Сладкий дикий рай

Но при этом продолжал держаться отчужденно. Джесси его почти не видела.

Дэниелу исполнилось две недели, когда сошел последний снег. Джонатан, который долгие годы прожил в Джеймстауне, прежде чем перешел на службу к Камерону, сказал, что скорее всего в этом году больше не будет снегопадов.

Февраль закончился, наступил март.

Тамсин уже не работал в конюшне. Джесси несказанно удивилась, когда узнала, что ему отвели собственную хижину и колонисты мало-помалу привыкли к тому, что теперь есть куда обратиться со своими недугами.

– Это все ваш муж, – с чувством признался Тамсин Джесси. – Когда родился ваш сын, он приказал мне идти следом за ним в гостиную, и приготовился к тому, что там мне снесут голову. Однако милорд стал расспрашивать про Оксфорд и полученную там степень и не на шутку разгневался на меня за то, что я позволил пьянству довести себя до столь плачевного состояния. Но я поклялся, что с этим покончено, и он сказал, что здесь новый мир и мы строим новую жизнь и просто непозволительная роскошь скрывать свои знания. Он отвел для меня отдельный дом и стал отправлять ко мне больных. Поначалу они не очень-то верили в мои способности, но я избавил миссис Дэнвер от желудочных колик и вправил вывих Тимоти Хейлу, и теперь ко мне обращаются без колебаний.

Джесси очень радовалась за Тамсина и в тот же вечер горячо поблагодарила Джейми.

– Я тут ни при чем, мадам, – нетерпеливо возразил он, – я всего лишь посоветовал человеку применить свои знания, без которых нам здесь не обойтись.

Он вежливо, по решительно дал понять, что разговор окончен, и Джесси молча удалилась.

Март выдался ветреный и дождливый, однако пятнадцатого числа, когда Дэниелу исполнился месяц, весна полностью вошла в свои права. Яркий лазурный небосвод предвещал наступление теплых дней. Земля оживала на глазах. Фермеры заканчивали подготовку к севу, в воздухе чувствовалось оживление: и природа, и люди предвкушали время обновления и веселья.

Весне радовались все, кроме Джейми.

Джесси бросало то в жар, то в холод – в зависимости сотого, казалось ли ей, что Джейми се ненавидит или всего лишь к ней охладел. Он взрывался по малейшему поводу, хотя с ней почти всегда держался демонстративно учтиво. И все так же избегал Джесси, ночуя в отдельной спальне и покидая дом с первыми лучами солнца.

Но при этом Джесси то и дело замечала его тяжелый мрачный взор, полный каких-то невысказанных сомнений, устремленный на нее исподтишка. Всякий раз, стоило ей подступиться с вопросом, он утверждал, что Джесси почу-дилось, и поскорее уходил.

Оскорбленная, растерянная, она не в силах была побороть возраставшую тревогу и сама старалась проследить за мужем. В одном можно было не сомневаться – а его горячей любви к Дэниелу. Каждый вечер Камерон требовал, чтобы ему приносили сына, и Джесси с неохотой передавала малыша Чарити или Патиенс, доставлявшим ребенка к отцу. Дэниела не возвращали, пока не наступало время кормления.

Пятнадцатого марта Джесси укрепилась в решении вернуть мужа в супружескую постель. Это вовсе не означало, что ослабел ее интерес к сыну, – просто ей был необходим Джейми. Молодая, здоровая женщина, она отчаянно скучала по мужу, по его горячим объятиям… и их близости.

Джесси одевалась необычайно тщательно, выбрав одно из лучших платьев с низким вырезом, где под кружевами заманчиво угадывалась пышная грудь. Все утро, пока на-, кормленный Дэниел мирно спал, Джесси мыла и сушила волосы, ниспадавшие теперь на спину потоком солнечного света. Слегка похлопав по щекам, чтобы те порозовели, она направилась в гостиную, надеясь застать там Камерона.

Они с сэром Вильямом наносили на подробную карту-земли выше по течению реки. Большой обеденный стол был завален набросками и перьями, испачканными в чернилах.

При ее появлении мужчины дружно подняли головы. Сэр Вильям приветствовал даму радостной улыбкой и изящным поклоном. Джейми не прореагировал никак, кроме того что заметил ее присутствие.

– Добрый день, сэр Вильям, – промолвила Джесси. И перевела взгляд на мужа. – Кажется, вы заняты.

– Не настолько, чтобы отказаться от вашего приятного общества, миледи, – галантно заверил ее сэр Вильям.

– Что тебе нужно? – осведомился Джейми.

Даже сэр Вильям позволил себе недоуменный взгляд на лорда, допустившего столь неоправданную грубость. Тибальд тут же почел за благо удалиться и пробормотал что-то невразумительное про необходимость проверить посты.

