Страница 27 из 73
Набрал номер Милы.
— Твоя мобила наверняка прослушивалась, — пояснила она, сразу приступая к делу. — Домой не едь! Адрес: Золотодолинская три, квартира шестьдесят восемь. Остановишься где-нибудь на Морском, дальше дойдешь пешком. А симку купи новую… и не по своим документам, балда, как в прошлый раз. Лучше несколько сразу купи. Шоферу денег не давай, отпечатки пальцев на купюрах могут остаться. И вообще, не хватайся там ни за что лишний раз. Хотя… у него в салоне отпечатков разных, как у дурака фантиков. Скажешь ему, чтоб тебя забыл, и валил куда-нить подальше. Ну и по этому номеру, сам понимаешь, больше не звони… Его уже считай нет.
— Грубая ты все-таки Мила. Подожди… но шар…
— Сфера уже со мной… я забрала! И лэптоп… Ну все отбой!
«Здрасти вам, — запоздало подумал Никита, глядя на надпись «конец разговора» — а как же я туда попаду… в эту квартиру тридцать шесть… ключ-то… про ключ-то забыла…» Он судорожно принялся перезванивать. Бесполезно. На звонки уже никто не отвечал. «И денег не давать… жалко дядьку… хотя, — он посмотрел на облезлый аппарат в руке, — Мой-то поди, раз в десять дороже стоит».
Остановив машину на Морском, неподалеку от Дома Ученых, Никита перебрался через улицу и зашел в магазинчик сотовой связи. Там он, предъявив свое институтское удостоверение, выдав его за паспорт на имя Сидора Сидоровича Сидорова и вдохновленный этим именем, приобрел новый «самсунг», уже за триста баксов (начинал входить во вкус). Выйдя из магазина, он без сожаления выкинул «сименс» в ближайшую урну, уж больно позорный был телефончик. Правда отойдя на десять шагов, спохватился. Торопливо вернувшись, извлек аппарат и тщательно протер его концом рубашки, стирая отпечатки пальцев. Потом бросил его обратно. Со стороны это по-видимому смотрелось достаточно смехотворно. Никита чувствовал на себе насмешливые взгляды прохожих и их мысли, в которых читалось сомнение в его умственных способностях. К урне тут же устремился оказавшийся рядом бомж: «С жиру бесятся! Уже мобилами разбрасываются!» — прочел Никита в его мутном мозгу. «Пользуйся дружок!» — милостиво сказал он, чувствуя себя благодетелем.
Пересекши Морской проспект в обратном направлении, Никита леском и дворами, поминутно озираясь, как матерый шпион в старом советском фильме, добрался до нужного дома по улице Золотодолинской. «Параноиком наверное скоро стану!» — раздраженно подумал он, останавливаясь у крайнего подъезда.
Широкий, просторный, зеленый двор со свежеокрашенными лавочками и разросшимися, вылезающими на дорожки ивами, был пуст и тих. Подозрительно оглянувшись в последний раз, Никита открыл облезлую дверь с поломанным кодовым замком и проник в подъезд. Там, как всегда, в старых хрущевках, воняло кошками и каким-то старьем. Шестьдесят восьмая — первый этаж, справа. Он осторожно поднялся по лестнице мимо покореженных почтовых ящиков, на цыпочках подошел к двери и прислушался. Тихо. Так, ну и что делать? Никита сунулся было позвонить в звонок, но на его месте остался только почерневший остов. Видать сожгли, какие-то малолетние засранцы. Никита пожал плечами и постучал. От этого легкого стука, дверь чуть скрипнув приоткрылась…
«Дела — делишки» — подумал он и толкнул сильней, осторожно заглядывая в образовавшуюся широкую щель. Браслет молчал. Никита снова пожал плечами и открыв дверь, шагнул на порог вглядываясь в темную пустоту коридора. Вроде никого. Чтобы это значило? Он опасливо заглянул за дверь. Сверху послышались шаги и голоса спускающихся по лестнице людей. Испугавшись, что его застанут в таком глупом положении, Никита поспешно вошел в квартиру и повернувшись, закрыл за собой дверь. Щелкнул замок.
