Синий тарантул

В пещере явно кто-то обитал. Толстые доски прикрывали камни, образуя род помоста. На нём стоял грубо сколоченный стул. Слева от стула на полу виднелся табачный пепел. Под стулом лежали две кислородные маски типа КМ-9. Эта находка привлекла особое внимание Смирнова. На помосте стоял ещё тяжёлый ящик, сильно пахнувший минеральным маслом. «Тут, видно, взрывчатка или концентрированное топливо», — подумал Смирнов.

Освещая фонарём каждый дюйм потайного жилища, Смирнов рисовал себе облик хозяина пещеры: «Ножки стула довольно высоки, значит, неизвестный выше среднего роста. Доски подогнаны плотно, маски накрыты тканью — он аккуратен. Пепел от папирос лежит далеко, влево от стула — левша, длинные руки». И скоро примерная характеристика высокого длиннорукого левши была готова: чистоплотен, точен, склонен к размышлению, легко переносит одиночество, всегда настороже, курит, знает плотничье ремесло, физически силён.

Смирнов взглянул на часы. Прошло 75 минут. Через 15 минут Язин пустит ракету и вызовет людей с торпедного катера. Пора! Смирнов бросился по коридору. Солнечные иглы, пробивавшиеся сквозь щели, слепили и резали глаза. Быстро разобрав камни, Смирнов вышел из пещеры на невыносимо яркий свет.

Он очутился среди редких краснокорых сосен, у подножия высокой скалы. От упоительно свежего воздуха стучало в ушах. Смирнов почти побежал, оглядываясь по сторонам, прыгая через валуны.

«Скорей, скорей!» — говорил он себе.

Вдали показалась бухта и безмятежная лодка Язина. Смирнов хотел было помахать ему, как вдруг где-то недалеко возник отвратительный вой, будто в адской пытке из потерявшего рассудок человека тянули каждый нерв, каждую жилу. Скребущие душу вопли бежали волнами, чередуясь с неистовым захлёбывающимся хохотом и плачем.

Замерев, с похолодевшим сердцем, Смирнов стоял неподвижно, а визгливо-омерзительные каденции всё набегали на него сверху, слева, справа.

И также внезапно воцарилась полная тишина.

19. Главный инженер

Прибыв в Ясногорск, Язин немедленно потребовал план Серого замка из горисполкома и из секретного фонда областного госархива. Одновременно он направил на Пушкинскую своих работников Дольского и Боброва. При помощи глассоскопа — прибора, определяющего на расстоянии материал, из которого сделаны оконные стёкла, Бобров и Дольский должны были проверить, нет ли в окнах соседних с Главураном домов кварцевых стёкол. Кристально чистый кварц позволяет делать через него дальностные снимки, не выходя из комнаты. Язин хорошо знал, как часто шпионские группы прибегают к телефотографированию работников секретных учреждений.

Как и следовало ожидать, городской план здания Главурана не содержал в себе ничего, что могло бы привлечь внимание Язина. Развернув синюю кальку на своём огромном столе, полковник быстро пробежал чертёж. На синем фоне чёткие белые линии рисовали первый этаж, второй и так далее. Однако этот стандартный план не открывал строительных тайн, обязательных для здания секретного главка.

— Шифротелеграмма, — доложил вошедший секретарь.

Телеграмма сообщала, что здание Главурана строил в 1939 году главный инженер облспецстроя Сергей Иванович Зуев. Дав распоряжение в кратчайший срок установить место работы Зуева и пригласить его в Ясногорск, Язин стал рассматривать план, присланный из секретного фонда. Слежавшаяся бумага пружинила и сворачивалась.

«Совершенно секретно», — говорил шифр в верхнем правом углу. Разбирая этаж за этажом, раскладывая всё новые и новые чертежи, Язин изучал здание, срисовывая один за другим потайные ходы, нанесённые на план яркой красной тушью.

Красный цвет говорил, что из аппаратной на первом этаже идёт ход в охранные рвы подземелья. Однако Язин не нашёл многих тайн Главурана. Зная, что действительная планировка не отражена здесь, он всё же более двух часов изучал замаскированные ходы здания, чертил на бумаге отдельные детали галерей, уделив особое внимание подземным рвам и их соединению с аппаратной.

— Вернулся Бобров, — прервал работу Язина вошедший секретарь.

