешь провести здесь остаток жизни?

Они несколько мгновений смотрели друг на друга. Затем Нашмар отворил дверь Гренеля. Тот попятился и присел, как борец в ожидании захвата. Нашмар со звоном захлопнул дверь.

— Хорошо! Если ты этого хочешь, обойдемся без тебя.

— Гренель, — сказал Врайан, — не будь дураком!

Гренель распрямился и вернулся к решетке. Нашмар открыл дверь и выпустил его. Лойс спокойно встал между ними и установил контакт.

Вначале Гренель сопротивлялся, но в борьбе с саймом у него не было шансов. Но вот Нашмар выпустил рослого джена. У этих недобровольных доноров общего класса проводник извлекает селин очень медленно и с самого поверхностного уровня. Так он ослабляет их поле, при этом не вызывая у донора никаких ощущений. И селин, даже извлеченный таким образом, способен поддерживать обычного сайма в течение месяца. Использованный проводником метод не так расточителен, как убийство.

— Видите, — сказал Врайан, — теперь мы все можем идти.

Даже Валлерою было ясно, что на уме у Врайана совсем не обед. Нашмар, по—видимому, понимал это.

— Даже джены из общины за пределами общины не в безопасности. Ваш долг заплачен, напряженность поля у вас низкая. Можете попытать удачу. Но почему бы вам ни пообедать вначале?

И тут впервые решился заговорить Принс.

— Не знаю как вы, а я хочу есть. И не хочу, чтобы меня захватили на пустой желудок.

Посчитав эти слова общим согласием, Нашмар провел трех новобранцев через внутреннюю дверь.

— Отлично. Уверен, что когда вы с нами познакомитесь получше, мы вам понравимся. После обеда я вас сам все тут покажу и…

Дверь за ними закрылась.

Валлерой повернулся и увидел, что Лойс пристально смотрит на него.

— Назтер, это было великолепно! По вашему акценту мы догадывались, что вы хорошо разбираетесь в их психологии…

— Да ерунда.

— Вовсе нет. Теперь я вижу истинную цель вашей игры на дороге… вы играли с опасностью, когда Клид и Нашмар были очень заняты маскировкой градиентов пленников и не могли вам помочь. Теперь я понимаю, почему Зеор так высоко вас ценит!

— Хм… спасибо, — ответил Валлерой, смущенный такой интерпретацией. У него было о чем подумать, но Лойс не дал такой возможности.

— Но я рад, что вы провели в Зеоре недостаточно много времени, чтобы усвоить все их обычаи.

— Да?

— Да, потому что я вижу, что вам предстоит напряженная ночь.

— Ночь?

Красноречиво пожав плечами, темноволосый темнокожий товарищ показал на коридор за двойной дверью. Валлерой видел там Клида, который в ожидании стоял у стены. Затылком он прижимался к стене и, казалось, внимательно разглядывает потолок.

Лойс обнял Валлероя за плечи и медленно повел к двери.

— Энтран — не шутка. О, я понимаю, вы проводите одно из знаменитых зеорских упражнений по воздержанию. Вы хороши в таких делах, и я считаю, что в этом одна из причин превосходства Зеора. Но вот что я вам скажу. Я рад, что не мне предстоит сменить имя на амбров Зеор!

— О, не знаю… сегодня вы действовали очень компетентно.

Лойс сухо усмехнулся.

— Благодарю вас, назтер. Зеор весьма щедр на комплименты. Но для меня достаточно хорошо Лойс амбров Имил.

— Вы правы, я пробыл в Зеоре совсем недолго. — Валлерой вспомнил, как тщательно Клид избегает произнесения его фамилии. В его общине только Фаррис сохраняет свою фамилию, и поэтому все полагали, что Валлерой уже стал амбров Зеор. Он попробовал это на вкус. Хью амбров Зеор. Весьма странное ощущение.