Отчаяние и… надежда

— Я думала, ты уже уехал, — сказала Полли дрогнувшим голосом. Она начала осознавать всю глупость своей затеи, тем более тайком от Рауля.

Топазовые глаза лениво приоткрылись. Рауль улыбнулся легкой, ласковой улыбкой, от которой Полли пришла в еще большее замешательство.

— Стоит его покормить, и в этот утренний час Луис превращается в настоящего ангелочка.

— Ты сам кормил его? — не смогла скрыть изумления Полли.

— Поскольку я разбудил его своим вторжением, то справедливости ради должен был сам накормить его и укачать. Он с такой жадностью выдул свое молоко, словно не ел несколько дней! — насмешливо произнес Рауль, нежно поглаживая спинку малыша большой загорелой рукой. — Няня переодела его и дала мне. Я бы и сам переодел, но он такой маленький и хрупкий, что я побоялся.

Полли тихонько подошла к стулу, осторожно взяла сына на руки и, не удержавшись, легонько потерлась щекой о его нежную, сладко пахнущую щечку. После этого она положила его в колыбельку.

— Полагаю, джинсы на тебе в этот ранний час означают, что ты наконец решила присоединиться ко мне и прокатиться верхом, — раздался протяжный голос за ее спиной. — Джинсы — не самая удобная одежда для скачек, но ты, безусловно, знаешь об этом.

Полли как стояла, склонившись над кроваткой, так и застыла.

— Тебе повезло, что я заглянул к Луису и задержался здесь. Иначе мы бы разминулись, — мимоходом добавил Рауль.

Когда они выходили из дома, Полли поймала внимательный взгляд Рауля.

— Должна тебя предупредить. Я очень-очень давно не садилась на лошадь.

— Ну, навык никуда не девается, — бодрым голосом «успокоил» ее Рауль. — Пару часов в седле, и ты удивишься, как могла так долго не ездить верхом.

Пару часов?! Полли пришла в неописуемый ужас. Рауль тем временем уже тормозил у конюшен. В дверях появился Патрик и застыл при виде Рауля.

— Не ожидал увидеть тебя здесь в столь ранний час, Патрик. Полли решила составить мне компанию этим утром.

— Я буду в офисе, если вдруг понадоблюсь. — Патрик так и не рискнул взглянуть на Полли.

Она не могла сдвинуться с места, а конюхи уже выводили под уздцы двух лошадей: огромного черного жеребца и грациозную крапчатую гнедую кобылу. Полли знала, что кличка жеребца — Волк.

Рауль нахлобучил на голову Полли тяжеленную шляпу и застегнул ремешок под подбородком. Затем протянул ей какой-то странный стеганый балахон.

— Это должно защитить тебя, поскольку ты упомянула, что давно не сидела в седле… Я не хочу, чтобы ты ушиблась, если вдруг упадешь. — С этими словами он напялил на нее балахон и застегнул. Одеяние оказалось тяжелым, как кольчуга.

Рауль резко подхватил Полли и усадил ее в седло. Полли в ужасе сгорбилась и цепко схватилась за гнедую гриву.

— Я не умею ездить верхом… Рауль, ты слышишь меня?! Я не умею! — закричала Полли в отчаянии и заплакала.

— Я знаю, — спокойно ответил Рауль, подтягивая стремена. — Ну не полный же я идиот, чтобы не догадаться.

— Ты з-з-знаешь? — ахнула Полли, завороженно наблюдая, как Рауль легко взлетел в седло.

— Полли, как я мог не понять? Я наблюдал за тобой вчера, когда ты пришла на конюшни. Ты совершенно не умеешь обращаться с лошадьми. Ты иногда даже не понимала, о чем я говорю. — Голос Рауля был сухим и сердитым.

Лицо Полли сделалось пунцовым.

— Я думала, ты сочтешь меня совсем уж никчемной, если выяснится, что я еще и на лошади не умею ездить.

— Полли, ты совсем не знаешь мужчин, — насмешливо произнес Рауль. — Да любой из нас просто счастлив, если ему удастся продемонстрировать свое превосходство над женщиной хоть в чем-нибудь.

— Вчера вечером я сказала Патрику, что не умею ездить… И он предложил обучить меня сегодня утром хотя бы основам, — со смущенным видом призналась Полли. — Теперь я понимаю, что зря скрыла это от тебя.