– Я постараюсь вернуться как можно быстрее, милорд, – заверил он.

Итак, Джейми и Джесси остались вдвоем в огромной комнате, застывшие в неловком молчании. Джейми по-прежнему взирал на нее с недовольством и наконец нетерпеливо фыркнул.

– Ну, мадам, что случилось? Ради чего вы решились помешать мне работать и закатить сцену?

– Закатить сцену? – Джесси почувствовала, как в ней закипает гнев.

– И напугать сэра Вильяма.

– Сэр Вильям отнюдь не выглядел испуганным.

– Ах да, вы ведь замечаете только похвалы и восторженные взгляды, а на них он никогда не скупится!

– В отличие от вас.

– Просто я не привык рассыпаться перед дамами мел-Ким бисером. Ну, так чего же ты хочешь?

– Судя по всему, о дражайший и благороднейший лорд, вы не склонны проявить даже обычной вежливости. Чего я хочу? От вас я не хочу ничего, абсолютно ничего, но я по-прежнему желаю получить свободу! – И она резко отвер-

нулась, сгорая от обиды. Холодные, равнодушные слова Джейми ослепили ее, ранили в самое сердце.

Камерон схватил ее за руку и повернул к себе. В этот миг она ненавидела эту самоуверенную, железную хватку, как прежде. Ей были отвратительны его прикосновения и эта надменная манера держаться, свысока меряя ее презрительным взглядом.

– Значит, вы хотите именно этого, миледи?

– Чего «этого»? – растерянно вскричала она.

– Свободы.

Во рту мгновенно пересохло, язык стал толстым и не-] послушным. Джесси с трудом сдерживала слезы, ей хотелось броситься ему на грудь и выплакаться. Ей хотелось сказать правду: что свобода без него станет для нее проклятием. Одно-единственное ласковое слово… улыбка… жест… и она выложила бы все как на духу.

Но ничего этого Джесси не дождалась. Только пронзительный, надменный взгляд иссиня-черных глаз и беспощадная хватка железных пальцев. Ах, какую жестокую шутку сыграла с ней жизнь! Ведь Джесси ненавидела Джейми, ненавидела всей душой. И вот теперь, когда она полюбила его глубоко, страстно, когда думает только о нем и хочет только его, он возненавидел ее!

– Кажется, я задал вопрос, Джесси.

– Я… – неуверенно начала она, но тут дверь распахнулась, и в комнату влетел сэр Вильям.

– Джейми, в гавани корабль! «Госпожа Удача» вошла в залив и направляется к пристани! Дождались, дождались! Это весна, настоящая весна!

Похоже, избыток чувств помешал сэру Вильяму обратить внимание на то, что Джейми грубо держит Джесси за руку и атмосфера в гостиной накалена до предела.

– Нам следует поспешить па пристань, не так ли? – Джейми разжал пальцы и вышел вон, а Джесси осталась одна и смотрела ему вслед с таким чувством, будто ей в грудь только что вонзили меч – в самое сердце.

Корабль доставил колонистам долгожданные припасы, несметное количество одежды для Дэниела, мушкеты, сабли и прочую амуницию и… новых людей. Прибыли сэр Аллен Ветинггон, сэр Седрик Ахерп, землемер, кузнец, а также жены и дети многих колонистов, не говоря о новой партии рабочих, пожелавших обзавестись домом в далеких краях.

Джесси было очень приятно увидеть свежие лица.

Сэр Аллен и сэр Седрик получили в свое распоряжение новый дом на другом конце поселка, но туда они отправились только ночью. В честь их прибытия лорд Камерон устроил роскошный обед, и Джесси представилась редкая возможность сыграть роль хозяйки, за которую она с восторгом ухватилась.

Если к ней охладел собственный муж – далеко ходить не надо, она тут же вскружит голову кому-нибудь другому.

Пришли Ленор с Робертом, и даже тихоня Элизабет присоединилась к шумному обществу. Как нельзя кстати пришлась к столу свежая индейка, которую индейцы принесли этим утром на продажу. Было вволю тушеных ово-щей, кукурузного хлеба, сушеных фруктов и даже кофе. «Госпожа Удача» доставила новую партию этого необычного напитка, ставшего самым популярным в Италии, и специальный кофейный сервиз из крошечных изящных чашек – совсем как тот, что в английском особняке Джейми. Когда гости наелись и джентльмены закурили трубки, никто и не подумал уходить. Даже Джоши не терпелось послушать новости из Англии. Вскоре все общество смеялось над тем, как сэр Аллен описывал чопорные приемы у их дражайшего короля Якова и его несравненной половины, Анны Датской.