Страница 33 из 124
– Лаборатория, – сказал Шон, обращаясь к матери.
– Вот именно, – согласился я. – У вас есть частные исследования в области биохимии...
– Какой разговорчивый мальчик Эрик, – пробормотала Джоан,
– Можно объявить официально о создании нового материала и большом достижении на поприще науки, – пояснил я. – Нобелевская премия мне не нужна, главное, чтобы лауреаты помалкивали, откуда взялся образец и инструкции по применению и выращиванию.
И есть один момент...
– Я внимательно слушаю, – сказала Джоан.
– Лучше, для начала продать опреснитель воды израильтянам. Мне нужны контакты там. У арабов кроме денег и нефти ничего нет, потом все равно придется идти к производителям, а вот разные интересные штучки надо приобретать по месту изготовления, дешевле обойдется.
Ну, вот собственно и все. Если вы согласны, найдите человека, готового ехать для проверки моих возможностей. Потом рассмотрите внимательно предложения, обдумайте, что необходимо. Счета, оформление, регистрация фирм, через которые будут идти деньги. Как делить прибыль будем, – ласково улыбнувшись, поясняю. – Я думаю, честно будет 50 на 50. Пакет документов мне вручите при следующей встрече. Я покажу специалистам. Посмотрите, – я кивнул на диск, – что нам необходимо на первых порах. Будем считать это вашим ответным взносом. Я вам в доказательство серьезных намерений пароль с другой планеты, вы мне первую партию станков и оборудования. Если надо я могу оплатить наличными.
Через неделю, – вставая, говорю, – я позвоню сюда или по старому номеру.
– Сядь, – приказала Джоан. – Мы еще не закончили.
Агрессивности в приказе не было, просто привычка приказывать. И охрана со стволами наперевес на сигнал не бежала. Никакого движения крупных биообъектов в соседних помещениях.
– Будем считать, что в принципе мы договорились, – Шон посмотрел негодующе, но ничего не сказал. – Идеи интересные, только хотелось бы услышать несколько ответов на мои вопросы, а то получается игра в одни ворота. Сходи, – сказала она ему, – принеси мой ноутбук, надо посмотреть, что там такое на этом диске. Он молча вышел в соседнюю комнату, оставив дверь открытой.
– Спрашивайте, – согласился я, усаживаясь поудобнее, – но на любой вопрос ответа не обещаю.
– Возможность сходить туда?
– Нет, – сразу ответил я. Это мы заранее обсуждали. – Любые материальные вещи, но не живые. Никаких людей, кошек и аквариумных рыбок. Получим на другом конце труп.
– Но вот если я захочу послать Эрику что-то материальное, вне рамок нашего соглашения?
– Хоть вагон за отдельную плату, но список покажете сначала мне. Наличие танков или реактивного двигателя объяснить будет невозможно. Да и кое-какие совершенно безобидное с вашей точки зрения предметы могут вызвать ненужные вопросы даже среди его товарищей. Мы совершенно не нуждаемся в подобной рекламе.
– Я так понимаю, – помолчав, спросила она, – что, заранее зная о том, что по возвращении память стирается, многие не слишком держат язык за зубами о прошлой деятельности?
– По разному. Люди не одинаковые, у одних рот не закрывается, хочется доказать какой ты великий и необходимый был на Земле, другие совершенно не любят делиться воспоминаниями. Там кроме бывших больных, разных видов сдвинутых сектантов и вполне нормальных людей, имеется большая прослойка бандитов, смывшихся от правосудия, и непременные агенты спецслужб, которых заслали практически все государства Земли. Очень редко такие люди рассказывают о своих подвигах.
Но если вы имеете ввиду то, что я подумал, то да. У меня есть кроме вас десяток очень конкретных наводок на людей, способных пойти на сделку, которую я предложил вам. Вы, как бы это сказать, наиболее солидные, без трупов за спиной и с личной заинтересованностью. Но вы не единственные.
– А вот эта девочка, – показав на Черепаху, поинтересовалась она, – зачем присутствует? Она за все время не сказала ни одного слова.
