Принцесса на вечеринке

– Нет, родители ждут подходящего момента, чтобы рассказать ей, – сказал Майкл, – Они даже мне не хотели рассказывать, но я все равно чувствовал, что что-то не так. Что касается Лилли, они думают, что с ее журналом и этим спектаклем, в котором вы все участвуете…

– Это мюзикл.

– …у нее и так достаточно стрессов, поэтому лучше рассказать ей позже. Не могу сказать, что я полностью с ними согласен, но они просили позволить им поступить, как они считают нужным. Так что, пожалуйста, Лилли пока ничего не рассказывай.

– Мне кажется, она знает. Один раз, когда мы ехали в лимузине… она кое-что сказала.

– Это было бы неудивительно, – сказал Майкл. – Как минимум она должна что-то подозревать. Ведь это я жил в общежитии, вроде как в стороне от всего этого, а она весь год жила с родителями дома и видела, как они постоянно ссорились.

– О боже…

Мне стало жалко Лилли. И я вдруг поняла, почему она ведет себя так странно в этой истории с литературным журналом. Я имею в виду, если она знает, что ее родители разводятся, то понятно, почему у нее бывают перепады настроения и вообще она иногда ведет себя очень странно.

Жалко, что у меня нет уважительной причины, которая объясняла бы мои собственные странности.

– Майкл, – сказала я, – мне это и в голову не приходило. Я думала… я думала, ты злишься на меня за то, что на твоей вечеринке я вела себя как ненормальная. Я думала, тебе противно со мной общаться. Или ты разочарован. Потому что я не тусовщица.

Майкл замотал головой с таким видом, будто ему тоже не верилось, что все это происходит на самом деле.

– Да, Миа, я на тебя злился. Мне не нужна тусовщица. Мне нужна только…

Но договорить он не успел: дверь комнаты распахнулась и вошел Ду Пак – как всегда жизнерадостный. Увидев меня, он совсем расцвел.

– Ой, принцесса, привет! – закричал он. – Я так и подумал, что вы здесь, когда увидел в холле мистера Ларса. Как поживаете? Спасибо за огромный пряник «Прости». Он был очень вкусный. Мы с Майклом ели его целый день.

Я собиралась сказать: «На здоровье» и «У меня все прекрасно, Ду Пак, а у тебя? ». Но на самом деле мне ХОТЕЛОСЬ сказать совсем не это. НА САМОМ деле мне хотелось сказать: «Ду Пак, иди отсюда! Уходи! Майкл, договори то, что ты начал говорить! «Мне нужна только… – что???»

Потому что, знаете, мне показалось, что это должно быть нечто важное. Особенно если учесть, что перед этим Майкл сказал «я на тебя злился».

Но тут зазвонил телефон, Ду Пак снял трубку, и мы услышали:

– Ой, здравствуйте, миссис Московитц. Да, Майкл здесь. Вы хотите с ним поговорить? Передаю ему трубку.

Хотя Майкл беззвучно говорил одними губами «Меня нет» и делал ладонью жест, как будто перерезает горло, было поздно. Ему пришлось подойти к телефону.

– Мама? Да, привет. Сейчас не очень подходящее время, можно, я тебе позже перезвоню?

Но я слышала, что его мать все говорила и говорила в трубку. И Майкл, как послушный сын, слушал. А я сидела и все думала: «Доктор и доктор Московитцы расходятся? Этого не может быть. Это просто невозможно. Это НЕЕСТЕСТВЕННО. Это все равно как если бы… как если бы расходились Майкл и я».

Что мы, возможно, и делаем. Потому что, если разобраться, он ведь так и не сказал, что прощает меня. Он признался, что злился на меня, но так и не сказал, злится ли до сих пор.

О господи. Может, Московитцы – не единственные, кто прямо сейчас расходится?

Вот только я никак не могла выяснить, так это или нет. Во всяком случае прямо сейчас, потому что Майкл прижимал к уху телефонную трубку и говорил:

– Мама. Да, мама. Я знаю. Не волнуйся.

И тогда я поняла: то, что с ним – и с нами -происходит, гораздо серьезнее, чем проблема, которую можно решить одним пряником с надписью «Прости».

А еще я поняла, что я больше ничего не могу сделать.

