Страница 24 из 32
— Нет-нет, — успокоила его Лешка и подмигнула Катьке. Как же просто все объяснилось, а они-то напридумывали! Значит, в этих мемуарах действительно нет ничего особенного. Или все же есть? — А знаете, мы принесли бумаги с собой, мой брат прислал их по электронной почте. Катюш, покажи.
Катька принесла из прихожей зеленый скоросшиватель, в который они положили выведенные на принтер листы.
Глаза у Сергея загорелись.
— Если вы не против, я их посмотрю, хорошо?
— Пожалуйста.
Листая подшивку "Новостей", Лешка обратилась к Марине:
— Андрей ничего нового о документации не написал?
— Пока нет.
— Значит, отчего произошел взрыв, до сих пор не выяснили. Верно Ромка говорил: никогда не выяснят.
— О каком взрыве вы говорите? — насторожился Сергей.
— Как, вы и не знаете? — И Лешка показала ему одну из последних газет. — Вот, здесь описано, как это случилось. Андрей встретился с бизнесменом, и как только они подошли к машине, прогремел взрыв. И этот предприниматель показал чудеса храбрости: свалил Андрея на землю и потом упал на него сверху, закрыв от осколков своим телом. Здесь и снимок есть.
Сергей пробежал глазами очерк.
— Болеслав Мальгин, — задумчиво произнес он. — Надо же, этого бизнесмена зовут так же, как и моего прапрадедушку. Наверное, у него в роду тоже поляки были. Знаете о том, что тысячу лет назад Польшей правил король Болеслав Первый по прозвищу Храбрый, из династии Пястов? Он вошел в историю как объединитель польских земель.
Лешка еще раз взглянула на фотографию.
— Этот тоже храбрый. А мы все и внимания на его имя не обратили, а Ромка подумал, что он Вячеслав, как наш друг Славка.
Катька внимательно посмотрела на археолога.
— Какое-то сходство есть. А правда, что вы только вчера в Воронеж вернулись?
— Ну да, я же в Костенках был.
— А бананы вы своей бабушке, правда, не приносили? — снова пристала к нему Лешка.
Сергей поднял руку вверх и торжественно объявил:
— Клянусь!
— А кто же о ее самочувствии справлялся в больнице?
— Понятия не имею. А почему ты меня все время о каких-то бананах спрашиваешь?
— Так, просто…
С очередным угощением в комнату вошла Ирина Афанасьевна, и Лешка замолчала. Она еще не решила, рассказывать ли Сергею обо всем или повременить. Но тут Катька не стала терять времени даром и с детской непосредственностью спросила:
— А вы знаете про завещание своей бабушки?
— Слышал, что бабуля мне квартиру отписала. Но пусть живет как можно дольше, у меня в Москве своя квартира есть, и зарабатываю я неплохо. Правда, вот этот нелепый наезд спутал все мои планы. Скоро за границу лететь, а тут…
— Да, не повезло вам. Вы хотя бы догадываетесь, кто мог на вас наехать?
Сергей пожал плечами:
— У меня всего две версии: либо за рулем сидел пьяный, либо меня с кем-то спутали. В Воронеже обо
мне давно забыли, я не бизнесмен, дорогу никому не перешел, ни в каких партиях не состою.
Но Катька не унималась.
— У вас что, совсем нет врагов или конкурентов?
— Конкуренты, конечно, есть, только в научной сфере. Они угрожают опровергнуть все мои последние выводы, но только словесно, и поэтому мне следует должным образом подготовиться к предстоящему бою.
— А куда вам лететь?
— В Голландию.
— Ой, как здорово! — воскликнула Лешка. — Я бы хотела там побывать! Я слышала, что в Голландии люди живут без занавесок на окнах.
— Как "За стеклом", что ли? — удивилась Катька. — Недавно по ТВ-6 была такая передача: несколько человек больше месяца жили под прицелом аж тридцати телекамер. Ни поесть, ни слова друг другу сказать не могли без того, чтобы их не увидели и не услышали.
— Ну да. В Голландии в любом окне можно увидеть, кто чем занимается, только подглядывать в окна там не принято. По-моему, об этом как-то раз в "Новостях плюс" было написано.
— Правда? А я и не знал об этом, — сказал Сергей и озабоченно нахмурился. — Бабушка теперь расстроится. Она ведь меня завтра ждет…
— А вы ей скажите, что подвернули ногу, а мы к ней сходим и подтвердим, — посоветовала Лешка.
