Страница 8 из 76
– Как вы смеете… – начала она низким, дрожащим голосом.
– О, вы скоро обнаружите, что я смею все. Но в настоящий момент, если вы будете любезны извинить меня…
– Сэр, вашему мерзкому поведению нет извинения, никакого!
Он только улыбнулся.
– Прощайте, миледи.
– Подождите! – в панике закричала девушка. Он остановился, подняв бровь. – Вы не можете… не можете оставить меня здесь.
Он уставился на нее в полном изумлении:
– Леди Кинсдейл, это самая лучшая каюта на корабле, уверяю вас. Вы будете в безопасности.
– В безопасности!.. – хрипло простонала она.
Он подмигнул ей и поклонился.
– В безопасности от шторма, миледи. До скорого.
Скай слышала, как он большими шагами приблизился к двери. Створки захлопнулись за ним, и раздался громкий скрежет засова. Она заперта, одинокая и несчастная, окруженная мраком!
Нет, ей этого не перенести. Темнота подавляла, стены, казалось, подступали все ближе и ближе.
Но она же прежде запиралась в каюте на своем корабле, напомнила она себе. Да, но там был свет. А не эта жуткая тьма.
Бесконечно долго она лежала, слушая ветер. Он презрительно хохотал, ревел, стонал, перекрывал шум начавшегося дождя. Корабль ни на миг не оставался в покое: кружился, качался, взлетая и проваливаясь вниз. Скай вдруг заметила, что изо всех сил вцепилась в простыни и вязаное покрывало. Нет, она не должна дрожать, не должна бояться темноты. Надо молиться, чтобы они пережили шторм.
Молнии сверкали одна за другой, освещая просторную каюту, расположенную на верхней палубе быстроходного пиратского судна. Каюта! Она должна думать о каюте. Здесь нашлось место для широкой кровати, полок, столов и стульев, печки, дорожных сундуков и встроенного шкафа. Высокие квадратные окна были закрыты богатыми темно-вишневыми занавесями. На полках рядами выстроились книги, бюро было из полированного красного дерева, а стулья, обтянутые шелком, из дуба. Скай решила, что эта роскошная каюта достойна капитана, обладающего вкусом и пользующегося уважением, а не мерзкого пирата.
Наверное, он захватил корабль какого-нибудь несчастного простака! Ведь он грабитель, насильник, убийца!
И он непременно вернется сюда.
Если бы только ее не заперли в этой тьме!
Волнение Скай возрастало, она попыталась встать. Резкий толчок корабля швырнул ее обратно на койку. Она попробовала еще раз. Теперь она двигалась осторожно, держась за деревянную стойку кровати. Подойдя к двери, она навалилась на нее всей тяжестью и чуть не разрыдалась: крепко заперта. Ей отсюда не выйти.
Она сползла вниз. А если судно пойдет ко дну?
Скай прижала пальцы к вискам. Страх подступил к ней, накатил удушливой волной. Это было хуже, чем стоять лицом к лицу с пиратами, хуже, чем выдерживать удары безжалостной стали. Она не могла оставаться в темноте! С тех пор, когда она была ребенком, с того ужасного дня, когда погибла ее мать, она боялась быть запертой в темноте.
Она поднялась на ноги, забарабанила в дверь, кричала, вопила, пока не охрипла. Слезы хлынули у нее из глаз, голос поднимался все выше и выше, соперничая с завываниями ветра. Она колотила по дереву, пока не ободрала себе руки. В бессилии она опустилась на пол.
И вдруг дверь распахнулась. Молодой, темноволосый человек, одетый лишь в короткие штаны, стоял у порога. Дождь ручьем стекал по его лицу, капал на грудь.
– Леди, что тебе неймется… – начал он, но договорить не успел – девушка вскочила на ноги и выскользнула у него под рукой прямо под хлещущий дождь, навстречу буре.
До Скай донеслись крики людей, старавшихся выровнять корабль, она слышала, как волны тяжело обрушивались на нос судна. Чудовищный ветер, казалось, налетавший со всех сторон, швырнул ее на палубу.
Проклятие прогремело над ней. Она прикрыл ладонью глаза, защищая их от дождя и ветра. Чьи-то руки подхватили ее – надежные, сильные руки.
– Что она здесь делает? – раздраженно спросил Серебряный Ястреб.
