Страница 83 из 99
Коротко свистнуло, и страшный удар по ногам, выбил из-под них землю. Майя полетела, чуть ли не совершив заднее сальто. Больно ударилась о какое-то дерево. Попыталась подняться, но ноги подломились и она рухнула на четвереньки, ошалело мотая головой. Новый удар пришелся в правый бок. Ее швырнуло, она покатилась кувырком, ломая кусты. На несколько секунд потеряла сознание, очнулась от острой боли в ноге. Открыв глаза, поняла, что кто-то тащит ее за ногу из кустов куда она залетела. Тащит самым немилосердным образом, вцепившись зубами чуть выше колена, раздирая кожу и плоть под ней. От ужаса и боли девушка перестала соображать и теперь действовала лишь на уровне инстинктов. А инстинкт говорил, что надо действовать, только не уточнял, как. Майя завизжала и ухватилась за тоненькое дерево, пытаясь удержаться, но тащившая ее тварь, почувствовав сопротивление, заурчала и так рванула свою жертву, что ствол с хрустом обломился и остался у девушки в руках. Крича от ярости и боли, она принялась лупить им наобум по тому месту, где должна была находиться голова чудовища. Как ни странно, это возымело действие - зубастые тиски на ее бедре разжались. Почувствовав свободу, Майя прямо на заду, отталкиваясь здоровой ногой и руками, быстро-быстро отползла на несколько метров. И тут только смогла разглядеть нападавшего. Первое, что она увидела, была трапецевидная морда, как у крокодила, только короче. Из чуть приоткрытой пасти, усаженной кольями зубов, появлялся и исчезал тонкий раздвоенный язык. И была эта морда в крови. В ее, Майиной крови. Потом в картинку добавились, толстое, как бревно длинное тело, и раскоряченные мощные лапы с огромными когтями. Этот хищник, в отличие от динозавров, передвигался на четырех, словно огромная ящерица. Дальше Майя разглядывать не стала, а вскочила на ноги. Позже она не могла понять, как это у нее получилось. Тут чудовище кинулось в атаку. Но почему-то не прямо на девушку, а чуть правее. Кажущееся неуклюжим тело изогнулось как лук, и на Майю обрушился новый чудовищный удар хвоста-дубины. Ни отразить, ни увернуться она не могла, и спасла ее только легкость ее тела и очередное деревцо, принявшее на себя часть энергии удара. Сбитая с ног девушка, покатилась куда-то под горку и метров через десять упала плашмя в воду, ударившись, при этом, плечом о, некстати торчащий пень. В глазах потемнело от боли, и на какое-то время, ее словно парализовало, не могла двинуть ни рукой, ни ногой. Наверху ревело и хрустело ветками озадаченное чудовище, которое видно не могло взять в толк, как так быстро сбежала его жертва. От злости Майя пришла в себя. Барахтаясь в болотной жиже, ругаясь и вскрикивая от острой боли, она с трудом встала на колени. Правая рука болталась беспомощной плетью. Перелом? Слезы ручьями текли из глаз, она уже не пыталась их вытирать.
Опираясь на найденную тут же сучковатую палку, Майя тяжело поднялась и пошла прочь. Хотя ходьбой ее ковыляние назвать было трудно. Сзади громко хрустела валежником (пока еще валежником, а не Майиными костями), и не отставала проклятая тварь. Она больше не пыталась нападать и вскоре девушка поняла почему. Правая нога под разорванным, пропитанным кровью комбинезоном вздулась и почернела. Майя совсем перестала ее чувствовать. Похоже, что укусы гадины ядовиты, не хуже, чем у какой-нибудь змеи. Очевидно, в этом и заключалась ее нехитрая тактика. Если жертва не поддалась первому натиску и оказывает активное сопротивление, зачем тратить силы, чтоб ее прикончить? Стоит немного подождать и она, обессилившая от яда, сама упадет в зубы. Вперед, вперед - набатом стучало в голове - вперед, наперекор слабости и боли. Ни в коем случае не останавливаться, выгонять из головы всякие посторонние мысли. Только вперед! Куда она ступала, Майя не видела из-за густого, стелившегося по пояс тумана, в котором она теперь ковыляла. Преследующей ее твари и вовсе не было видно, только слышалось придушенное туманом ворчание. Тварь была недовольна тем, что за ужином пришлось идти так далеко. "Ничего, - бормотала Майя, - никто тебе гадине и не обещал, что будет легко". Впереди тоже все было окутано плотной дымкой. Впрочем, это и не важно - она знала куда идти. Голос в голове твердил - вперед, вперед!