— Пожалуй, я так и сделаю, — улыбнулся Сергей.
— Ас Юлией, внучкой Екатерины Тимофеевны, вы хорошо знакомы? — спросила Лешка.
— С Юлькой-то? Да мы росли вместе. Она неплохая, целеустремленная. Мы с ней теперь почти как родственники: когда она по делам в Москву приезжает, у меня останавливается.
И Сергей вновь уткнулся в подшивку.
Похоже, внуку бабушки Анастасии понравилось жить у Марины. В его распоряжении были и газеты, и журналы, и книги, да еще и забота приветливых хозяев. Лешке показалось, что он даже рад возможности несколько дней лежать и ничего не делать. В детстве они с Ромкой обожали болеть. В такие дни мама готовила им самую вкусную еду и по первому требованию читала вслух книжки. Сергей, правда, читал себе сам, но от всего остального получал такое же удовольствие.
— Если они друзья, то и Юлию мы напрасно подозреваем? — выйдя из комнаты, спросила Катька.
— Даже не знаю, что и думать, — вздохнула Лешка.
Сегодня они пошли к старушкам с Катькой вдвоем. Всю дорогу Лешка вспоминала счастливое лицо бабушки Анастасии, как ее напугает известие о случившемся с внуком несчастье.
Когда они открыли калитку, бабушка Анастасия как раз говорила с Сергеем по телефону. Она сидела бледная и взволнованная, но Лешка с легкостью убедила ее в том, что ничего страшного не произошло, и даже наглядно продемонстрировала, как ее внук поскользнулся на ровном месте.
— А пока он временно поселился у Марины. Можете спросить у Серафимы Ивановны, какая она у нас замечательная, — вторила Катька.
На столе под яблоней стояло блюдо с пончиками, Катька взяла один себе, а другой незаметно бросила Альме. Но собака понюхала румяный пончик и отвернулась. А потом, не обращая внимания на гостей, улеглась под столом.
— Альма! — позвала Лешка.
Но собака вела себя странно! Она не скакала вокруг гостей, не радовалась, как всегда, их приходу, а лишь неподвижно лежала под столом и громко сопела.
— Что это с ней? — удивилась Катька.
— Утомилась, наверное, и решила поспать, — сказала Серафима Ивановна.
Лешка потрогала собачий нос. Он был холодный и мокрый.
— Ничего не понимаю.
Через некоторое время Альма встала, лениво потянулась и потрусила к забору. Лешка пошла за ней. Недалеко от калитки лежало несколько больших кусков мяса. Собака нехотя понюхала один кусок и снова залезла под стол.
— Катька, поди сюда, — позвала подругу Лешка, указав на мясо. — Неужели кто-то решил отравить собаку? Ну, это вообще ни в какие ворота не лезет. Животное-то при чем? Ну скажите мне?! — возмущалась она.
— Серафима Ивановна, — крикнула Катька, — к вам сегодня кто-нибудь приходил?
— Юля заезжала. Завезла кое-какие вещи и продукты, чтобы мне по магазинам не ходить. Это ее, видно, Катерина заставила. Переживает, наверное, за Анастасию Мариановну.
— А вдруг она на собаке решила яд испытать? — в испуге прошептала Катька. — Неужели это она была за рулем той машины? Зачем же ей еще и внук понадобился?
Лешка снова позвала Альму, но собака даже не шевельнулась. Тогда она решительно тряхнула головой.
— Ну вот что. Надо рассказать обо всем Сергею, и пусть он сам решает, что делать дальше. В конце концов, это теперь его проблема. И потом, он взрослый, должен сообразить, как нейтрализовать эту Юлию. Елки-палки, неужели это все ее проделки?
И они снова пришли к Марине.
На этот раз юные сыщицы, не таясь, рассказали Сергею обо всем: и об утечке газа на кухне его бабушки, и о неизвестно кем принесенных бананах, которыми, по их мнению, отравилась Екатерина Тимофеевна, и о том, что поначалу он был у них подозреваемым номер один, но теперь его место заняла Юлия.
— Вот только мотивы ее поступков нам пока неясны, — добавила Лешка.
— Мы уже и в милицию ходили, и с врачами говорили, только нам никто не верит. Ну что делать? — в отчаянии воскликнула Катька и, притянув к себе телефон, позвонила Серафиме Ивановне.