Прыжок самурая

– Еще раз подчеркну – репутацию, – с нажимом произнес Плакс. – В положении Сана она значит больше, чем сама жизнь. В свое время он был вхож в ближайшее окружение президента США и… и императора Хирохито.

– Я даю вам слово. И еще – безупречная репутация Сана – залог успешного выполнения задания.

– Хорошо. В таком случае, что именно от меня требуется?

– Ничего сверхъестественного, восстановить связь и активно продолжить работу.

Рука Плакса с зажженной наконец папиросой повисла в воздухе. Он еще не мог поверить в то, что услышал.

– Я… я не ослышался?

– Нет!

– Как? Вы доверяете мне – врагу народа с неотмененным, но и не приведенным в исполнение смертным приговором?

На лице Фитина появилась болезненная гримаса. Он промолчал, затем нажал на кнопку вызова. В дверях появился помощник.

– Принесите нам чай и что-нибудь к нему.

– Есть! – ответил офицер.

В кабинете повисла тишина. Фитин решил дать Плаксу время прийти в себя.

После глубокой затяжки уже третьей по счету папиросы Плакс внезапно осипшим голосом спросил:

– Что с моей женой и дочерью?

– Они живы.

Ответ Фитина окончательно растопил ледок недоверия.

– Живы! Где они? Где? – заволновался Плакс.

– Видите ли, Израиль Лазаревич, – замялся Фитин, – по закону близкие родственники врага народа – извините, репрессированного – подлежат…

– Я знаю, – перебил он. – Что с ними?

– Они находятся на поселении под Нижним Тагилом. Но я думаю, в ближайшее время в их судьбе произойдут существенные изменения. Мы переведем их сюда, в нормальные условия.

– Существенные изменения? Поясните.

Фитин не стал кривить душой и ответил честно:

– Израиль Лазаревич, в нынешнем положении большего мы сделать пока не можем. Мы переведем их в Москву. Здесь, в Москве, они будут обеспечены всем необходимым. Но… их полная свобода будет зависеть от результатов вашей работы в Штатах.

– Понятно, страхуетесь, – не без горечи произнес Плакс, но в его голосе не было ожесточения. – Я вас прекрасно понимаю, Павел Михайлович, вы не Господь Бог, но и так сделали многое. Вы поверили мне, а это главное. А там… Наш судья – это наша совесть. Я согласен.

– Вот и договорились, – оживился Фитин, снял трубку телефона и что-то коротко доложил.

В кабинет с подносом в руках вошел помощник. На лице Фитина заиграла открытая улыбка.

– Израиль Лазаревич, передохните, давайте чайку попьем.

На приставном столе появились тарелки с колбасой и сыром, тонко нарезанными ломтиками белого хлеба и фарфоровое блюдечко с лимоном и еще одно с сахаром. Фитин сел напротив Плакса и пододвинул к нему маленькую вазочку, до краев заполненную черничным вареньем. Но Плакс к еде не притронулся. Голова у него шла кругом, за последние сутки произошло столько событий, что их вполне хватило бы на целую жизнь. Ему очень хотелось верить молодому начальнику разведки, но вдруг это очередная уловка?

Тихий скрип двери заставил его вздрогнуть. В кабинет стремительно вошел крепко сбитый, но уже успевший погрузнеть мужчина. Не здороваясь, он прошел к столу и уверенно занял кресло начальника разведки. Фитин встал по стойке «смирно».

– Садись, Павел Михайлович! – властно произнес мужчина и впился глазами в Плакса.

Тот невольно поежился, узнав Берию. Раньше он видел его только на портретах. Последний раз – вчера, в кабинете начальника лагеря. На портретах Берия выглядел лучше. Обрюзгшее лицо и большие залысины старили наркома.

Разговор он начал с неожиданного вопроса:

– На советскую власть обижаетесь?