– Ну, Шон тоже был не слишком разговорчив, – возразил я, – можете считать ее моим заместителем. Если по каким-то причинам я не смогу выйти на связь – это сделает она.
Вошел Шон и, поставив на стол ноутбук, вставил в него диск.
– Еще вопрос, – сказала Джоан, – удовлетворите мое любопытство. Что это за странный акцент, с которым вы разговариваете. Точно не русский.
– А что, заметно? – удивился я.
– Есть, – подтвердила она. – И, кроме того, прекрасно объясняясь на африкаанс, вы иногда явно машинально вставляете слова из другого языка, по смыслу понятно, но мне лично кажется, что это иврит.
Ай-ай, – подумал я, – лучше надо следить за речью.
– Гораздо правильнее я объясняюсь на русском, – ответил ей, – а проблема возникает из-за того, что практически в одно время учил два языка.
– Ничего не могу сказать сейчас, – сказал Шон, в ответ на вопросительный взгляд матери, – очень подробно, спецификации имеются, но не мой профиль. Надо показать специалистам. Вот это, три роторные автоматические линии для производства патронов. Итальянское производство, фирма Elio Gualandi & C производительностью 25 тысяч патронов в час.
Это на перспективу, мысленно пояснил я, но рот открывать не стал. Никто не заставляет запускать на всю мощность, а вот продублировать линии на всякий случай не мешает. Большие объемы на сегодняшний день не нужны.
– Контроль качества патронов, – читал Шон, – осуществляется при помощи итальянского компьютеризированного измерительного комплекса марки "STAS". Тут нужно выяснить цену, проконсультироваться с юристами на предмет законов. А вот это, что-то для высокоточных операций. Целый каталог промышленных роботов и станков с ЧПУ.
Ну, а дальше, – сказал он, глядя на экран, – вообще прямо написано комплексно-автоматизированный комплекс "Модуль" по изготовлению патронов. Каждую минуту комплекс может производить до 1000 патронов. При этом "Модуль" способен выпускать самые разные типы патронов, в том числе и спортивно-охотничьи. Оборудование для заготовительного, гильзового, пулевого и снаряжательного цехов. Это что-то русское еще 70-х годов. Что именно это или можно и другое того же типа? – спросил он меня.
– Если можно лучше, почему нет? – не стал возражать я. – Сравним производственные мощности и цену. Это писалось заочно, там. Что люди помнят.
– Так, – сказала Джоан решительно. – Будем последовательны. Человека, отправляющегося в ЭГО, мы обязательно найдем, хотя я вполне вам верю. Проверка не помешает. Вот это, – сказала она, забирая пакетик с брильянтами, – отдам на проверку и реализацию. Есть у меня впечатление, что нам придется еще неоднократно встречаться по разным вопросам. Вам проще приехать в Йоханнесбург, чем мне в Москву.
Я понимаю, – порадовала она меня, прежде чем я успел открыть рот, – вам очень не хочется светить настоящие имена и паспорта. Австралийский или канадский устроит? Подлинный и абсолютно чистый за ваши же деньги от брильянтов?
– Беру любые паспорта на любые имена с нашими фотографиями, – ответил я сразу. – Европейские, американские, австралийские, южноафриканские. Если потребуется ездить за границу это будет лучше. Фотографии...
Черепаха в первый раз за все время разговора отошла от стола и положила на стол мою и свою, как раз необходимого размера. Была такая мысль, но что мадам сама заговорила, так гораздо лучше. Никаких услуг, за которые потом чувствуешь себя обязанным. Деньги – товар.
– Вот и хорошо, – одобрила Джоан. – Подготовим документы, проверим то, что на диске. Вы в свою очередь привезете все необходимое для создания опреснительной установки. Образец, подробные инструкции. Какое-то время это займет. Когда будем готовы, дадим объявление в Интернете, есть там такой южноафриканский сайт куплю-продам, – она глянула на Шона и он написал адрес на листке из блокнота. – Ну, скажем, имя – продаю роторную линию. Имя будет того, кто отбыл, – она повторила мой жест, показав на потолок, – в небеса, а остальное приглашение позвонить.