Заклятие гномов

Злата почувствовала щемящую тоску. Она с мольбой бросилась к старику:

— Значит, ты в самом деле Дед Мороз! Прости меня, пожалуйста. Я сама не знаю, что говорю. Мне так тяжко и плохо. Я ищу выход и не вижу его. Я пытаюсь ответить на вопросы, но мне кажется, что чем дальше, тем меньше понимаю, что происходит. Словно в моей жизни было что-то важное, что я утратила, и, если не обрету вновь, мне не стоит жить. — Девушка горько заплакала, дав волю слезам.

Старик ласково погладил ее по волосам.

— Полноте. Может, не все так плохо. Я бы с радостью помог тебе, кабы знал как.

За печкой застрекотал сверчок, Дед Мороз прислушался, а потом, хлопнув себя ладонью по лбу, рассмеялся:

— А ведь точно! Как же я сам не догадался! Его Высочество говорит, что нам поможет Его Светлость!

От такой странной тирады Злата даже перестала плакать.

— Это что, придворные? — робко спросила она.

— Нет, придомные. Во дворе больно зябко, — ответил старик и, видя на лице Златы недоумение, объяснил: — Мы в избушке втроем живем. Сверчок над печкой место облюбовал. Больно ему нравится повыше забраться да сверху за всем наблюдать. Вот я и прозвал Его Высочеством. У Его Высочества талант редкостный. До того задушевно по вечерам песни распевает, что никаких музыкантов не надо. А Его Светлость — это светлячок. Он устроился в фонаре, да не в простом, а в волшебном. Стоит Его Светлости фонарь зажечь, как можно поглядеть, что на земле прежде делалось. Если он твое прошлое покажет, может, ты вспомнишь, ради чего стоит жить.

— Вот славно! — с благодарностью воскликнула Злата.

Слезы тотчас высохли, и она опять улыбалась.

Старик пошарил на печи и достал медный фонарь, внутри которого на маленькой кроватке спал светлячок. Дед Мороз постучал ногтем в стекло.

— Ваша Светлость, пора просыпаться. Покажи нашей гостье волшебный фонарь.

Светлячок сладко потянулся и открыл глаза. Несколько мгновений он заспанно глядел на Злату, а потом обернулся к старику. Тот без слов понял просьбу Его Светлости и попросил Злату:

— Нужно, чтобы ты вспомнила что-нибудь из своего прошлого, иначе ничего не получится.

Злата на мгновение задумалась и отчетливо представила себе дом и бакалейную лавку. Тотчас светлячок в фонаре вспыхнул зеленым огоньком. Его крылышки блестели все ярче, пока фонарь не разгорелся ровным светом, а жучок стал совсем незаметен. В стекляшке фонаря замелькали знакомые картины. Злата зачарованно смотрела, как к бакалейной лавке подъезжают повозки и кареты. Как вельможи и кавалеры преклоняют колени перед красавицей-бакалейщицей, а она насмешливо отвергает одного за другим.

— О, я помню это! Может быть, ради этого и стоит жить, — воскликнула Злата, захлопав в ладоши, но, подумав, добавила: — Хотя не уверена.

Клубок ее жизни разматывался вспять. От красавицы-гордячки отвернулись друзья, но Злата и бровью не повела. Постепенно девушка заметила, как ее двойняшка в фонаре стала дурнеть на глазах. Ее волосы потускнели и стали похожи на прелую солому, плечи ссутулились, на носу выступили безобразные веснушки. Ну конечно, ведь Злата была красивой не с рождения. Она заплатила за необыкновенную красоту кротким и добрым нравом, превратившись в жестокосердую гордячку. Злата не желала, чтобы ей напоминали о прежней внешности.

— Я не хочу больше смотреть! — отвернувшись, капризно крикнула она.

— Почему? — искренне удивился старик. — Посмотри, с какой искренней преданностью и любовью к тебе относились друзья. Может, ради этого стоит жить?

— Ты что, спятил?! Чтобы я опять стала уродиной? Ни за что!

Злата схватила фонарь и в сердцах бросила его об пол. Тотчас девушку окутала мгла, и она навсегда забыла отчий дом.

