Лэя

«Хорошо, хоть платье одела», - успела подумать Лэя и радостно крикнула:

- Привет, Зар! Ты что, на праздник не собираешься?

Кузен был старше ее на четыре года и за последнее время возмужал, превратившись в завидного жениха. Он был высок, силен и красив. Почти любая девушка пошла бы с радостью за него замуж. Лэя понимала, насколько неравнодушен был к ней парень, хотя изо всех сил пытался скрывать свои чувства.

Однако, несмотря на все его военные и физические таланты, Лэе не доставало в нем чего-то главного. Может быть – проницательности или глубины ума, а может – просто, не лежало сердце, и все. Да и близкое родство не слишком приветствовалось в браках. Поэтому, они так и оставались хорошими друзьями – почти родными братом и сестрой.

Лэя хотела сказать еще что-нибудь веселое или приветственное, но слова замерли у нее на устах. Такого встревожено-озабоченного выражения лица она никогда у Зара не видела. Так что, вместо шутки, из уст сам собой вылетел вопрос:

- Что-то случилось?

- Да! - Зар тяжело перевел дыхание, было видно, что он быстро бежал. – В деревне инквизиция! Твой отец послал меня предупредить и увести тебя к нам на хутор.

Сэйлы селились в деревнях вольготно, ставя дома на сотни метров друг от друга. Родительский дом был в полумиле от самой деревни, а до хутора семьи дяди Илаира, отца Зара, и вовсе надо было за милю топать.

- А как же мама? Где сейчас родители? - первая пришедшая мысль была, конечно, о них.

Зар нахмурился и сказал:

- Мы с ними должны встретиться у нас на хуторе. Тебе нельзя в деревню. Отец приказал нам идти лесом.

- Хорошо, раз папа сказал, значит так надо.

- И еще, твой отец просил передать тебе вот это, - Зар протянул амулет – подвеску из золота с гравюрой, изображающей красивого солка, стоящего на задних лапах и держащего солнце в зубах. Это было единственное украшение, которое папа носил под рубахой. Когда Лэя взяла подвеску, кузен произнес. – Отец велел надеть его, спрятать под платьем и носить, не снимая.

Девушка задумалась: «Праздничным ее совершеннолетие уже точно не будет – это же пришли за ней! Неужели тот страшный сон начинал сбываться? Монахи, которые находят ведьм, могли ее сейчас почувствовать. Хорошо что она еще не занималась в лесу своими волшебными фокусами». Лэя начала лихорадочно обдумывать, как кружным путем выйти к хутору Зара.

- Обойдем вокруг пруда и пройдем полмили вдоль ручья, - предложила она.

- Давай! А там я уже хорошо знаю дорогу, - согласился Зар, и они припустили почти бегом по зарослям кустарников и деревьев. Они старались выбирать тропинки, где это было возможно, но все равно, ветки нещадно хлестали их по лицам, а ноги то запинались о корни, то проваливались в ямы – выбирать путь было некогда. Наконец Зар крикнул Лэе:

- Дальше поведу я! Здесь есть одна дорожка. Сейчас она должна появиться, - с этими словами он прошел вперед и через несколько шагов, действительно, обнаружил тропу, ведущую наискосок к хутору.

- Но она уводит правее? - спросила непонимающе Лэя.

- Так быстрее. Прямо будет топкое место – больше времени потеряем, - объяснил Зар, и они двинулись по тропинке: Зар впереди, а Хлюп сзади, как бы охраняя свою хозяйку. В лесу, под темными кронами больших деревьев потихоньку начали подкрадываться сумерки. Вдруг впереди раздалось мычание коней, и они оказались на поляне, на которой стоял дядя Илаир, держа в привязи трех лошадей. Он, хмуро взглянув на Лэю, сказал:

- Тебе нельзя оставаться близко от деревни. Любой монах может тебя почуять в пределах мили, а они рыщут по округе, разыскивая именно тебя. Сейчас мы поедем в одну охотничью избушку, где ты поживешь некоторое время.

- Где папа с мамой?! - прервала его объяснения девушка.

- Они в деревне, - спокойно сказал дядя Илаир. – Они в безопасности, пока инквизиция не поймет, кто ведьма. То есть, пока ты далеко. Нам нужно спешить.

- Дядя Илаир, откуда ты знаешь?.. - до Лэи вдруг дошло, что дядя говорит о ней, как о ведьме. Она испуганно замерла, не зная, что делать.

