Царство сынов Солнца

Но главной особенностью была абсолютная привязанность кипу к человеку, специально обученному работе с ним. Без кипукамайока кипу превращалось в клубок простых нитей.

Испанцы, столкнувшиеся в реальной жизни с кипу, были буквально потрясены той быстротой и точностью, с которой им выдавалась информация. Взяв кипу в руки кипукамайок сразу же начинал читать содержащуюся в нитях и узлах информацию. Голос едва успевал за взглядом и движением рук. Это звучит несколько грубо но кипу и кипукамайок были единым устройством, двумя деталями "машины памяти", которая превращалась в ничто, если одна из них отсутствовала.

Все это наталкивает на мысль, что в случае с кипу, речь шла о живом "счетно-вычислительном устройстве", в которое была заложена предварительно зашифрованная математическими знаками информация. Естественно, что математическую обработку материала вел сам кипукамайок, и делал это устно и вручную. Точно так же устно и вручную информация извлекалась из кипу. Не вызывает сомнений, что запустить "машину памяти" могли только инки, ибо она была создана исключительно для обслуживания их государственного аппарата.

Кипу оказалось настолько удобным и в этом смысле полезным для управления таким гигантским государством, как Тауантинсуйю, что сыны Солнца пошли на запрещение громоздкого письма, дабы полностью расчистить дорогу кипу. С позиций сиюминутных требований начального периода создания царства всех кечуа подобный запрет представляется не только допустимым, но даже полезным делом, поскольку он давал значительные преимущества в ведении государственных дел. Не будем забывать: в течение целого столетия инки вели захватнические войны, требовавшие высокой дисциплины и максимального учета ресурсов. В этой важнейшей сфере кипу, бесспорно, выиграло соревнование у письма.

Только убежденность в серьезных преимуществах кипу могла привести к запрещению письма. Найти же подходящий повод для запрета для сынов Солнца не составляло труда. Достаточно было, например, обратиться к главной уаке, а получив желанный ответ — все беды и все зло от письма, — утвердить божественную сентенцию!

Но, обретя благодаря кипу очевидные преимущества в решении государственных дел, сыны Солнца нанесли непоправимый урон своей духовной культуре. Правда, он стал ощущаться не сразу, ибо культурная жизнь продолжала интенсивно развиваться, а изобретательные ученые-амауты искали и находили способы закрепления во времени результатов духовного производства своего народа, в том числе в области литературы, философии, права и иных его проявлениях.

Более того, нам представляется, что запрещение письма могло сыграть в известном смысле даже положительную роль в плане некоторой демократизации отдельных направлений творческой культуры. Поясним свою мысль: в антагонистическом классовом обществе письмо, как и образование в целом, являлось привилегией правящих классов. Они не просто охраняли эту привилегию, но и сознательно сужали круг тех, кто мог пользоваться письмом. То была искусственная, но абсолютно реальная преграда в таком виде творчества, как, например, литература. Запрет письма как бы снял ее, поставив в равные условия все слои общества. Он заставлял власти искать пути расширения круга лиц, которые приняли бы на себя функции хранителей устных традиций, тех, кто в угоду интересам правящего клана распространял эти традиции среди широких масс населения, например, исполняя на ритуальных праздниках простых общинников инкские таки. И число таких певцов, взятых из простого народа, росло.

Сельские кипукамайоки также не были инками, но по роду своих основных занятий они уже стали отходить от своей естественной среды. Так же обстояло дело и с другими видами творчества, включая гуманитарные науки, если пользоваться современной терминологией. Ибо при всей своей высокой надежности человеческая память способна преподнести малоприятные сюрпризы. От них нужно было застраховаться. К тому же человек смертен, и смерть часто приходит неожиданно.

Все это понимали сыны Солнца. Чтобы не утратить накопленные знания, инкам пришлось создать целый институт "живых копий" под строгим контролем официальных властей. Был ли он создан отдельно от института кипукамайоков, или они составляли единое целое, мы не беремся сказать, но профессиональные запоминальщики, как и кипукамайоки, жили в каждом селении. Их работа высоко ценилась в Куско.

Важнейшей заботой клана правителей являлось также культурное воспитание самих инков. Чтобы выяснить, правильно ли усвоил общинный запоминальщик подвиги и геройские поступки сынов Солнца, сами сыны Солнца должны были знать их назубок. Это только один пример. Он достаточно убедительно показывает, что заниматься государственной деятельностью даже в "районном масштабе" могли только те инки, которые сами обладали соответствующими знаниями. Вот почему инки придавали большое значение не только военному, но и гражданскому образованию своего подрастающего поколения. Еще при Инке Рока в Куско была создана специальная школа, в которой обучались юные сыны Солнца.

Очевидно, что людей, талантливых в гуманитарных науках, в Тауантинсуйю искали точно так же, как ищут талантливых зодчих, художников, мастеров-ремесленников. Но талант не подчиняется законам социального расслоения общества. Он не желает учитывать происхождение того, кто ему приглянулся. Инки-прагматики не могли не заметить, что здесь их Отец-Солнце допустил упущения. И ради своих клановых интересов, хотя и вопреки своим же законам и обычаям, правители Тауантинсуйю сквозь пальцы смотрели на то, как размывается имперская интеллектуальная элита царства за счет выходцев из неинкского населения страны. Письмо, будучи привилегией знати, наверняка затормозило бы этот процесс.

Известно, что в Куско при дворе сапа инки постоянно находились ближайшие родичи, главным образом сыновья правителей присоединенных к Тауантинсуйю царств и земель. Они обучались в Куско языку, законам и обычаям сынов Солнца, но одновременно и непроизвольно им принадлежала выдающаяся роль именно в культурной жизни страны. Все подданные инков были обязаны носить свои «национальные» одеяния, поддерживать свои традиции, как бы воспроизводя в миниатюре то царство и те земли, выходцами из которых они были. Конечно, все это в какой-то своей части носило театрализованный характер. Но не менее бесспорно и то, что организованный сынами Солнца «спектакль» являлся эффективным средством культурного обмена среди этнически разнородных групп населения Тауантинсуйю. Он создавал хорошие возможности для взаимного ознакомления с проявлениями духовных и общекультурных достижений всех этнических групп.

Инки, как мы знаем, отличались веротерпимостью и восприимчивостью к чужим достижениям, если обнаруживали в них полезные для себя элементы. Мы также знаем, что в Куско доставлялись все главные идолы покоренных инками народов. Эти идолы не бездельничали, ибо после признания за Солнцем верховной власти инки не препятствовали поклонению этим божествам. В таких условиях возможность активного культурного обмена в самом Куско не кажется чем-то нереальным.

Естественно, что этот сложный процесс не следует воспринимать упрощенно. Никто не бегал друг за другом по Куско в надежде подглядеть некое выдающееся достижение, соседа, чтобы тут же перенять его. Никто не рекламировал и свои удачи в надежде, что другие оценят их. Все было гораздо проще и в тысячу раз сложнее, но сам факт проживания бок о бок стольких разноликих народов, постоянный, практически ежедневный контакт между ними не могли не сказаться на образе жизни каждого из них, на их духовной культуре, на строе мыслей и психологии.

"Сто тысяч домов" и огромное количество дворцов Куско заполняла не одна только знать. Желание показать инкам свою преданность и любовь, богатства своего царства, в том числе талантливыми людьми, заставляло неинкскуго знать приводить с собой действительно выдающихся мастеров своего дела в самых различных, сферах культуры, искусства, ремесел. Это был неисчерпаемый источник обогащения культурной жизни страны, ибо то, что признавал Куско, распространялось по всему царству.