Глава 27

Чаша Весов

Сизая мгла спеленала все кругом. Небо и земля смешались в сплошное линялое месиво. Вьюга кружила в сумасшедшей пляске все быстрее и быстрее. Поземка заметала все дороги и пути, и казалось, земля уходит из-под ног. Злату несло, как песчинку. Ветер бесновался, рвал кружевные одежды и толкал в спину, но девушка не чувствовала ни боли, ни усталости, а только смертельную тоску и желание, чтобы все это поскорее закончилось.

Внезапно метель улеглась. Только теперь Злата увидела, что под ногами у нее искрится не снег, а звездная пыль. Небо прояснилось, и на нем засияли необычайно крупные звезды. Казалось, они не настоящие, а вырезаны из фольги и развешаны по небосклону, как елочная мишура. В наступившей тишине Злата слышала стук своего сердца, и звезды пульсировали в такт ударам. Вот одна звезда сорвалась с места и, оставляя за собой огненный хвост, понеслась вниз. За ней полетела вторая, третья… Небосклон, будто молнии, озарили их сияющие шлейфы. Звезды плавно приземлялись подле Златы и превращались в девушек. Они были похожи, как сестры. Длинные распущенные волосы небесных красавиц искрились звездным огнем. Кожа их была матовой и голубоватой, а по легким одеждам при каждом движении пробегали огненные сполохи. Девушки-звезды обступили Злату, и их голоса зазвенели, словно бубенцы:

— Простись с Землей. Летим с нами. Ты будешь нашей младшей сестрицей. Мы будем заботиться о тебе, сошьем одежды из лунного серебра и вышьем их солнечными лучами.

— Вы — небесные русалки, — поняла Злата.

Девушки презрительно фыркнули и обиженно произнесли:

— Не равняй нас с русалками. Они всего-навсего утопленницы, земная нечисть. Мы — астралии, девы-звезды, и живем в небесах. Не многим смертным дано стать звездой. Хочешь жить с нами?

— Не знаю. Я никогда не слышала про вас, — покачала головой Злата.

Небесные девы стали наперебой рассказывать истории своей жизни, но их голоса слились в сплошной перезвон, так что Злата не поняла ни единого слова. Наконец многоголосый хор смолк, и одна из астралий сказала:

— Теперь ты видишь, что каждая из нас когда-то была невестой, но так и не успела стать женой. Мы ушли на небо прямо от алтаря в день свадьбы, но не жалеем об этом. Мы больше не страдаем и не мучаемся. Мы обрели покой. Хочешь стать одной из нас?

— Не знаю. Может быть, — неуверенно ответила Злата.

— Ну так отрекись от Земли, пойдем с нами, и мы будем вместе сиять на небе, свысока взирая на людские заботы.

Злата направилась за астралиями, но вдруг остановилась и покачала головой.

— Мне очень хочется покоя, но я не могу отречься от Земли. Я должна вернуться. Хотя не могу вспомнить зачем, — растерянно добавила она.

— В воспоминаниях нет покоя, они способны лишь разбередить душу. Если ты хочешь абсолютного душевного равновесия, не ройся в прошлом, — сладкоголосо уговаривали ее звездные девы.

— Нет. Что-то держит меня, словно часть меня осталась там. Я должна понять, что влечет меня на Землю, — решительно отказалась Злата.

— Будь по твоему. Взвесь все, и ты поймешь, в чем твое счастье, — закивали красавицы.

Астралии расступились. Черный небосвод словно прорвало, и из зияющей дыры полился сноп света. Чуть поодаль от Златы свет выхватил из тьмы созвездие Весов. Звезды поблекли в голубом луче, и на месте созвездия возникли гигантские весы, наподобие аптекарских.

Одна из дев протянула к весам руки и торжественно произнесла:

— Эти весы нельзя обмануть. Они взвешивают чувства и мысли и помогут тебе сделать выбор. А теперь скажи, хочешь ли ты стать звездой?

— Не знаю, — призналась Злата.

Пустые чаши весов заколебались в поисках равновесия.

— Хочешь забыть боль, страх, переживания?

— Да, — сказала Злата.

Маленькая звездочка, как гирька, упала на правую чашу весов, и она слегка опустилась.

— Хочешь стать повелительницей чувств, а не их рабой? — настойчиво продолжала астралия.

— Хочу, — кивнула Злата.

Правая чаша еще сильнее перетянула левую.

— Так пойдем же с нами! — поманили девушку звездные красавицы.

Но Злата отстранилась:

— Нет, прежде я должна узнать, что так дорого моему сердцу на Земле.