Специалист по глассоскопии Бобров лаконично доложил:

— Дольский проверял дома на север и запад от Главурана, я — на юг и восток. В окнах зданий на запад, север и восток — обычные стёкла. На юг от Главурана в доме 99, по Пушкинской, обнаружен кварц.

— Этаж?

— Шестой. Девятое окно справа. Квартира 118.

— Кто?

— По домовой книге — Козлов, Антон Елисеевич, пенсионер, 65 лет, бывший бухгалтер, беспартийный, вдовец.

Язин задумался, затем вышел из кабинета и направился к Смолину. Отдав ему распоряжение немедленно ехать к прокурору и просить санкцию на установку в квартире Козлова микрофотоаппаратов, Язин вернулся к себе. Спрятав шуршащую вощёную кальку в трубку-футляр и закрыв её в сейф, он вызвал Жукова.

— Когда прибудет Зуев? — спросил он, глядя в живые голубые глаза своего заместителя.

— Зуев возглавляет главк. Министр дал согласие на трёхдневный отпуск. Зуев уже ответил молнией, — и Жуков протянул телеграмму:

Вылетаю реактивным зпт буду завтра утром Зуев

За годы своей работы Язин постепенно отбирал из сотруднихов БОРа наиболее энергичных, проницательных и смелых людей, которые могли бы предвидеть его распоряжения, а зачастую и опережать в инициативе. И сейчас, желая проверить догадливость Жукова, Язин спросил:

— Что предпринято, помимо вызова Зуева?

— Кое-что сделано, — одними глазами улыбнулся Жуков и положил на стол пакет. — Личное дело Зуева. Только что поступило.

Весь вечер и всю ночь с 13 на 14  Язин был лихорадочно занят. Доклад шёл за докладом, задание следовало за заданием. В его просторном кабинете эксперт-химика сменял спектографист, спектографиста — микродактилоскопист, следоскописта — заведующий фотолабораторией. Через стол Язина проходили фотоснимки, десятки оттисков пальцев, документы экспертизы, анализы. В ящик стола поступали личные дела сотрудников спецгруппы, а также Ганина и Скопина. Язин никому не доверял на слово. Он судил обо всём собственными глазами, собственным опытом и умом и с кропотливостью китайского кустаря изучал всех людей, попадавших под мощный объектив его розыскной работы.

В особо важных случаях Язин работал почти без отдыха, завтракая и обедая у себя в кабинете или во время поездки в автомобиле. Бывало, что он спал в сутки не более двух-трёх часов, поддерживая себя жгуче-терпкими семенами дальневосточного лимонника. И сейчас Язин чуть поморщился, раскусывая его горьковатые зёрна. Через два часа наступит желанная бодрость и ясность ума, исчезнет усталость.

Инженер Зуев, построивший Серый замок, прибыл в Ясногорск на следующий день в 10 утра. Это был невысокий коренастый брюнет с ясными карими глазами, сдержанный, скромный. Зуев располагал к себе, сразу вызывая прочное доверие.

За 20 лет работы он сумел подняться от рядового инженера до руководителя одного из управлений министерства. Сейчас Зуев был удивлён неожиданным вызовом в Ясногорск, где он построил всего лишь одно здание. В аэропорту его встретил широколицый, склонный к полноте человек и отрекомендовался:

— Жуков. Мы вас ждём.

Не говоря больше ни слова, он провёл гостя к машине. Те двадцать минут, которые «Волга» неслась к белому зданию на Ростовской, Зуев с волнением смотрел на разросшийся город.

В солнечном кабинете навстречу Зуеву поднялся высокий, привлекательный человек.

— Язин, — представился он. — Работаю в госбезопасности. Извините, что мы отвлекаем вас от работы. Нам, однако, очень нужна ваша помощь.

С этими словами он подвёл инженера к креслу и усадил его. Секретарь уже вносил две чашки дымящегося шоколада. С первых же секунд Зуев отметил, что Язин, хотя и бледен, но исключительно собран. «Лицо, как у учёного», — подумал инженер.

— Мы должны перестроить большой дом, — начал Язин, дружелюбно смотря ему в глаза. — Тот самый, который вы построили здесь несколько лет назад. Без вашей помощи мы рискуем нарушить секретную планировку здания и, скажу откровенно, выдать некоторые тайны.