Рауль бросил на нее убийственный взгляд. Его выразительное мужественное лицо посуровело.

— Дьявол! Что-то в этом роде я подозревал. Запомни раз и навсегда: я запрещаю тебе вступать в какие-либо отношения с моими служащими без моего ведома.

— Какие отношения?..

— Я запрещаю тебе также находиться в компании Патрика Гормана без присутствия третьего лица.

Полли была оскорблена до глубины души.

— Но это несправедливо! Смешно, в конце концов! Какого «третьего лица»? Дуэньи?

— Если ты ослушаешься меня, я его уволю. Разговор окончен.

И тут же, как ни в чем не бывало, стал поправлять ее посадку на лошади, сказав, что она сидит в седле, как мешок с картошкой. Последовавший за этим первый урок верховой езды потребовал от Полли полного внимания и самодисциплины. Она заставила себя на время забыть о неприятном разговоре и сосредоточиться на инструкциях Рауля.

Наконец Рауль вывел гнедую со всадницей на лужайку.

— Для новичка — очень даже неплохо, — с ноткой уважения похвалил он.

Сердце Полли радостно екнуло, но она тут же осадила себя. Менее часа назад Рауль разговаривал с ней, как восточный падишах, считающий женщину низшим существом.

Вдруг Полли заметила, что красивое лицо мужа на-

хмурилось и он вскочил на своего жеребца. К ним приближался всадник — пожилой мужчина с пышными седыми усами, одетый в старомодное пончо и шляпу с широкими полями.

Рауль поприветствовал его по-испански.

— Мой дед — Фиделио Наварро. — Тон Рауля был сухим и лишенным каких-либо эмоций.

Когда пожилой мужчина заговорил, его тон был таким же сдержанным, как у Рауля. Полли смотрела на них с огорчением. Рауль и его дед относились друг к другу как случайные знакомые — предельно формально и сухо.

С приветливой улыбкой Полли протянула руку пожилому человеку. После секундного колебания Фиделио Наварро подъехал ближе и быстро пожал ее.

— Мне было бы очень приятно, если бы вы приехали и познакомились с нашим сыном Луисом.

— Он не говорит по-английски, — холодно заметил Рауль.

Не решаясь взглянуть ему в лицо, уверенная, что он разозлился за это непрошеное вмешательство, Полли решительно вскинула подбородок.

— Тогда переведи, пожалуйста, мое приглашение. Не мог бы ты также сказать ему, что у меня нет ни родителей, ни дедушки с бабушкой, о чем я очень сожалею, но мне очень хочется, чтобы он дал Луису шанс узнать своего прадедушку.

Повисло минутное молчание, затем Рауль заговорил по-испански. Фиделио посмотрел в молящие глаза Полли и что-то ответил.

— Он благодарит тебя за доброту и великодушное приглашение, — деревянным тоном произнес Рауль. —Сказал, что обдумает твои слова.

Но глаза старого человека сказали ей намного больше, чем сухой перевод Рауля. В потухших глазах мелькнул свет, чуть-чуть разгладились складки в уголках неулыбчивого рта. Не обменявшись больше ни одним словом, всадники разъехались в разные стороны. Полли услышала шипящий звук, вырвавшийся из груди Рауля.

— Черт возьми! Кто позволил тебя вмешиваться в то, что тебя не касается? — проскрежетал Рауль. — Ты думаешь, я не приглашал его к себе домой? Много раз, и всегда безуспешно!

— Если ты всегда так смотришь и так разговариваешь с ним, то не мудрено. Может, он думает, что ты зовешь его только из вежливости, а вовсе не стремишься по-настоящему сблизиться с ним… — Полли даже удивилась, как это у нее хватило смелости озвучить свои предположения. — И ты, и твой дед слишком боитесь уступить, считая, что потеряете свое лицо, боитесь искренне поговорить друг с другом.

— Я вообще ничего не боюсь! Да как ты смеешь…

— Я делаю это ради Луиса, — солгала Полли, хотя прежде всего думала о Рауле. Она была уверена, что муж очень хочет наладить отношения с дедом. — Ни у тебя, ни у меня нет близких, которые могли бы стать семьей Луиса.

— Что я знаю о семье вообще? — проворчал Рауль и пришпорил Волка.

— А я? — горько прошептала Полли, вспомнив свое безрадостное детство под строжайшим контролем и давлением отца. — Но сейчас мы — семья и должны научиться ею быть!