– Нет, – помедлив, ответил Плакс и пояснил: – Я за нее боролся и…

– Правильно делаете! – не дослушал Берия и разразился целой речью: – Советская власть, настоящая советская власть, не имеет ничего общего с наймитами мировой буржуазии, пытавшимися захватить власть в партии и стране. Товарищ Сталин вовремя разгадал их коварные планы. Опираясь на здоровые силы, он вырвал с корнем ядовитое жало этой гадюки. Если бы чекисты проявили политическую бдительность, – тон его стал еще жестче, – многих жертв удалось бы избежать. К сожалению, немало врагов народа проникло и в органы государственной безопасности. Ловко маскируясь, они вершили свои черные дела. Тысяч, сотни тысяч честных коммунистов были оклеветаны ими и брошены в лагеря, а самые лучшие – уничтожены. Эти оборотни замышляли отравить самого товарища Сталина, товарищей Молотова и Ворошилова, они уже предвкушали близкую победу, но просчитались. Под мудрым руководством товарища Сталина преданные чекисты сорвали с них маски и разоблачили предателей. Миронов, Ежов и их пособники ответили по заслугам за свои преступления. Но сейчас мы дорогой ценой расплачиваемся за то, что натворили эти мерзавцы! – Тяжелый кулак обрушился на крышку стола.

Плакс поежился. Энергия, исходившая от Берии, подавляла, подчиняла себе, но и оставляла неприятный осадок. Прежние руководители Плакса не злоупотребляли демагогическими фразами. То, что произошло с теми, кто томился в тюрьмах и лагерях, трудно было объяснить одной только злой волей врагов, пробравшихся в партию. За всем этим стояло нечто большее. Но сейчас было не время разбираться с этим. Враг стоял у самых ворот столицы, и речь шла о существовании самого государства.

Плакс выдержал взгляд Берии и сухо сказал:

– Да, цена дорогая. Час назад я видел все своими глазами.

– Не буду скрывать, – продолжал напористо говорить нарком, – положение тяжелое, с одной стороны на нас наседают немцы, не сегодня завтра в бой вступят японцы. И вы как профессионал должны понимать, насколько важно нам получить точную информацию об их планах. Ваш агент Сан, судя по всему, располагает такими возможностями, не так ли?

– Точнее, располагал, – сказал Плакс. – Последняя встреча с ним состоялась весной тридцать восьмого, а потом…

– Мы все знаем, – перебил его Берия. – Не будем говорить об ошибках. Беда у нас одна. Где он жил в последнее время?

– В Америке. Точного адреса я не скажу, за два года могло много измениться.

– Попробуем установить, – кивнул Берия. – Восстанавливайте силы, товарищ, выходите с ним на контакт и приступайте к работе. Время не ждет, пока оно работает на немцев и японцев, а это тысячи, миллионы новых жертв. Наших жертв.

– Меня не надо убеждать. Я готов, но при условии что Сана не постигнет моя участь.

Берия нахмурился. Фитин подавал Плаксу предостерегающие знаки, но тот сделал вид, что их не замечает.

– Я могу надеяться, что с ним не поступят так же, как поступили со мной? – повторил он вопрос.

– Полагаю, моего слова будет достаточно? Я представляю руководство НКВД и…

– Ежов и Ягода тоже были руководителями, но это не спасло их от расстрела.

Берия зло сверкнул глазами:

– А решения Политбюро вам будет достаточно?

– Да, – коротко ответил Плакс.

Лицо Фитина пошло красными пятнами, он боялся поднять глаза на наркома. Берия, казалось, готов был задушить зарвавшегося зэка, но все же он нашел в себе силы подавить вспышку гнева.

– Не зарывайтесь, Плакс, незаменимых у нас нет! – сказал он и, повернувшись к Фитину, распорядился: – К работе приступайте немедленно!

– Есть, товарищ народный комиссар! – ответил тот и с облегчением перевел дух.

За спиной Берии захлопнулась дверь. Какое-то время Плакс и Фитин хранили молчание. Казалось, что в кабинете продолжает витать властный дух. Первым заговорил Фитин. Он кивнул на остывший уже чай и сказал:

– Выпейте, Израиль Лазаревич. Вам надо набираться сил.

– Что-то не хочется, – отказался тот.

– Хорошо, но нам надо спешить, времени на подготовку в обрез.

– Сколько, если не секрет?

– Всего несколько дней. Три-четыре, от силы пять.

– Да-а, – протянул Плакс.

– Израиль Лазаревич, вам будут созданы все условия. Мы предоставим необходимые материалы. Что же касается здоровья – подключим лучших врачей. – Он поднял трубку и кому-то сказал: – Петр Семенович, вызовите мою машину и отвезите товарища на объект «С»! Водителя и охрану предупредить, чтобы с его головы не упал ни один волосок.