Влюбленный мятежник

– Аманда! Аманда!

Она обернулась. Со ступеней крыльца ей махала Даниелла. Нахмурившись, Аманда поспешила к дому. В темных глазах Даниеллы светилось беспокойство.

– Ма petite[4], тебя ищет отец. Он в Своем кабинете. Тебе нужно явиться немедленно.

Аманда напряглась, У нее не было никакого желания видеться с отцом, но нельзя было не повиноваться. Он имел над ней абсолютную власть. Если бы он захотел, он мог ее высечь, мог отослать из дома.

Единственным выходом для нее тогда стал бы побег.

Она расправила плечи.

– Спасибо, Даниелла. Я увижусь с папой прямо сейчас.

В коридоре по пути к его кабинету Аманда тщательно расправляла складки на юбке, стараясь взять себя в руки. Постучав в дверь, подождала, пока он пригласит ее войти. Услышав разрешение, девушка, вся собравшись, вошла и встала у его стола в молчаливом ожидании. Перед лордом Стирлингом лежал открытый гроссбух, куда он занес несколько цифр, прежде чем поднять взгляд на дочь В уставившихся на нее глазах был свинцовый холод. Он с отвращением смерил ее взглядом.

– Приготовься к путешествию.

– Как? – удивилась она. – Я не хочу уезжать.

– Меня не волнуют твои желания. Я еду в Уильямсберг. Губернатор пригласил меня. И он специально просил, чтобы ты приехала тоже. Так и будет.

Ее сердце возликовало. Он не собирается отсылать ее из колоний.

Жаль лишь, что придется ехать с ним вместе.

– Прекрасно. Когда мы выезжаем?

– Сегодня после полудня. Будь готова к трем.

На этом аудиенция закончилась. Отец снова уткнулся в гроссбух.

Аманда развернулась и вышла из кабинета. В зале ее ждала Даниелла.

– Все в порядке, – успокоила ее Аманда. – Мы сегодня уезжаем, В Уильямсберг.

– Я еду с тобой?

– Я не догадалась спросить. Да, ты должна поехать. Иначе я не смогу…

– Не сможешь? – переспросила Даниелла.

– Вынести его общество, – тихо договорила Аманда, затем повернулась и поспешила вверх по лестнице.

В три она уже ждала в прихожей. Тимоти и Реми, домашние рабы, снесли вниз ее чемоданы. Девушка была одета в платье из белого муслина с мелкими бордовыми цветочками и бархатную накидку такой же расцветки. Накидка красивыми складками ниспадала на широкие верхние юбки, спускаясь сзади благородным каскадом. На ногах были изящные перламутровые туфельки, на голове – соломенная шляпка, украшенная букетиком из веточек сливы. Стоявшая за ней Даниелла была одета в серое полотняное платье. Но и она постаралась надеть верхние юбки помоднее. Шляпка на голове служанки была чуть меньшего размера, чем у Аманды. Она все еще очень красива, подумала Аманда о Даниелле. Несмотря на годы.

Появился отец, хмуро оглядел дочь, отдал последние распоряжения слугам и приказал садиться в карету. Буравя Даниеллу пристальным взглядом, он пожал плечами.

– Ни слова по-французски, – сказал он, когда та начала садиться в карету. – Я не потерплю этой тарабарщины, понятно?

– Да, милорд, – просто ответила Даниелла.

Опустив глаза, она забралась в карету, а сердце Аманды при взгляде на эту сцену кольнула холодная игла. Ей вдруг стало ясно, что отец пользовался Даниеллой так же, как своей любовницей в Уильямсберге и той рабыней-мулаткой. Ей стало душно, отчаянно захотелось не видеть его лица хотя бы в течение нескольких часов предстоявшего путешествия.

Поездка получилась отвратительной, почти вся она прошла в молчании. Отец читал свою газету, постоянно хмурясь. Даниелла смотрела в окно. Пошел дождь, карета подскакивала на ямах и ухабах дороги.

Как и все остальные, Аманда сидела молча. Глядя в окно, она мечтала о том, чтобы скорее приехать, скорее избавиться от отцовского общества. И лишь когда они въехали в Уильямсберг, свернули сначала на Глостер-стрит, а затем на Маркет-Грин, Аманда с радостью поняла, что они уже приехали. Откинувшись на сиденье, она подумала, что отец займется своими делами, а она сможет свободно, побродить по магазинчикам, повидать друзей, попробует забыть то, что произошло, и обдумает свое будущее.