Лес появился из тумана совсем внезапно. Кромка его, поросла густым кустарником и камышом, и отовсюду пахло гарью. Майе пришлось продираться через эти заросли. Лес горел понизу. Увидев огонь, девушка нерешительно остановилась. Туда - сказал голос в голове - там твое спасение. И она пошла. Прямо через дымящиеся кусты.
Взвыла, заметалась за спиной тварь. В ее реве было вселенское разочарование, и сожаление о так коварно ускользнувшей жертве. Но сунуться следом в тлеющий лес, она не решалась. Майя не пожалела сил, чтоб остановиться и плюнуть в ее сторону.
- Что, сожрала? Накось выкуси!
Продолжая двигаться через горящий лес, девушка вскоре поняла, что опасного в этом ничего нет, если, конечно, не попасть под падающие иногда деревья и беречь лицо и глаза. Только бы хватило сил! Только бы дойти! Когда яд окончательно свалит ее? Через двадцать минут, через десять? Кашляя от едкого дыма и утирая уцелевшим плечом слезы, Майя шла вперед. Она обходила очаги пожара по лужам-проплешинам, несколько раз падала. С криками боли поднималась и снова шла. Она уже перестала надеяться, как вдруг, сквозь дымящиеся деревья, увидела море...
На берегу не было ни тумана, ни дыма. Легкий ветерок с моря нес прохладу и свежесть. И там был он! Искрящийся в лунном свете сферический купол, накрывающий пространство с половину футбольного поля и высотой с десятиэтажный дом. Даже ночью было видно, что воздух вокруг него колеблется, словно купол был раскален, но никакого жара не доносилось. Вокруг концентрическими кругами лежал поваленный лес, словно купол был эпицентром взрыва огромной мощности.
Лезть через лес у Майи не было ни сил, ни возможностей. У нее вообще уже не было сил ни на что. Первый раз она потеряла сознание, когда перебиралась через, обмелевшую от отлива крошечную лагунку. Оступилась, и упала. Когда через несколько минут пришла в себя, поняла, что больше уже не сможет подняться на ноги.
На душе было пусто и холодно, как в заснеженной пустыне. А ведь это смертный холод, поняла Майя. Во рту стоял тошнотворный вкус крови. Как это глупо - сдохнуть, вот так вот в сотне шагов от купола и даже не узнать что он такое. Действительно ли стоило к нему так стремиться? Действительно ли он стоит жизни, ее жизни? Ей хотелось только одного: лечь и уснуть... спать месяцы, годы... Нет, нельзя... она должна дойти! Если не дойти, хотя бы доползти...
И она поползла. Ей нужно было обогнуть поваленный лес, она знала, что со стороны моря есть проход. Она ползла. Боли она уже не чувствовала. Сколько это продолжалось, она не знала. Проползала несколько десятков метров и впадала в забытье. Должно быть прошло несколько часов. На востоке уже занималась заря, когда Майя, вынырнув из небытия после очередного марш-броска, вдруг обнаружила себя рядом с куполом. Его перламутровая поверхность, в паре метров от ее лица, играла огненными сполохами, в молочной глубине бежали разноцветные пятна, а воздух вокруг пульсировал, как над раскаленной плитой.
А можно ли к нему приближаться? Вдруг это опасно? Несмотря на смертельную усталость, Майя улыбнулась. Действительно, ей ли об этом рассуждать? Вперед и с песней!
Песни не получилось. Через несколько минут, Майя обнаружила себя на том же месте, только перед глазами было море. Бежали навстречу барашки волн, пенилась линия прибоя. Когда и как она успела развернуться? Некоторое время девушка силилась понять, успела ли она доползти до купола или вырубилась раньше. Ничего не решила и вяло перебирая уцелевшими конечностями, словно только что проснувшаяся после зимней спячки черепаха, повернулась и поползла колышущейся стене. Погрузила в нее голову, плечи, сунулась дальше... Она точно это уже делала! Еще несколько рывков... уже виден просвет впереди. Стоп. Почему она опять видит перед собой море? У нее галлюцинации? Это действие яда?