Пешка? Королева!

– Вот, выпейте-ка мятного чаю, мисс Фонтейн, – никак не прокомментировав произошедшее, сказала Дженна.

– Спасибо, Дженна, – принимая из рук секретарши чашку, улыбнулась Лили. – Наверное, съела что-то не то.

Дженна кинула на нее острый взгляд.

– Главное, что вам сейчас легче, – неопределенно ответила она. – Ваши документы на столе.

– Спасибо.

У двери Дженна обернулась.

– Вы ведь сейчас живете с Джеком Доланом, не так ли?

– Мне кажется, это не совсем ваше дело, Дженна, – твердо сказала Лили, чувствуя, как румянец заливает ей щеки.

Женщина, работавшая с ее отцом на протяжении многих лет, нисколько не смутилась.

– Я просто хотела вас предупредить, мисс Фонтейн, что новости в компании распространяются быстро.

Когда дверь за секретаршей закрылась, Лили вздохнула. В том, что о ее беременности скоро узнают все, она не сомневалась.

Лили не считала себя бухгалтером, но спустя два часа даже ей стало ясно: компания «Фонком» на грани банкротства, а закладные на здание фирмы и на особняк отца находятся у одной частной финансовой компании. Это могло означать только одно: ситуация была безвыходная, раз отец взял кредит у частного инвестора и по значительно более высокой процентной ставке.

Просматривая документы, чтобы узнать, что это за компания, Лили поняла, что заемы выдавались не одной компанией, а целой дюжиной. После тщательного изучения Лили пришла к выводу, что все они являлись дочерними предприятиями одной компании. Благодаря Интернет-справочнику адресов и кое-каким личным связям ей все-таки удалось вычислить владельца.

Владельцем всех этих компаний был Джек Долан.

Положив папку на кофейный столик, Лили вышла на террасу и прислонилась к перилам, глядя на океан. В душе ее было пусто и холодно.

Лили не знала, сколько она так простояла, но приближение Джека почувствовала сразу. Она дождалась, когда он остановился у нее за спиной, и медленно повернулась к нему.

– Что случилось? Отцу не стало хуже? – спросил он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее.

Лили уклонилась от его ласки.

– Я надеялась, ты мне скажешь, что случись.

Джек сощурил глаза и окинул ее внимательным взглядом.

– Значит, что-то произошло, но не с отцом. Может, перестанешь говорить загадками?

Лили молча проследовала мимо него в гостиную, взяла папку со стола и протянула ему.

– Что это?

– Прочти.

Джек открыл папку, быстро пролистал ее, задержавшись на последней странице, где красным полукругом было обведено его имя.

Если Лили еще надеялась, что это какая-то ошибка, то, встретившись с ним взглядом, поняла: никакой ошибки здесь быть не может. Джек спокойно встретил ее взгляд, а на его губах заиграла легкая улыбка.

Сердце Лили наполнилось болью, но ей нужно было услышать его признание.

– И как долго ты это планировал? – стараясь не поддаваться бушующим внутри нее эмоциям, спросила она.

– Еще над могилой отца.

– Я понимаю, почему ты думал о мести, – медленно произнесла Лили. – Но не могу понять, в чем виноваты перед тобой остальные? Все эти люди, которые скоро лишатся работы и средств содержать семьи?

– Они получат компенсацию.

– Кто им заплатит? Ты лучше меня знаешь финансовую несостоятельность «Фонком».

– Это делает тебе честь – думать о судьбах людей, которых ты практически не знаешь. Однако это ничего не изменит. – Он пожал плечами. – Потеря работы – дело обычное.

Лили невольно отшатнулась от Джека.

– Я не верю, что ты стал таким жестоким. Что изменит твоя месть?

– Что изменит? – Глаза Джека яростно сверкнули, но он обуздал себя. – Моя месть не вернет к жизни отца, но разве по закону преступник не должен понести заслуженную кару? Раньше все было еще проще: жизнь за жизнь. Я же ограничился только недвижимостью. И ты еще говоришь, что я жесток? Нет, Лили, я милосерден.

– Лишив отца компании, составлявшей смысл его жизни, и, возможно, став косвенной причиной того, что он стал… таким? Ведь он не мог знать, что происходит и кто за этим стоит. Поэтому он пропадал на работе столько времени и почти не выходил из своего кабинета дома.