В ту же секунду откуда-то со стороны кухни метнулась стремительная тень. На Никиту прыгнули сзади, в момент оседлав, плотно обхватив шею руками, а ногами крепко оплетя талию. «Ловушка!!! Браслет — сука молчит!» Он рванулся вперед, но словно налетел на невидимую стену и прилип к ней… не мог пошевелить ни руками ни ногами. Впору было заорать от ужаса и одновременно бессильной ярости. Но рот закрыла узкая ладошка, возле уха раздался смешок, и знакомый голос торопливо произнес:
— Тихо, тихо, тихо! Успокойся это я…
Объятья ослабели до нежных. Никита повернул голову насколько мог и в его приоткрытый от изумления рот, впились такие знакомые, такие желанные губы. Мила! Ошалевшего, потерявшего дар речи, развернула к себе, и встав на цыпочки притянула его голову, поцеловала долгим страстным поцелуем. Он попытался отстраниться, но сразу сдался, а потом целиком отдался этому поцелую. Только прислонился к стене, потому что ноги ослабели. Так они стояли в прихожей и целовались… минуту, а может две, а может три. Мила умела заставить забыть счет времени. Наконец она оторвалась от его губ, но шею не отпустила, а так и стояла, вглядываясь в его глаза:
— Заждалась тебя!
Никита, наконец, взял ее за запястья и раздвинул их освобождаясь. Она не сопротивлялась.
— Ну что это такое, Мила? Ну как так можно? Меня чуть кондрашка не хватила…
— Ну успокойся, успокойся… миленький мой, хороший! — шептала она, а сама за руку уже тянула его из темного коридора в светлое пятно комнаты. Оп-па! В комнате из мебели только большая расстеленная постель, ночной столик, да в углу небольшая тумбочка с зеркалом, а сама Мила, оказывается, одета только в коротенький цветастый халатик-кимоно, совсем распахнувшийся от этих, ее, акробатических этюдов.
— Пошли, пошли, — тянула она его к постели.
— Да ты что, — бормотал Никита, — да после твоих экзерсисов, я не то что… я вообще…
— Не волнуйся, все будет хорошо — приговаривала она, усаживая его на постель.
— Да дай хоть туфли-то сниму…
— Снимай конечно, снимай… туфли снимай… все снимай…
И пока он судорожно спихивал носками задники туфель, она рывком распахнула на нем рубашку расстегнув разом все кнопки, стянула ее с плеч, бросила рядом на ковер. Обняла левой рукой за шею, повалила на разбросанные подушки, одновременно опять бросившись целоваться. Никита почувствовал, как правой рукой она ловко управилась с его джинсами и изгибаясь всем телом, помог их стянуть вместе с плавками. Он с удивлением обнаружил, что от поцелуев, соприкосновений их обнаженных тел и ловких действий ее маленькой ручки, он не смотря на пережитый стресс уже ко всему готов. Да еще как готов! «Это наверное, от нее феромоны так прут» — последнее, что подумал Никита, прежде чем они соединились. Больше он ни о чем думать уже не мог — это был непрекращающийся экстаз. Какой-то сексуальный выброс разом вскипевших чувств. Их крики и стоны перемешались вместе с их телами. Все это происходило в невероятном бешеном темпе и казалось что будет продолжаться вечность. Казалось они вне времени. Вырвались из его цепких объятий и полностью растворились друг в друге. Непередаваемое наслаждение — огромное, как счастье. Хотелось еще… еще… еще… Но сперва иссякли силы… а потом и дикое желание, истончившись, превратилось в расслабленное умиротворенное блаженство. Никита обессилено откинулся на подушки раскинув руки.
— Не фига себе!.. — пробормотал он. — Что это было? Секс в режиме взрыва?
Мила свернулась рядом калачиком, пристроив голову у него на плече.
— Ну что?.. — промурлыкала она устало, — понял еще одно преимущество, которое ты получил?
— Так это… — Никита приподнялся на локте, — это браслет так действует?!
— Ну-у… — Притворно надула губки Мила, толкая его обратно, — Чего вскочил, ложись… Конечно, браслет. Он же повышает коэффициент гармонии… Забыл? Это и секса касается… и не в последнюю очередь.
Он обнял ее, легонько прижал к себе, а другой рукой принялся поглаживать по спине, отчего она выгибалась, как кошка и опять начала постанывать.
— Эй! — прошептала она наконец, — Доиграешься! У меня там эрогенная зона.
— Да-а?… — притворно удивился Никита, убирая руку на ее бедро, — А где у тебя нет эрогенной зоны?
— С тобой у меня везде эрогенная зона!.. — она посмотрела ему в глаза. — Теперь все тетки от тебя пищать будут… Но попробуй только!.. — сунула ему под нос, свой маленький кулачок, — Понял?!