Страница 42 из 81
– О проекте создания Национальной портретной галереи благодаря вашей газете узнали многие россияне и соотечественники за рубежом. На рассмотрение же Министерства культуры мои предложения попали давно. В марте 2009 года я обратился к Владимиру Путину с предложением о создании галереи, а в ноябре – к президенту Медведеву после нашего разговора в День народного единства 4 ноября. Я предложил свои услуги по нахождению и передаче в будущую галерею портретов и скульптур исторических фигур, имеющих прямое отношение к истории страны, но в силу определённых обстоятельств очутившихся за её рубежами.
– Что-то подобное Национальной портретной галерее в России уже существует?
– Есть собрания портретной живописи в российских музеях и личных коллекциях, существует электронная версия портретной галереи «Русская портретная галерея».
– Вы разработали концепцию галереи, продумали принципы её организации и многое другое. Вы опирались при этом на чей-то опыт?
– Подобные музеи давно существуют во многих столицах мира. Лондонскую галерею основал шотландский историк Томас Карлейль. Цитирую одно из его высказываний: «Я вижу портрет, как горящую свечу, при свете которой нужно читать… биографии. Тем самым достигается человеческое их понимание». Слово «национальная» – основополагающее понятие в определении сути этого института. Да, портрет – это лицо нации. Главный критерий отбора портретов – это историческая значимость и общественный статус оригинала изображения, а не просто искусство портрета как жанра.
Высокая миссия Национальной портретной галереи – создание положительного образа великой России. Убеждён, само сосредоточение лиц выдающихся деятелей, внёсших значительный вклад в укрепление российской государственности, науки, техники и культуры, будет способствовать возрождению духовности в обществе. Наша цель – создание современного музея комплексного профиля с новыми принципами деятельности, для большинства российских музеев страны пока ещё не характерных.
– Что вы имеете в виду, говоря о «музее комплексного профиля»?
– Во-первых, галерея станет современным музейно-биографическим пространством, где портреты и биографии объединятся в едином информационном проекте – «История России в лицах». Надо создать и единый многоязыковой интернет-портал, открывающий широкий доступ к отечественному культурно-биографическому наследию. Хорошо было бы объединить Музей портрета и художественную школу-студию «Академия портрета» в единый культурно-образовательный центр, привлечь к его развитию максимальное число художников России.
– Вы особо говорили о разделе «Великие россияне за рубежом»…
– Безусловно, такой раздел необходим. Пусть под одной крышей соберутся красные, белые, зелёные. Пусть они будут наконец-то рядом. Это будет символ примирения.
Беседу вела Ирина ТИШИНА
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии:
Кого мы растим?
Общество
Кого мы растим?
ЛАБИРИНТЫ ДЕТСТВА
Изматывающие учебные программы превращают нынешних школьников в биороботов
– Деточка, ты, наверное, соскучилась по школе? – спросила медовым голосом старушка девочку с портфелем на спине в лифте в 8 часов утра 11 января, в первый день после каникул.
– Нет! – яростно отчеканила Лера, моя соседка 13 лет. И в тысячах лифтов, подъездов и городов эхом прокатился подобный вопрос и стандартный ответ.
…Потом, пока мы шли, она к школе, а я к метро, по московским тёмным улицам, окунувшимся в непривычный зимний туман, Лера всё спрашивала у меня: что, эта пожилая женщина никогда не училась в школе? Или в прошлые времена в школах было так здорово, что по ним скучали? А впереди и позади нас мелькали в снежной дымке перекошенные тяжёлыми портфелями фигурки школьников, мечтающих только об одном – вернуться домой и лечь спать…
«ЖИТЬ-ТО НЕКОГДА!», ИЛИ МАТЕМАТИКА ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ
Есть предложение. Дорогие родители, дедушки и бабушки, чиновники министерства и департаментов образования! Пока наши дети в школе, давайте займёмся математикой. Не волнуйтесь, ничего сложного. Никаких дробей, логарифмов и квадратных уравнений. Одно условие – без эмоций. Сухой язык цифр.
Для того чтобы не торопясь собраться в школу, нужно встать в 7 часов утра. Сборы, как правило, не оставляют времени для посторонних мыслей и действий, поэтому причислим это время к «школьному». Значит, в среднем (младшие классы чуть меньше, старшие – больше) время с 7.00 до 15.00 (шесть уроков, включая обратную дорогу) ребёнок 8 – 15 лет обязан посвятить учёбе. В сумме – около восьми часов, то есть практически рабочий день взрослого человека, за тем исключением, что «на перекус» отводится не час, как взрослым, а всего 15 минут.
Дальше расписание дня, конечно, может меняться, но амплитуда колебания невелика. Как правило, после обеда (20–30 минут) дети отправляются в кружки, спортивные секции, музыкальные или художественные школы. Занятия, например, в художественной школе продолжаются 3 часа три раза в неделю. В музыкальной школе от трёх до полутора часов, но уже пять раз в неделю. Тренировки в спортивных школах длятся полтора-два часа иногда по шесть раз в неделю. Около полутора часов уходит на дорогу – итого примерно четыре часа. Как правило, это время дети проводят с большим удовольствием, нежели школьное, тем не менее его нельзя не учитывать – это тоже их труд.
Теперь – вечер. Возвратившись домой (после 12 напряжённых часов) и открыв дневник, обнаруживаем домашнее задание на следующий день: по русскому, математике, английскому, литературе и географии (возможны варианты, но минимум по четырём предметам задания письменные и большие). В среднем подготовка уроков занимает минимум часа два, это если сосредоточиться и не отвлекаться.
Итак, в результате нехитрых вычислений получаем около четырнадцати часов в сутки напряжённого, уверяю вас, если не халтурить и учиться по-настоящему, тяжёлого труда. Думаю, для ребёнка школьного возраста ошибка на час-полтора, которую я, возможно, допустила, усреднив время занятий в секциях и время на дорогу, в этом порядке цифр уже не имеет решающего значения.
Остальные 10 часов нетрудно распределить между ужином и сном. Такова жизнь современного школьника, таков сухой язык цифр.
Теперь, полагаю, можно позволить себе некоторые эмоции. И обратиться ко всем чиновникам нынешнего Министерства образования и к неуловимому для прессы товарищу А. Фурсенко.