- Я обеспечиваю безопасность твоей семьи, и Салар доверил мне эту тайну. Так что, не бойся – я ничего не подслушивал и не подсматривал, - хмурое лицо на миг осветилось одобряющей улыбкой.

- Тогда чего мы ждем? По коням! – воскликнул Зар.

Дядя Илаир подал Лэе уздечку от самой лучшей кобылы, в нетерпении переступающей своими раздвоенными копытами в подковных башмаках. Лэя погладила ее гладкую шею, почесала за рогами и, кажется, заработала у той некоторую симпатию. На большее знакомство у них попросту не было времени. Вскочив в седло, она протянула руку Хлюпу, который отработанным приемом вскочил на круп лошади позади седла. Животина успела только возмущенно мыкнуть. Видимо, лонков ей катать раньше не приходилось.

Их маленький отряд двинулся в темнеющую чащу. Лэя с Хлюпом ехали между дядей Илаиром и Заром. Лошади неслышно ступали по мягкой хвойной подстилке. Все время нужно было пригибаться, чтобы ветки не хлестали в лицо. Тропинка была еле видна. Было непонятно, как дядя Илаир ориентировался в почти полной темноте. В одном месте они долго двигались по ручью, и отследить их путь любым преследователям было фактически невозможно.

Лэя все время думала о родителях. Она чувствовала, что они в опасности и беззащитны. Неужели какой-то гад прознал их тайну и продался инквизиции? Она никак не могла понять, о чем предупреждал ее сон, и что нужно было сделать, чтобы спасти старших от страшной участи. Одно было ясно: если она вернется, то ее неминуемо поймают и тогда всю семью ждет костер, а пока инквизиция не убедилась в наличии ведьмы, и обвинять родителей вроде бы как не в чем…

Чем дальше они уходили в лес, тем больше нарастало чувство беспокойства. Время шло вместе с надвигающимися сумерками, и скоро нельзя было разобрать даже деревьев. Только краснеющее зарево заката еще чуть-чуть подсвечивало округу. Вдруг тревога, нарастающая внутри, взорвалась острой болью. Лэя, вскрикнув, остановила лошадь. Мысли в панике метались в голове и внезапно выкристаллизовались в одно ясное и неодолимое желание: «Я должна быть там! С родителями случилось что-то ужасное!» Перед глазами упорно стояла кошмарная картина двух сэйлов на кострах. Она крикнула спутникам:

- Простите! Но я больше не могу – я нужна дома! – затем повернула кобылу, одновременно скинув Хлюпа с крупа, и пустила животное в галоп через темную чащу. Лэя не знала, где скачет, но это было все равно – она чувствовала, куда надо спешить. Ветви деревьев хлестали в темноте по ее лицу, размазывая слезы отчаяния. Лошадь жалобно мычала, но боялась хоть как-то противиться. Лэя же, не видя ровным счетом ничего, почти с закрытыми глазами, уверенно гнала ту через лес, не замечая, как огибает впадины, завалы, скалы и топкие места, не давая животному даже споткнуться. Мысли ее были заняты другим. Она чувствовала, что не успевает, что уже поздно, и она ни чем не сможет помочь папе с мамой…

***

Брат Шиами был одним из лучших нюхачей ордена Чистого Источника Веры, который являлся по своей сути ядром Инквизиции. Шиами служил ордену верой и правдой не один десяток лет, разыскивая еретиков и нечестивых, спутавшихся с дьявольскими силами и занимающихся колдовством. Он не был самым умным, не был и самым чутким нюхачем. Он был, как раз то, что нужно для ордена. Поэтому его уважали и давали ему самые сложные поручения.

Вот и сейчас он выехал с отрядом воинов Инквизиции по поручению самого епископа. Дело было странное. Эта странность заключалась не в том, что нужно было схватить и уничтожить особо опасную ведьму, а в том, что о ней уже знали, и его роль была не главная. Шиами привык, что его посылали на сложные дела. Его функцией было искать ведьм, а что ему делать, если ее уже нашли, он не знал. Необходимости его присутствия было только одно объяснение: ведьма, как и ее родители, очень важна. В этом случае, он может понадобиться для подстраховки, если она надумает сбежать. Было и еще одно сомнение: семья, подлежащая уничтожению, носила фамилию Альк. Мало ли сколько сэйлов с такой фамилией в королевстве, но, если это не случайное совпадение, то все становилось ясно, и ему лучше выполнить задание в точности, не задавая лишних вопросов.