Карета остановилась у губернаторского дворца. Расторопные слуги помогли гостям выбраться наружу и позаботились о багаже. Аманду и отца провели через парадный вход в холл, а Даниеллу увели в крыло для прислуги.

Пока они ожидали хозяина, Аманда старалась не смотреть на отца, сосредоточив свое внимание на внушительной коллекции оружия, искусно развешанного на стенах.

– А, лорд Стирлинг!

Девушка обернулась и увидела спешащего к ним Джона Мюррея, лорда Данмора, губернатора Виргинии. Лорд Данмор был высоким, привлекательным мужчиной с рыжими волосами и глазами янтарного цвета. Его темперамент соответствовал внешности. Он всегда нравился Аманде. Величавый, но в то же время живой и энергичный, он был добряком, но отличался мудростью решений во взаимоотношениях с официальными избранниками народа. Лишь в последнее время ему стала порой изменять выдержка.

Его костюм был великолепен: желтые бриджи, бежевые сапоги и горчичного цвета фрак. Волосы завиты и напудрены, а рука, протянутая Аманде, мягка. Улыбнувшись, Данмор поцеловал ей руку.

– Леди Аманда, вы стали настоящей красавицей! Ваш приезд – честь для нас. Очень жаль, что графиня не сможет повидаться с вами.

– Благодарю вас, милорд, – проворковала Аманда. – А разве ваша супруга в отъезде?

– Нет, она неважно себя почувствовала сегодня после обеда. – Лорд Данмор счастливо улыбнулся. – Может быть, вы слышали, что мы ждем ребенка?

– Нет, милорд. Но я так рада за вас!

Аманда отступила назад, думая, что хозяину дома более интересен ее отец. И это ее, в общем, устраивало. Ей хотелось побыстрее покинуть обоих.

– Найджел, старый черт, ты отлично выглядишь!

– Ты тоже, Джон.

– Пойдемте, чай накрыт в саду.

Джон Мюррей предложил Аманде руку. Пока они шли по огромному залу для приемов к дверям, ведущим в сад, он непринужденно болтал о погоде и о том, как цветут розы этим летом. Пройдя по дорожке, обсаженной красивой живой изгородью, они очутились в ухоженном саду. Здесь уже стоял стол, сервированный серебром. Возле каждого прибора лежала большая льняная салфетка. Рядом со столом стоял дворецкий, готовый обслуживать гостей.

Аманда опустилась в кресло и вежливо поблагодарила, когда ей налили чаю. Она едва притронулась К пирогу, поняв, что не сможет есть, пока отец находится рядом.

– Не правда ли, сегодня славный денек? – воскликнул Джон Мюррей. Аманда вежливо слушала и поддакивала, гадая, когда же они начнут покашливать, намекая, что их разговор может затянуться и вряд ли будет интересен молодой леди.

К удивлению Аманды, этого не произошло Она пила уже вторую чашку и наблюдала за маленькой птичкой, жалея, что не может так же легко упорхнуть отсюда, Когда заметила, что оба мужчины умолкли и смотрят на нее. Она покраснела и отставила чашку.

– Простите, я замечталась.

– Ах, миледи, это естественна. Сегодня чудный день! И мысли юной особы, наверное, далеки от двух стариков, сидящих в саду? Я слышал, – добавил лорд Данмор, – что лорд Камерон просил вашей руки, милая леди.

Аманда снова покраснела и вздернула подбородок, не глядя на отца.

– Насколько мне известно, он просил у отца разрешения ухаживать за мной, милорд.

– И вы отвергли его.

– Я.

– Девушка слегка запнулась, чувствуя буравящий взгляд отца. Потом непринужденно улыбнулась. – Милорд, я слышала, что он водит знакомство с некоторым» лицами, чье поведение я не одобряю Его политические взгляды сильно разнятся с моими.

– Его политические взгляды! Найджел, ты слышал? – Данмор рассмеялся. – Уж вас-то, юная леди, не стоило бы так волноваться из-за политики.

Джон Мюррей все еще посмеивался, но Аманда заметила взгляды, которыми оба мужчины обменивались снова и снова. Ее охватило тревожное чувство Данмор придвинулся к ней , – А вы знаете, Аманда, что он один из богатейших людей Виргинии? Владелец бесчисленных акров земли Он титулован, его глубоки уважают К тому же он молод, известен своей храбростью. честностью и благородством. Возможно, в нем есть некоторая жест кость, он упрям и несдержан, но его гнев проявляется, как говорят лишь в самых крайних случаях. Его считают самой блестящей партией как особы знатных, даже королевских кровей, так и самые выдающиеся представительницы других сословий.

4

Моя крошка (фp.).