Страница 48 из 51
Первые несколько месяцев Гесс не оставался на одном месте больше трех — четырех дней.
Английские агенты, находившиеся в Германии, не замедлили предупредить английскую Секретную службу о том, что генерал Закс намеревается предпринять в отношении Гесса решительные действия. Поэтому было решено всеми средствами спасти жизнь заключенного хотя бы для того, чтобы в дальнейшем он понес за свои преступления заслуженное наказание.
Из Дангивена Гесса перебросили в Мэрихилл Бэррекс в Глазго, где ему залечивали раны, которые он получил, вывалившись из «мессершмитта». Затем он очутился в Драймене близ Лок-Ломонда. Вскоре решили сократить пребывание Гесса в Шотландии. Он под конвоем пересек всю Англию и остановился в Лондоне. Там он несколько дней провел в лондонском Тауэре. Несколько месяцев Гесса под большим секретом перевозили с места на место, пока Секретная служба не пришла к выводу, что опасность для его жизни со стороны германских агентов уменьшилась. Тогда Гесса интернировали в Мейндиффском тюремном госпитале в Уэльсе, где он оставался до перевода в Нюрнберг.
Однако немцы не жалели сил, чтобы избавиться от Гесса. К тому времени английская Секретная служба хорошо знала качества немецких агентов, многие из которых были достаточно ловкими и опасными. Секретная служба уже не раз встречала людей, набивших руку на убийствах и готовых стрелять на виду у всех.
В конце весны 1941 года, одновременно с прибытием Гесса в Англию, на побережье Шотландии высадились два немецких шпиона. Вскоре оба были арестованы, причем один из них, схваченный у Веверлея в Эдинбурге, попытался бежать, оказав вооруженное сопротивление.
История этих двух шпионов началась в полутемном зале ожидания небольшой железнодорожной станции. В углу дремал молодой человек, ожидавший первого утреннего поезда на Абердин. Это был Вернер Генрих Ваелти, воспитанник штутгартской шпионской школы и член организации гитлеровской молодежи. По-видимому, он считал, что дела у него идут как нельзя лучше.
Всего несколько часов назад он положил заряд взрывчатки на дно резиновой лодки, в которой он и его спутник, Карл Теодор Друекке, доплыли до берега от гидроплана «Дорнье», высадившего их около Киннэрд Хэд, недалеко от побережья Бэнфмира. Оба немца прекрасно говорили по-английски и имели радиооборудование, необходимое для связи с материком. Они захватили с собой продукты, чтобы не ходить по магазинам, пока не остановятся в большом городе, где их нелегко заметить.
Продукты напомнили Ваелти, что у него аппетит здорового двадцатипятилетнего парня. Почему бы не позавтракать в ожидании поезда? Он только что расстался с Друекке, который поехал в Росайт и оттуда в Эдинбург. Они условились через неделю встретиться в Глазго, обменяться материалами и отправиться на выполнение специального задания.
Теперь Ваелти делал вынужденную пересадку на маленькой станции, чтобы помешать попытке выследить его. В зале ожидания, кроме него, никого не было. Он достал несколько бисквитов, аппетитную ливерную колбасу и стал отрезать от нее толстые кружочки.
В зал вошел носильщик и начал подметать пол. Он пожелал пассажиру доброго утра и сказал что-то о неустойчивой погоде и неприятной обязанности каждое утро поднимать маскировочные шторы. Ваелти ответил на безупречном английском языке. Закончив свою работу, носильщик ушел из зала; и только тогда этот пассажир показался ему каким-то странным.
Вдруг он сообразил. Колбаса! Он никогда не видел такой колбасы. Шкурка очень похожа на ту, в которой бывает требуха… Но это была не требуха. Такой колбасы здесь не продавали… Это даже не английская колбаса! И вообще, что делает этот незнакомец на станции в такой ранний час? В деревне он не ночевал, иначе это было бы целым событием, и носильщик наверняка знал бы об этом. Он не мог приехать с предыдущим поездом или сделать пересадку на маленькой станции. Носильщик, он же начальник станции, контролер и кассир, решил рассказать обо всем начальству. Он позвонил начальнику следующей, более крупной станции и поделился с ним своими подозрениями. Тот согласился, что случай с незнакомцем действительно необычен, и позвонил в полицию. А Ваелти тем временем сел на поезд, следовавший в Абердин. На первой-же станции к нему присоединился пассажир.