– Она удрала от меня. Мне и в голову не пришло, капитан…
– Становись к штурвалу! – Его взгляд опустился на Скай. – Сейчас доставлю вас назад.
– Нет! – прошептала она, но он уже нес ее в каюту решительными широкими шагами. Распахнув ногой дверь, он бросил ее на пол.
– Дура! – закричал он со злостью.
Молния опалила ночь, сотворив золотой фон для его темной фигуры. Она озарила и Скай, холодную и дрожащую, стоявшую на коленях посреди лохмотьев бархата и кружев, с рассыпавшимися в беспорядке волосами.
Серебряный Ястреб остановился перед ней, и она уставилась на его черные сапоги.
Скай едва сдерживала рыдания.
– Нет! Не уходите!
«Она ранена!» – подумал он и быстро присел на корточки, приподнял ей подбородок. Ее трясло как в лихорадке, но всмотревшись внимательнее, он увидел, что глаза ее широко открыты, и никаких следов телесных повреждений нет.
– Во имя Господа, скажите, чего вы добиваетесь?
– Выпустите меня отсюда!
– Нет, леди! – резко ответил он. – Вы видели, какой шторм.
Глупая девчонка надеется сбежать от него любой ценой!
– Пожалуйста, – прошептала она, и вопреки здравому смыслу ее настойчивая мольба проникла в его сердце. Он никогда раньше не видел, чтобы женщины так сражались. Возможно, она и в любовных играх так же хороша, как в бою.
Он нетерпеливо покачал головой:
– Леди Кинсдейл, шторм ослабевает, но он еще не утих. Вы должны оставаться здесь. – Он встал и направился к двери.
– Нет! – воскликнула она, вскакивая и хватая его за руку. – Возьмите меня с собой! Прошу вас, возьмите…
– Вы сошли с ума!
– Нет, я…
– Ветер чуть было не унес вас, леди Кинсдейл. А вы слишком дорогая добыча.
– Не оставляйте меня! – молила она.
Он остановился, глядя на ее руки, цеплявшиеся за него, маленькие и тонкие, белые, как сливки, и мягкие, как бархат. Овальные ногти на длинных пальцах свидетельствовали о благородном происхождении. Изумленный, он заглянул ей в глаза. Но она не отвечала на его взгляд – смотрела сквозь него, куда-то вдаль.
Капитан взял ее за руку.
– Я не могу забрать вас отсюда.
– Тогда оставьте хоть какой-нибудь свет.
– Миледи…
– Умоляю вас!
Он смотрел на нее в упор, стараясь разгадать, что кроется за ее смятением. Скай же приняла его колебания за отказ.
– Умоляю, – повторила она. Голос ее дрогнул, упал. – Оставьте свет, сэр, и я клянусь, что буду…
Заинтригованный, он внимательно наблюдал за ней.
– Что будете, мадемуазель?
– Я… я отблагодарю за доброту.
– Вы отблагодарите… за доброту?
– Да! – закричала она.
Он изогнул бровь, неторопливо наклонил голову.
– Миледи, примите извинения, но мне хотелось бы, чтобы вы выражались более точно. Мы, пираты, известны своим тупоумием.
Скай хотелось дать ему пинка. Она бы так и поступила, но он, похоже, разгадал ее намерения и осторожно взял ее за плечи, притянул к себе. Она опять чувствовала на щеках, возле самых губ его дыхание. Странно, от него пахло мятой. Зубы – белые, красивой формы – сверкали, стоило ему улыбнуться. Большая часть лица была закрыта бородой, но ей подумалось, что под этой черной маской, возможно, прячется удивительное лицо – жестокое, грозное, но тем не менее поражающее воображение.
Она думала так о пирате! О человеке, который собирался изнасиловать ее и выставить как меновой товар перед отцом или женихом. А хуже всего: она готова обещать ему все, лишь бы он не запер ее опять в темноте.
– О чем вы, леди Кинсдейл? – негромко спросил он.
– Я сделаю все, что вы захотите, – выпалила она. – Только не оставляйте меня в темноте. – Она поколебалась, но потом горестно прошептала: – Я обещаю!
Капитан смотрел на нее – долго и тяжело. Вместо того, чтобы радоваться ее обещанию, он, казалось, страшно разозлился. Он оттолкнул ее от себя и шагнул к книжной полке, где стояла лампа, защищенная деревянными планками от падения, такие же планки удерживали на полках книги.