Страница 122 из 137
С этого момента работа над переводом моей книги и её подготовка к изданию пошла гораздо быстрее. Александр приносил мне перевод очередной главы, я её пересылал Барбаре, благо в то время уже был Интернет, и я его уже немного освоил. Барбара редактировала полученную главу и посылала её мне. Но на этом дело не завершалось. Я читал главу после редакции Барбары и потом звонил ей, и мы доводили текст перевода по смыслу максимально близко к русскому.
Мне часто приходилось ограничивать Барбару в её стремлении «улучшить» текст перевода. Прочитав текст перевода, у неё складывалось своё понимание материала, и она редактировала текст с этих позиций. Когда я читал её редакцию, я находил те участки текста, где её «унесло в сторону» и возвращал её с «небес» творческого полёта мысли на «грешную землю». При этом мне приходилось ей объяснять, в чём отличие смысла её редакции от того, который должен быть на самом деле. Для этого мне приходилось многое ей пояснять дополнительно, чтобы у неё сложилось понимание, без которого невозможно правильно передать суть.
В результате этого Барбара, можно сказать, прошла индивидуально мою школу-семинар, что и позволило ей сделать хорошую редакцию книги на английском. И всё равно в некоторых местах Барбара передавала смысл через своё понимание, несмотря на наши продолжительные беседы и многократные мои пояснения по сути материала. В тех случаях, когда это не было принципиально, я уже не «мучил» Барбару требованием изменить английский текст, как надо. Но, если это касалось ключевых моментов понимания, я настаивал на изменении до тех пор, пока смысл перевода не начинал соответствовать смыслу на русском.
Мне пришлось столкнуться с таким явлением, как «редакторская правка», когда редактор старается донести не авторскую мысль, а своё собственное понимание мысли автора, со всеми вытекающими из этого последствиями, пропуская всё через свои собственные шаблоны понимания. А если учесть, что в моей книге изложена принципиально другая концепция миропонимания, то тогда становится понятно, к чему могут привести такие «фильтры» понимания. С таким же явлением я столкнулся, когда готовилась к изданию эта книга на русском языке, но об этом несколько позже.
Когда я понял, к чему приводит редакторская работа над моими книгами и статьями, я в принципе отказался от «редактирования». Я всегда признателен любому, кто укажет на найденную в тексте ошибку или описку, но… переделывать свой текст не позволял и не позволяю никому. Несколько раз добровольные «редакторы» присылали мне «обработанные» ими мои статьи и… меня удивляло то, что они не могли видеть того, что после их «редактирования» мои статьи теряли не только смысл, но и душу, по крайней мере, мою душу, которую я вкладывал при написании книги или статьи.
Я не без основания думаю, что некоторые из этих «помощников» делали это преднамеренно. И поэтому я никому ничего не позволяю менять в текстах своих книг и статей. Я не претендую на то, чтобы меня называли писателем, но у меня сложился свой стиль письма, свой стиль подачи информации, который нравится очень многим людям. Для меня главное — максимально просто и доступно донести до читателя мою информацию, а не вычурность, за которой, чаще всего, ничего не стоит.
Можно и на пол страницы расписать о том, как даже один листик колышется на ветру в лучах заходящего Солнца, да так, что у человека что-нибудь ёкнет в душе, но… тогда в этих извержениях слов читатель утонет и потеряет нить Ариадны, потеряет смысл того, что несёт сама книга или статья. Эмоциональные уходы в сторону от главного приведут только к тому, что читатель просто потеряется и не сможет понять главного. Ведь и без этого для читателя тяжело «въехать» в совершенно новую для большинства информацию, чтобы ещё для этого создавать дополнительные смысловые или словесные завесы, сквозь которые читателю сложнее понять суть. Для меня простота и ясность изложения информации является главным при написании моих книг и статей. Конечно, у меня не всё и не сразу получалось просто и ясно, некоторое время пришлось избавляться от навязанных в школе и университете шаблонов подачи информации, от наукообразности, от терминов, за которыми часто ничего не стоит…
Так что, несмотря на некоторое сопротивление со стороны Барбары, которое не продолжалось очень долго, удалось найти творческое взаимопонимание при подготовке издания на английском языке. Основой этого взаимопонимания стало не моё тупое авторское нежелание что-либо изменить в своём творении, а то, что я объяснял Барбаре, почему то, что она предлагает, меняет смысл текста. Иногда, чтобы добиться правильного понимания какого-нибудь важного нюанса, мне приходилось часами объяснять Барбаре суть информации и давать огромный объём дополнительной информации. Я считал и считаю, что только через понимание можно добиться положительных результатов практически во всём.
Так или иначе, только к 1997 году был готов перевод только половины книги. Многие слушатели моих семинаров и знакомые с нетерпеньем ждали моей книги на английском языке и поэтому, я решил разделить книгу на две части и к лету 1997 года был готов первый том «Последнего обращения к человечеству» на английском языке. В английском варианте название книги стало «The FinalAppealtoMankind». К этому времени уже появились цветные лазерные принтеры, печатающие, правда, только на одной стороне бумаги. Лучший из которых, по моему мнению, я и приобрёл, и был это цветной лазерный принтер НР «ColorLaserJet5M».
Прежде чем печатать книгу, я обратился ко всем желающим приобрести книгу, чтобы они определились, в каком именно виде они хотят приобрести мою книгу. В одном варианте книга печаталась на мелованной бумаге и кожаном переплёте, а в другом варианте бумага была очень хорошего качества, но обычная и переплёт из искусственной кожи. Я обозначил цену как одной, так и другой книги, после чего предложил всем желающим приобрести мою книгу, вне зависимости от варианта, произвести полную предоплату книги.
Я сделал это для того, чтобы не делать избыточное количество книг, которые стоили, даже без учёта моего труда, довольно-таки дорого, особенно в кожаном переплёте. Поэтому, чтобы не оказаться в ситуации, когда я напечатаю книги, а потом желающие их приобрести по тем или иным причинам передумают, я и предложил всем желающим сделать стопроцентную предоплату. Конечно, я напечатал книг гораздо больше, но, по крайней мере, был уверен, что все желающие свою книгу заберут наверняка.
В 1999 году появился и второй том первой моей книги на английском языке, и таким образом, моя первая книга была полностью готова на английском языке. Второй том на английском языке был издан мною так же, как и первый, по предварительным заказам. И сделал я по пятьдесят копий каждого тома, и на данный момент у меня остался только один комплект из двух томов на английском, который я оставил для самого себя. И хотя меня неоднократно просили продать его, когда ещё я был в Америке, и предлагали любые деньги (в пределах разумного, я предполагаю), но я, по вполне понятным причинам, не продал — оставил себе на память!..
На русском языке моя первая книга была издана не только мною. Так получилось, что в гости к нам со Светланой летом 1994 года приезжал хороший знакомый по Москве Андрей Суздальцев со своей женой. Мы о многом с ним беседовали, рассказывали о некоторых наших делах. И хотя Андрей был человеком довольно-таки свободным от шаблонов, многое из того, что мы ему рассказывали, было для него за гранью понимания. Когда для тебя что-то стало обыденным и естественным, порой забываешь, что для всех остальных твоя «обыденность» лежит за гранью понимания.
Это сейчас я делюсь своей информацией дозировано, в соответствии с тем, к чему уже готов человек, а тогда я иногда ещё увлекался и мог выдать «на-гора» больше того, к чему был готов человек. Немного мы со Светланой «увлеклись» и в разговоре с Андреем. Но это заслуживает отдельного рассказа, а пока вернусь к тому, какое отношение Андрей Суздальцев имел к моей первой книге. Когда моя книга была готова к печати, Андрей предложил мне оплатить издание моей книги в России. Это было весьма неожиданно для меня, и в то время я предполагал (и не без основания), что мою книгу не позволят издать в России, вне зависимости от того, какая власть «стоит на дворе». Андрей говорил мне, что я отстал от жизни, и что в России многое изменилось. В России действительно многое изменилось, в чём я убедился позже и сам, но в отношении меня особых изменений не произошло…