Люди и комиксы

Я поставил книги на полку и направился в чулан.

— Привет, — раздался голос за моей спиной.

В комнату вошла Дау с бутылкой пива в руке.

— О, это вы, — проговорил я.

— Что вы здесь делаете?

— Ищу кое-что.

— Что именно?

— Маскарадный костюм или плаще накидкой, — ответил я. — Долго рассказывать. — Я вышел из чулана, где хранились лишь шерстяные пальто и лыжи. — Вас тоже изгнали из деревни?

— Сразу же вслед за вами.

— Извините. Я навлек на нас подозрения, втянув вас в шушуканье. Ошибка новичка.

— Все нормально. Они по-своему тоже правы. Я ведь состояла в мафии.

— Теперь я действительно чувствую себя болваном.

— Успокойтесь. Вы проявили храбрость, заговорив со мной. Во время первой игры я слова не могла вымолвить.

У нее идеальный рот. За исключением одного переднего зуба, который как бы для разнообразия немного выступал сбоку и напоминал костяшку домино.

— Откуда вы знаете Адама и Роберту?

— Адам курировал мою диссертацию. В Колумбийском университете. — Дау украдкой, как-то странно-выжидательно посмотрела на меня, возможно, почувствовав, что я ничего не знаю об Адаме. Она одновременно была права и заблуждалась.

— Я всего лишь дружелюбный сосед, — объяснил я. И тотчас подумал, что такое определение не равнозначно понятию «друг» и означает не враждебное отношение к ближнему. — Там наверху все выпускники Колумбийского университета?

Меня интересовало, что мог преподавать человек, бывший некогда Призраком. Может, он учил системе опознания андроидов?

— Только Барт. Тот самый, которого убили. Остальных я сама не знаю. Роберта и Адам знакомятся с людьми из разных частей города.

— Они не любят представлять своих знакомых, не так ли? Похоже, хозяевам нравится окружать людей ореолом таинственности и тем самым влиять на них.

— По-видимому, они считают нас взрослыми людьми, вполне способными позаботиться о себе.

Дау явно демонстрировала свою лояльность хозяевам и одновременно предостерегала. Мне это нравилось.

— Да, разумеется, — согласился я. — Вот мы с вами, например, заботимся друг о друге.

Дау лишь высокомерно прищурилась. Видимо, я задел ее мафиозный статус. Над нашими головами застучали и заскрипели стулья. Деревня сократилась в размерах или окончательно прекратила свое существование. Я шагнул вперед и взял Дау за руку, полагая, что в моем распоряжении всего одна минута. На деле времени оказалось еще меньше. Великанша Роберта Джар появилась в дверях, и ладонь Дау выскользнула из моей руки, словно ящерица, скрывающаяся из виду на лесной тропе.

— Игра закончилась? — спросил я.

— Да, — ответила Роберта с видом кошки, проглотившей канарейку. — Мафия победила.

— Мафия всегда побеждает, — заметила Дау, как мне показалось, с некоторым раздражением в голосе, принимая во внимание то обстоятельство, что она сама принадлежала к криминальной организации.

— Нет, не всегда, — опровергла ее Роберта.

— Прекрасно обошлись и без моей помощи, — задумчиво проговорила Дау.

Вот, оказывается, в чем причина ее недовольства. Она хотела бы стать полезной.

Мы вновь поднялись наверх, чтобы выпить еще пива. Курильщики уже вернулись с крыльца. Теперь мафиози и деревенские жители совместными усилиями анализировали структуру игры. Каждый с пылом защищал свою правоту. С энтузиазмом обсуждалась возможность проведения новой партии. Но тут Вэл и Айрин, семейная пара, у которой дома остался маленький ребенок, сообщили, что им пора уходить. Вслед за ними удалились еще несколько дезертиров. Внезапно обнаружилась нехватка необходимого количества игроков для создания деревни.

— Останьтесь хоть кто-нибудь, — уговаривал Адам гостей, расходящихся один за другим под тем или иным предлогом. — Вечер еще только начался.

Семеро из нас остались. К счастью, в эту семерку входила и Дау. Несколько молодых людей соревновались между собой за право привлечь внимание смуглянки по имени Фло. По всей вероятности, остались в основном одиночки, которым некуда спешить. Мы сидели среди множества пустых бутылок и покинутых стульев. Деревня-призрак. Тем не менее Адам Кресснер и Роберта Джар радовались тому, что хоть кто-то задержался. Адам спустился вниз, и вскоре из колонок, стоящих в углах гостиной, раздался голос Чета Бэйкера. Роберта уменьшила свет.