Вот почему я встала и вышла. А что еще мне оставалось делать?

Канцелярия

Её Королевского Высочества

принцессы Амелии Миньонетты

Гримальди Термополис Ренальдо

Уважаемый доктор Карл Юнг!

Я понимаю, что Вы умерли. Однако положение дел внезапно изменилось к худшему.

И сейчас меня не так уж волнует трансценденция моего эго и достижение самоактуализации. Сейчас меня больше волнуют мои друзья.

Нет, у меня, конечно, и своих проблем хватает. Но я недавно узнала, что родители моего бойфренда разводятся. Доктор Юнг, молодого человека в расцвете лет, вроде Майкла, это может сломить. Мало того, что это несомненно, разбивает его сердце, так это событие может еще вызвать у него чувство, будто его бросили, и я боюсь, что это повлияет на наши с ним отношения. Ведь Майкл на примере своих родителей может сделать вывод, что порвать отношения с кем-то – это нормальный способ разрешения конфликта.

Это вполне может случиться. Я знаю, потому что один раз видела такой случай в шоу «Доктор Фил».

Беда в том, что как раз сейчас в наших отношениях происходит конфликт, из-за того что я не к месту станцевала сексуальный танец.

Кажется, хуже уже некуда.

Пожалуйста, помогите.

Ваш друг

Миа Термополис

8 марта, понедельник, полночь, мансарда

Знаете, о чем мне это все напомнило? «Долой кукурузу!». Честное слово. То место, где безымянный главный герой бродит по улицам Манхэттена, окруженный людьми, но в то же время невероятно одинокий. Такой одинокий, что он понимает, ему ничего не остается, кроме как броситься под поезд.

Если задуматься, это довольно эгоистичный поступок с его стороны, потому что бедняга машинист поезда получит из-за этого психологическую травму на всю жизнь.

Но дело не в этом. Такое впечатление, что моя жизнь стала повторять мое ИСКУССТВО. Серьезно!!! Мой вымышленный рассказ становится реальностью – только не для Джея Пи.

ДЛЯ МЕНЯ.

Суть в том, что как только я села в лимузин, я сразу же послала Майклу длинное письмо по электронной почте через Ларсов «сайдкик», в котором написала, как сильно я его люблю и как я сожалею и том» что происходит с его родителями, и о том, что я оказалась такой незрелой и эгоцентричной. И о своем сексуальном танце.

Естественно, я ожидала, что уже к тому времени, когда мы подъедем к дому, я получу от него в ответ такое же длинное письмо, в котором будет написано, что он тоже меня любит и простил мое идиотское поведение на его вечеринке.

Но он мне не ответил.

Вообще не ответил.

Не могу поверить! Что же мне теперь-то делать? Пряник с извинениями я ему уже послала, не представляю, что делать дальше. Я бы купила ему полет на космическом шаттле, если бы точно знала, что это поможет. Но я сомневаюсь, что поможет.

Кроме того, полет на космическом шаттле мне не по средствам, Я не могу купить даже ИГРУШЕЧНЫЙ космический шаттл.

Мало того, у меня в голове все звучали последние слова Майкла: «Миа, мне не нужна тусовщица. Мне нужна только…»

Только… кто?

Наверное, этого я никогда не узнаю. Но я все равно боюсь – ничего не могу с собой поделать , – что чего бы Майкл ни хотел, я – не то, чего он хочет.

И сейчас я не могу сказать, что я его в этом виню.

9 марта, вторник.

лимузин, по дороге в школу

Когда Лилли села в машину, она сразу начала:

– О господи, что с тобой стряслось?

Я ей:

– Что ты имеешь в виду?

А она:

– Ты выглядишь хреново. Ты что, совсем не спала ночью или как? Сегодня у нас репетиция в костюмах, твоя бабушка тебя убьет.

Очевидно, Лилли не знает, что я знаю про ее родителей. Возможно, Майкл ошибся, и Лилли даже не догадывается, что они расходятся. Разве что она на самом деле такая хорошая актриса, какой сама себя считает…

А это означает, что я не могу ей рассказать, почему я паршиво выгляжу. Ведь если Лилли узнает, что я узнала о разводе ее родителей раньше, чем об этом узнала она сама, она меня просто убьет. Кроме того, Майкл просил меня сохранить это в тайне.