Страница 47 из 81
Немного погодя за сыном потянулась в Белокаменную и Игорева мать, по профессии парикмахер. В Москве они объединились: сняли квартирку со всей обстановкой. Материальных затруднений особых не имели, хотя, как говорится, много денег никогда не бывает…
Игорь Михайлов копил денежки впрок, на перспективу. Ближайшей осенью парня призывали в армию. Службы он не боялся, пугали тёмные слухи о нескладной армейской жизни, о солдатской нищете, голоде. На домашний приварок рассчитывать не приходилось: мать сама страдала последнее время от безденежья. За однокомнатную конуру приходилось отстёгивать хозяину 25 тысяч. Так что жили более чем скромно… Экономическое положение Родиона Раскольникова в этом плане было предпочтительнее.
Поэтому, раскинув умом, Игорь решил между делом, на досуге подрабатывать. Два было предложения: охранником в ночную смену или же – опять ночью – разбойничать. Второй вариант, скорее, смахивал на озорство: как будто яблоки в чужом саду с братвою воровать. Поздним вечером его компашка подкарауливала в тёмных закоулках зазевавшихся прохожих. Напугают, потом трясут: изымают денежки, ценные вещи. Им отдавали всё без разговоров. До крови пока что не доходило.
Однажды я лично едва не оказался в их руках.
Прошлой осенью, во время прогулки по берегу Сетуни, двое взяли меня, как говорят футболисты, «в коробочку». Высокого роста, чернявый, с вислым носом преградил путь. «Ну-ка, дед, быстро гони кошелёк». Я подумал: братва шутки шутит. У другого из кармана куртки зловеще сверкнуло лезвие ножа. Я спокойно ответил на одесском жаргоне: «А ху-ху не хаха?» И одновременно продемонстрировал зажатый в ладони газовый баллончик с огненной смесью, от которой бродячие псы визжат будто резаные и зарывают носы в землю. Встречные всё поняли: дед шутить не намерен. Молча развернулись и направились в сторону железобетонного моста. Повторяю: я был совершенно спокоен, будто эпизод произошёл на экране телевизора.
Кстати сказать, в ту осень в нашей округе участились случаи ограбления квартир. Бандиты входили в квартиры под благим предлогом: оказание бытовых услуг «со скидкой». В основном речь шла о влажной уборке по какому-то сказочно дешёвому тарифу. На самом деле это была самодеятельность группы грабителей. После их «работы» из квартир пропадали деньги, драгоценности, разные домашние раритеты.
Промысел добродеев-домушников продержался с год-полтора, пока падкие на разного рода льготы благодушные обитатели спального района не разобрались в ситуации. Потом домушники стали проникать в жилища без приглашений.
Недавно в квартиру на первом этаже (дома на улице Веерной) шпана залезла через зарешеченный балкон. Сапёрными кусачками перекусили стальную арматуру. Семья из трёх человек в это время сидела в зале, пялясь на экран телеящика. А в то же время в двух шагах, что называется, у них за спиной происходил детектив натуральный. Домушники вынесли наружу три ни разу не надёванные шубы плюс только что купленный ноутбук, а также две пачки валюты с портретом первого президента США.
Бытовой разбой стал явлением привычным, как пробки на дорогах. За последние четыре года в подъезде нашего дома случилось пять или шесть ограблений. Три из них – в нашем коридоре. Только после моих выстрелов правление ЖСК раскошелилось поставить у входа в подъезд прибор наружного наблюдения.
Через несколько часов трагедия в нашем Матвеевском околотке обратилась в перворазрядное ЧП всего Московского региона. На него откликнулись чуть ли не вся центральная пресса, телевидение, радио. Репортёры, публицисты, обозреватели «новость» трактовали на все лады. Одна из газет провела оперативный социологический опрос, в нём участвовали 4398 человек. Мнения разделились следующим порядком. Пятьдесят пять процентов безоговорочно приняли сторону невольного героя ночной схватки на пороге лоджии своей квартиры. Тридцать один процент усилили своё мнение, заявив: «Давно нужен закон о праве гражданина использовать личное оружие для самозащиты». Одиннадцать процентов выразили «стрелку» полное сочувствие. И лишь 3% высказались неопределённо, с философской подоплёкой: «Если суд этого старика оправдает, у нас полстраны друг друга перестреляют». Впрочем, в том тоже есть, как ни странно, свой резон. Ведь народ-то ожесточился!
В 70-х годах, помнится, всякий выстрел на улице обсуждался на заседаниях политбюро ЦК КПСС – почему-то по пятницам. За ружейный огонь отвечала персонально милиция, – причём не голословно: с определёнными оргвыводами.
Теперь на стогнах Белокаменной ежедневно ведётся чуть ли не беглый огонь. Стреляют все кому только не лень – порой из-за пустяков. И всё равно случай на улице Нежинской вызвал в народе разноголосый резонанс. Крайним оказался стрелок беззащитный, человек преклонных лет, со здоровой психикой. Поэтому девяносто семь процентов спорщиков приняли его сторону.
А вот мнение дипломированного специалиста.
– Я не завидую тому пенсионеру, – безапелляционно изрёк Игорь Трунов, первый вице-президент Федерального союза адвокатов РФ. – По закону российский гражданин не может защитить своё имущество с оружием в руках. Это обязанность нашей милиции… Пенсионер с улицы Нежинской имел право поднять своё оружие лишь в случае, если грабитель реально угрожал ножом, дубинкой либо иным оружием. То есть если б возникла реальная угроза для его жизни или здоровью.
Получается, когда преступник нападает на свою жертву, паля в упор из пистолета или размахивая ножом, – тут всё ясно. Но когда вор с определёнными намерениями проник в чужую квартиру, вооружённый всего лишь автомонтировкой, то защищавшему свой дом от наглеца затем придётся суду доказывать: была реальная угроза жизни или нет. Хотя любому здравомыслящему человеку ясно, что вопрос решался просто: кто кого?
В ситуации легко разобралась молодой следователь Гагаринской прокуратуры Олеся Скворцова. А днём раньше в телепередаче «Лицом к городу» мэр Москвы Юрий Михайлович Лужков в связи со звонком в студию обронил следующий пассаж: «На месте того старика (Н.П.) я поступил бы точно так же».
Короче говоря, я всё ещё на воле, хотя за истекшее время отметился на койках пяти московских клиник.
Вот такой криминальный сюжет.
На следующий день после кошмарной ночи за мной приехала бригада «скорой помощи». У подъезда нашего дома медиков встретила толпа жильцов. До дверей кареты каталку проводили с криками «Ура! Ура!»
…По возвращении из больниц домой взял я в руки стило. Не думал и не гадал, что из-под пера выльется персональное журналистское расследование по поводу пережитого.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 3 чел. 12345
Комментарии: