Владычица Жемчужины

Элеана кивнула.

— Если соромианты вздумают позвать на помощь саракконов, то я найду способ их задержать.

— Не сомневаюсь. — Риана расцеловала подругу в обе щеки, а затем прильнула к ее губам.

Дар Сала-ат нужно было идти, и все же Элеана схватила ее за рукав.

— Хочу кое-что тебе дать. — Порывшись в карманах, молодая женщина вытащила узелок. — Это мадила — сильный наркотик, которым соромианты пытались отравить Сагииру. Надеюсь, он окажется тебе полезным. — Она похлопала Риану по плечу. — А теперь иди. — Элеана во все глаза смотрела на подругу. — Пожалуйста, милая, будь осторожна.

— Я так рада, что ты сейчас со мной, — прошептала Риана. — Я могу доверить тебе свою жизнь.

— А я тебе — свою.

Дар Сала-ат поднялась и, не оглядываясь, подошла к подножию скалы. Скала была почти отвесной, но в Дьенн Марре Риана встречала скалы поопаснее, да и погодные условия в горах были куда менее благоприятными. Поэтому особых опасений она не испытывала.

Девушка безошибочно выбирала самые прочные и выгодные точки опоры. Она двигалась очень уверенно, будто удерживала в голове подробную карту скал, которую составила, едва прибыв на остров. Скала представала перед ней и как целое, и как совокупность отдельных участков. По мере продвижения вперед Риана старалась сосредоточиться то на одном участке, то на другом, запоминая все трещины, непроходимые навесы, осыпающиеся пороги, удобные выступы.

Приближаясь ко входу в пещеру, Риана стала высматривать уступ, на котором можно было отдохнуть и набраться новых сил. Кроме небольшой выбоины, ничего подходящего не было. До девушки доносился плеск волн и крики птиц, кружащих над гнездами. Одно из гнезд было совсем близко, и Риана заметила неоперившихся птенцов с голодными глазами.

Задышав ровнее, Дар Сала-ат открыла третий глаз и прислушалась к звукам, доносящимся из пещеры над ее головой. Она ничего не почувствовала, и это мало ее обрадовало. Риана слишком плохо разбиралась в некромантии, чтобы делать какие-то выводы. Понимая это, она направила свое сознание к входу и убедилась, что там никто не скрывается. А что дальше? Риана собиралась проверить, когда, выпустив когти, на нее бросилась огромная птица, очевидно, решившая, что девушка подобралась слишком близко к ее гнезду.

Пришлось защищаться. Убивать птицу не хотелось, однако острые когти и клюв уже расцарапали Риану в кровь. Похоже, птица настроена весьма решительно. Пришлось прочитать заклинание Венчи, и, потеряв сознание, птица стала падать вниз. Риана ловко ее поймала и собралась положить тело пернатой твари у входа в пещеру, когда кто-то вырвал его у нее из рук.

Подняв голову, Риана увидела соромианта, сворачивающего птице шею. Похотливо улыбнувшись, он посмотрел на девушку.

— А это у нас кто? — Выбросив мертвое животное, колдун затащил Риану в пещеру.

В словах Рианы было нечто такое, что прочно засело в памяти Элеаны. Подруга сказала, что нужно остановить Лужона, прежде чем он отдаст девятый яд-камень соромиантам, а те достроят клетку. Воительница попыталась поставить себя на место Лужона. Приходилось довериться интуиции, потому что она почти ничего не знала о саракконах. Саракконы — торговцы, а торговцы всегда думают о выгоде. Что-то тут не так! Разве на месте Лужона она согласилась бы расстаться с такой ценностью, как яд-камень? Разве не логичнее припрятать его где-нибудь и попытаться выторговать у соромиантов достойную цену? Может, они заранее обо всем договорились? Нет, маловероятно, чтобы Лужон торговался вслепую. Чем больше Элеана об этом думала, тем сильнее верила в то, что ардинал не взял яд-камень на встречу с Хаамади.

Обернувшись, воительница стала смотреть на «Омалин», плавно покачивающийся на волнах. Девятый яд-камень на корабле, в этом не может быть никакого сомнения. Сражаться с прибрежным течением во второй раз не хотелось, но другого способа попасть на корабль Элеана не видела. К тому же Риана показала, что если нырнуть к самому дну, то плыть гораздо легче. Собравшись с силами, Элеана скользнула в чернильно-черную воду. Когда над ее головой сомкнулись волны, молодая женщина попыталась погрузиться как можно глубже. Все ее мысли были о Риане.

Слабея в объятиях соромианта, Риана чувствовала, как некромантия расползается по ее телу словно клубок змей. Колдун блокировал ее заклинания, стараясь с их помощью подчинить себе. Не ожидавшая такого развития событий девушка почти не сопротивлялась, она укрылась во дворце собственной памяти, спрятавшись в тайниках сознания, недоступная соромианту и его заклинаниям.

Во дворце памяти Риана смогла обдумать происходящее. Ее поймали при наложении заклинания Венчи. Сагиира предупреждал, что на острове не стоит обращаться к силовым ручьям и использовать Осору. Оба вида магии, Венча и Осору, практиковали рамаханы, у которых был дар. Именно их соромианты пытались отделить от остальных жриц, чтобы практиковаться в некромантии. А как насчет Кэофу, магии Черной Грезы?

Обратившись к небольшому арсеналу известных ей заклинаний Кэофу, Риана выбрала Мушиный Глаз, вызывающий сумбур в мыслях. Она уже приготовилась его использовать, однако в последний момент передумала. Даже если заклинание сработает и ей удастся одолеть соромианта, что дальше? Она не знает ни где искать Лужона, ни как попасть из пещеры в монастырь. А вот соромиант знает. Так почему бы не позволить ему отнести себя в сердце вражеского лагеря? Вне всякого сомнения, Лужон будет там или где-то неподалеку.

Соромиант, которого звали Банне, протащил пленницу сквозь потайную дверь в задней стене пещеры, которую сторожили два колдуна, затем вверх по каменной лестнице, где стояли еще трое. Они попытались расспросить Банне, но тот в ответ лишь огрызнулся. Повернув направо, потом налево, соромиант прошел мимо очередного поста и, поднявшись по широкой лестнице, оказался на территории монастыря.

Наконец Банне принес Риану в кабинет Хаамади. Пропитанный кровью ковер свернули в рулон и поставили у стены, а поруганное тело Несты лежало там, где его оставил архонт. Самого некроманта не было видно, зато в кабинете присутствовали Лужон, Оруджо и Кристрен. В помещении отвратительно пахло, разлагающееся тело привлекло стаи мух. Но, кроме Кристрен, никто не обращал на это ни малейшего внимания.

Банне спросил, где Хаамади.

— Архонт очень занят, — важно проговорил Лужон. — Поверни пленницу лицом, чтобы мы смогли ее рассмотреть.

— С дороги! Я буду разговаривать только с Хаамади!

Банне так и распирало от гордости. Архонт щедро наградит его за проявленную бдительность. Банне не доверял саракконам и наложил простейшее заклинание Кэофу, чтобы при необходимости отразить нападение ардиналов.

— Смотрите-ка, что за птица попала в наши сети! — Лужон все же сумел рассмотреть лицо Рианы. — Мы ее знаем.

— Правда?

Лужон кивнул, понимая, что надменного соромианта нужно умаслить.

— Ее зовут Риана, мы встречали ее в Аксис Тэре, где оставили местного регента висеть вверх ногами, истекающим кровью.

— И что ты о ней знаешь? — недоверчиво спросил Банне, не понимая, к чему клонит Лужон.

— Она… волшебница, — ответил Лужон, щелкая пальцами.

— Рамахана?

— Намного опаснее любой рамаханы, с которыми мне доводилось встречаться.

— Неужели?

О том, что у Рианы есть гороновый цилиндр, ардинал рассказывать не собирался.

— Она знает больше заклинаний, чем самая старая конара. И магия у нее какая-то странная. Может, это и не Осору.

— Об этом нужно узнать поподробнее.

— Нет ничего проще. — Лужон заметил, что Оруджо понял его намек, и шагнул к Банне.

— Можно нам ее осмотреть? — спросил Оруджо.

— Ты, наверное, шутишь, сараккон! — рассмеялся Банне.

— Да нет, он вполне серьезен, — почти ласково отозвался Лужон и коснулся шеи соромианта. Используя некромантию, которой ардинал научился от Варды, сараккон легко нейтрализовал заклинание Банне и остановил приток крови в сонную артерию. Соромиант потерял сознание и стал оседать на пол. Его тут же подхватил Лужон, а Оруджо подхватил на руки Риану.