И предупреждал ее…

Лили нахмурилась, тщетно пытаясь поймать суть ситуации.

На лице Джека заходили желваки.

– Ты хочешь, чтобы я покаялся в содеянном? Извини, Лили, но я не жалею. Верь – не верь, но я не желал ему такого конца. Это стечение обстоятельств, несчастный случай, а на них моя власть не распространяется. Моей целью было разорить твоего отца, состояние которого во многом выросло благодаря моему.

Лили вдруг молнией опалила мысль.

– Значит, и любовниками мы стали не случайно?

Его ответ поразил ее в самое сердце, хотя подсознательно она уже ничего другого не ждала.

– Да.

– Но почему? – с мукой в голосе спросила Лили. – Что я тебе такого сделала?

Джек стремительно шагнул к ней и схватил ее за руку так быстро, что Лили ничего не успела понять. Он приблизил свое лицо к ней.

– Ребенок, – процедил он и отшвырнул ее руку от себя. – Я видел бумаги, которые ты подписала. Ты отдала его в чужие руки, отказалась от нашего ребенка, не сказав мне ни слова, не дав ни малейшего шанса познакомиться с ним, исключила меня из его жизни. Мои поиски не дали результата, хотя, видит Бог, я приложил все силы, чтобы его найти! Куда я только не обращался, где только не был!..

– На оклендское кладбище ты тоже заезжал? – борясь с подступившими к глазам слезами, спросила Лили.

– Хочешь убедить меня, что наш ребенок мертв? – Ноздри Джека раздулись от гнева. – И ты смеешь еще говорить, что я безжалостен, когда видел эти бумаги собственными глазами? У меня не было повода усомниться в их подлинности.

– Я подписала эти бумаги под давлением отца, – тихо сказала Лили. – Бумаги действительно были настоящими, но я подписала их, только чтобы выиграть время. Я должна была решить, как жить дальше. Ты не приехал и не ответил ни на один мой звонок, а я боялась, что отец откажется мне помогать. Потому что аборт я бы сделать не смогла…

Джек презрительно посмотрел на нее.

– Ты подписала их, и этим все сказано.

– А что я должна была делать? – Голос Лили неожиданно сорвался на крик. – Мне было восемнадцать! Ни образования, ни работы, ни денег, но зато с ребенком на руках! – Ее голос вдруг стал тише шепота. – Отец сказал, что ты взял деньги, отказался от всех прав на нашего ребенка и от меня.

Джек задохнулся от гнева.

– И ты ему поверила?!

– Ты сам постоянно говорил о деньгах, которые ты заработаешь, когда мы приедем в Окленд. К тому же у меня еще не было тогда повода не верить отцу. Полгода, не признаваясь в этом даже себе, я все еще ждала твоего звонка, но ты так и не позвонил. Я перестала верить.

Лицо Джека приобрело растерянное выражение.

– Значит, наш ребенок и правда… мертв? – Последнее слово далось ему с трудом. Его голос дрогнул.

Видя очевидную боль Джека и любя его, Лили потянулась к нему всем сердцем, понимая, что он должен испытывать. Даже зная, что была пешкой в его игре, она не могла не разделять его горя, потому что горе было и ее собственным.

Лили кивнула.

– Он родился мертвым, – прошептала она.

– Он?

– Наш сын. Натаниэль.

В эту же секунду Джек поверил ей безоговорочно. Когда они говорили о будущих детях, они уже дали им имена: если мальчик – Натаниэль, если девочка – Кристина…

Заново переживая боль от потери первенца, Лили вспомнила о ребенке, которого она носила под сердцем. Ее руки неосознанно легли на живот, словно защищая младенца от любых неприятностей.

Джек сразу все понял.

– Ты беременна? – хрипло спросил он. Он поймал ее взгляд и не отпускал, заставляя смотреть себе прямо в глаза.

Отпираться было бессмысленно: Джек мог легко узнать, что она была у врача. С его возможностями это не составило бы труда. Да и беременность, как белье в шкафу, долго не скроешь.

Ее затянувшееся молчание было яснее слов.