— Я знаю неплохую игру, — заявил я.

— Интересно, — сказала Роберта.

— Она называется «Я никогда». Только для игры необходим достаточный запас алкогольных напитков.

Адам принес коробку с дюжиной бутылок светлого эля и поставил ее у наших ног. Я объяснил правила: каждый из нас по очереди выступает с правдивым сообщением, начинающимся словами «Я никогда». Те из участвующих, которым приходилось делать то, чего никогда не совершал выступавший, должны сообщить о своем опыте, отхлебнув пива.

Таким образом более опытные среди присутствующих придут в замешательство, опьянеют и выболтают все свои секреты.

— К примеру, начнем с меня, — сказал я. — Я никогда не занимался сексом в самолете.

Адам и Роберта улыбнулись друг другу и чокнулись пивными бутылками. Фло облизнула губы. Так же поступил один из ее ухажеров. Дау и второй поклонник Фло оказались вместе со мной в лагере людей, не имеющих подобного сексуального опыта.

— Отлично, — констатировал я. — Остается лишь придумать хорошие вопросы.

Совершенно неожиданно игра стала казаться мне чрезвычайно притягательной. Хотелось, чтобы Адам с Робертой, да и Дау тоже поняли, насколько фальшив надуманный драматизм игры в мафию по сравнению с реальной жизнью. Разумеется, после моего примера нам пришлось предпринять целый ряд расследований, связанных с сексом в поездах, гардеробах ресторанов, будках киномехаников и так далее. Когда вновь пришла моя очередь, я слегка изменил тему.

— Никогда не занимался сексом ни с кем в этой комнате, — заявил я.

Адам и Роберта стукнулись пивными бутылками, как бы выпивая за полнокровную семейную жизнь.

Дау подняла бутылку и сделала большой глоток с закрытыми глазами.

— Да-а, — протянул один из холостяков.

Все стало предельно ясно. Я внимательно посмотрел на Роберту. Определенно признание Дау не оказалось для нее сюрпризом.

— Я… никогда… — Фло раздумывала, стараясь сказать что-то по делу и нарушить многозначительную тишину. Мы все с нетерпением ждали ее высказывания. — У меня… никогда… не было секса с человеком, состоящим в браке.

— Отлично сказано, — поздравил девушку один из ее кавалеров.

Мне пришлось выпить за утверждение Фло. Так же поступили наши хозяева-сибариты и Дау. Ее глаза с длинными ресницами смотрели в пол. Порой она щурилась, как бы испытывая приступ боли.

Пришла очередь Адама.

— Никогда не убивал никакую тварь, размерами превышающую таракана, — заявил он.

Я тоже. Равно как и Роберта Джар, девушка по имени Фло и два ее похожих друг на друга обожателя. А вот Дау попала в ловушку в результате такого странного признания. Она вновь прижала бутылку к своим тонким губам. Мне показалось, что Дау не сделала ни единого глотка, однако мне не хотелось упрекать ее.

Природа игры «Я никогда» схожа с другими сферами человеческой деятельности: в правилах ничего не сказано об объяснениях, однако люди зачастую чувствуют себя обязанными как-то интерпретировать свои поступки. Наш кружок, безусловно, хотел услышать от Дау толкование ее признания.

— Мне было пять лет, — начала она, и сразу же почувствовалось нечто зловещее в том, что Дау точно назвала свой возраст. Не четыре-пять лет и не пять-шесть. — Дядя подарил мне котенка, и я в одиночестве играла с ним во дворе. — Дау посмотрела на Адама Кесснера так, словно он изменил весь ход игры, задав этот жуткий вопрос. — Во дворе росло дерево, которое и по сей день еще стоит там. — Она говорила словно под гипнозом и, очевидно, видела перед глазами дерево, шумящее зеленой листвой. — Мои родители по-прежнему владеют этим домом. Я часто забиралась на дерево, а тут мне пришло в голову залезть на него вместе с котенком. Я обвязала веревку вокруг его шеи, — Фло тяжело вздохнула, — и стала тянуть его за собой вверх, пробираясь среди ветвей…