С этого момента его судьба была решена. У него потребовали удостоверение личности. Оно было в порядке. Штутгартская лаборатория снабдила Ваелти шедевром подделки. Поинтересовались его багажом. «Существуют ограничения в отношении фотоаппаратов… Он, конечно, понимает…» Прежде чем Ваелти решил, как действовать дальше, у него обнаружили «фотоаппарат» — миниатюрный радиопередатчик.
Ваелти попытался вывернуться. Он решил выдать себя за бежавшего германского военнопленного, ибо попытка выдать себя за моряка датского торгового флота, бежавшего со своего корабля, не произвела никакого впечатления на людей, задержавших его. Английский лагерь был все же лучше виселицы. О своем спутнике он не проронил ни слова.
Но море выбросило на берег резиновую лодку, которая, хотя и была порвана взрывом, достаточно сохранилась, чтобы можно было догадаться, что в ней помещались два человека. Сотрудники Особого отдела проследили за путешествием Ваелти в обратном порядке — от места его прибытия. Началась охота за его спутником.
В те дни весь английский народ следил за действиями иностранцев. Тут одна женщина заявила, что какой-то иностранец просил ночлега, там матрос вспомнил, что с ним разговаривал человек с иностранным акцентом. Анализировались тысячи фактов… Все пути вели в Эдинбург.
Сотрудники Секретной службы и сыщики эдинбургской полиции прочесали город, улицу за улицей, дом за домом. Друекке был остановлен на улице двумя сыщиками эдинбургского уголовного розыска. Его рука потянулась к заряженному «люгеру»… Но Друекке опоздал. Один из невооруженных сыщиков ловким ударом под подбородок сбил его с ног. Документы и паспорта — один оказался фальшивым датским паспортом — были великолепно подделаны и давали возможность Друекке выдавать себя за моряка союзного флота.
Тридцатишестилетний Друекке оказался одним из известных гестаповских палачей. Он был родом из Гребейштейна, где в конце двадцатых годов вступил в нацистскую партию. В 1930 году Друекке стал эсэсовским офицером. Перед приходом к власти нацистов он участвовал во многих стычках с коммунистами. С конца 1933 года выступал в роли головореза гестаповских карательных экспедиций против евреев и политических противников нацистского режима. Затем он изъявил желание выполнять более важную работу. Пройдя обычный курс обучения в одной из шпионских школ, он наконец получил задание от эсэсовского генерала Закса отправиться в Англию.
На суде Друекке продолжал настаивать, что приехал в Англию не с целью шпионажа, хотя признал, что проник в эту страну нелегально. Но Ваелти, который был значительно моложе Друекке и оказался менее стойким, рассказал всю правду. 6 Августа Друекке и Ваелти были повешены в Вондсвортской тюрьме.
Через год после того как Друекке и Ваелти появились в Англии, через Ла-Манш совершил опасное путешествие еще один немецкий убийца.
На этот раз «целью» нацистских убийц был президент Чехословацкой республики доктор Эдуард Бенеш.
27 Сентября 1941 года в Берлине и Праге было объявлено, что «фюрер уступил просьбе регента Богемии и Моравии барона Константина фон Нейрата освободить его от должности ввиду плохого состояния здоровья и поручил выполнять обязанности регента обергруппенфюреру СС Рейнгарду Гейдриху».
В тот же день Гейдрих приступил к работе, за которую заслуженно получил прозвище «пражского мясника». Он установил чрезвычайное положение и ввел в Богемии и Моравии дисциплинарные суды. Началось повальное истребление борцов чешского движения Сопротивления и сотен ни в чем не повинных мирных граждан. За два месяца (с 28 сентября по 28 ноября) 398 чехов были казнены без суда; из них 171 были повешены, а остальные расстреляны. За этот же период германские народные трибуналы осудили 1.134 человека. Большинство было потом казнено. Среди людей, казненных за первые восемь недель гейдрихского террористического режима, было шесть генералов, семнадцать офицеров, восемь профессоров, судья верховного суда, два депутата парламента и десять журналистов. Гиммлер выдал Гейдриху карт-бланш на уничтожение борцов чешского движения Сопротивления.