Страница 24 из 30
— Глаза-то какие умные.
«Ну наконец хоть кто-то меня оценил», — утешился Космаля и стал вежливо вилять хвостом.
— Теперь, Юзек, оставь пёсика, пусть себе спит, — решила бабушка, — а ты садись за уроки. На завтра ведь ещё ничего не приготовил?
Итак, Космаля был помещён в углу комнаты на удобной подстилке, а Юзек засел за уроки.
«Пожалуй, я вздремну, а то устал от всех этих приключений», — подумал Яцек, улёгся поудобнее и уснул.
Неизвестно, как долго он спал, только разбудили его тяжёлые вздохи. Это вздыхал Юзек. Он сидел над раскрытой тетрадкой и даже немного всхлипывал.
— Что с тобой, Юзек? — всполошилась бабушка, которая как раз вошла в комнату. — Чего ты плачешь?
— Не могу решить задачку! — разревелся
Юзек. — Всё решаю и решаю, а она не решается. Влепят мне завтра двойку.
— Такую трудную задачку задали? — посочувствовала бабушка.
— Ясно, трудную, ужасно трудную, — Юзек шмыгнул носом. — Она, наверно, для четвёртого класса, а не для третьего.
«Фи! Да он только в третьем! — подумал Космаля. — Задачка, наверно, пустячная. Я бы её сразу решил».
Ему вдруг захотелось помочь Юзеку. Он встал со своей подстилки и вскочил на стул, стоявший возле стола. Надо было сначала поглядеть, что это за трудная задачка.
— Пёсик, пёсик, любимый, — вздохнул Юзек, — не могу я сейчас с тобой играть, надо сначала кончить уроки.
«Как бы ему помочь? — думал Космаля и в утешение лизнул Юзека в кончик носа. — Задачка, я вижу, нетрудная. Даже знаю решение. Но как ему объяснить, если я умею только лаять? Попробую. Может, и так смогу что-то сделать».
А Юзек тем временем считал вслух:
— Двадцать поделить на пять будет шесть.
— Вот тут ты и ошибаешься! — пролаял Космаля. — Ошибаешься в делении, потому и не выходит. Вот несчастье! Как же ему сказать про ошибку?!
Он схватил Юзека за рукав и стал дёргать.
— Что ты хочешь, пёсик? — удивился Юзек. — Погоди, мне надо кончить уроки. Значит, двадцать поделить на пять…
— Гав! Гав! — надрывался Космаля. — Считай получше! Ну что же сделать, чтобы он меня понял?
Тут он увидел лежащие на столе каштаны и обрадовался. Это уже выход, надо попробовать. Яцек тявкнул, схватил один каштан и положил на тетрадку, потом второй, третий и четвёртый.
— Зачем каштаны? — удивился Юзек. — Я что, должен их бросать, а ты будешь приносить?
— Дурачок! — тявкнул Космаля и лапой передвинул один каштан за другим.
— Четыре каштана, — сосчитал Юзек, — четыре каштана… сейчас… — И вдруг крикнул: — Не может быть! Ведь двадцать поделить на пять будет четыре, а не шесть! Ой, ой! Неужели это может быть? Неужели может быть, чтобы ты, пёсик, умел считать.
Космаля быстро и радостно завилял хвостом, тявкнул четыре раза.
— Погоди, погоди, мне ещё не верится. Вот ещё: десять поделить на пять, сколько будет?
— Гав, гав, — ответил Яцек.
— Два раза! — крикнул Юзек. — Но может, это случайно? Возьмём другие цифры. А два плюс три — это будет сколько?
— Гав, гав, гав, гав, гав! — торжествующе пролаял Яцек.
— Пять, пять! Пролаял пять раз! Может ли это быть на самом деле, или мне только снится, что ты такой умный и учёный пёс?
Юзек подпрыгивал от удивления и радости. Он всё ещё не мог поверить в чудо.
— А десять отнять семь будет сколько? — спросил он на всякий случай.
— Гав, гав, гав, — ответил Яцек. Теперь Юзек совсем ошалел.
— Бабуля, бабуля! Это необычайный, учёный, а может, даже заколдованный пёс. Он умеет считать и помог мне решить задачку.
— Да так ли? — засомневалась бабушка. — Небось показалось тебе.
— А ты вели ему что-нибудь сосчитать. Сама увидишь! Он здорово считает.
— Ну, ладно, сейчас спрошу, — сказала бабушка. Подумала минуту. — Вот пусть сосчитает. Если вчера наши куры снесли семь яиц, а сегодня ещё пять, то сколько будет вместе?
— Сосчитай, пёсик, — попросил Юзек.
— Нет ничего легче, — звонко тявкнул Космаля. А потом присел на задние лапы и пролаял двенадцать раз.
Бабушка и Юзек внимательно считали. Когда оказалось, что результат правильный, Юзек даже запрыгал от радости.
— Учёный пёс, учёный пёс! — кричал он и скакал вокруг Космали на одной ноге.
20. Сколько будет 3+4?
Весть об учёном псе разнеслась по всему посёлку необычайно быстро. У домика, в котором жил Юзек, стала собираться толпа любопытных. Все хотели посмотреть на диковинную таксу, задавали ей разные задачки и даже спрашивали, кому из них сколько лет.
Юзек поначалу был ужасно горд, что у него такая чудесная собака, но, когда толпа стала окружать дом, взбунтовался:
— Оставьте его в покое! Ни за что на свете не позволю мучить моего милого пёсика! Даже собака не может считать целый день!
И запер дверь на ключ, а потом поцеловал Космалю в ухо.
— Пёсик, любимый, ты самый лучший из всех псов!
Назавтра, ранним утром, когда мама ещё возилась в курятнике — кормила белых наседок, — кто-то постучал в дверь.
Космаля подбежал к порогу, потянул носом и сразу понял, что за дверью стоит чужой. Тогда он стал громко лаять.
— Кто там? — спросила мама Юзека.
— Откройте, пожалуйста! — отозвался мужской голос. — Я насчёт собаки.
— Вот ещё! — заволновался Космаля и на всякий случай принялся лаять ещё яростнее.
— Возьми собаку, Юзек, — сказала мама и открыла дверь.
На пороге стоял элегантно одетый мужчина. Он вежливо поклонился и сразу же поглядел на таксу.
— Прошу извинить меня за вторжение, — сказал мужчина, — но я слышал, что у вас есть необычайный пёсик, который умеет считать и даже решает школьные задачки.
— Это мой сынок так говорит. Верно, ему просто почудилось. Где это видано, чтобы пёс такое умел! — сказала мама. Было заметно, что ей не очень хотелось разговаривать с гостем.
— Я директор цирка, который отправляется на гастроли в столицу, — сказал незнакомец, — и хотел бы купить у вас пёсика. Он выступал бы у нас в цирке, если, конечно, он действительно такой необыкновенный.
Космаля теперь слушал внимательно. Гм! Выступать в цирке! В столице! Ведь так можно вернуться домой! Он взглянул на Юзека. Но Юзек крепко прижал его к себе и сказал решительно:
— Собака не продаётся.
— Я готов заплатить много денег, — заметил мужчина из цирка.
— Если сынок не соглашается, то и говорить не о чем, — ответила мама. — К тому же это не наша собака.
— Ах, не ваша! — обрадовался мужчина. — Так, может быть, найдётся настоящий хозяин, который согласится продать её. Как она попала к вам?
— Собака была в яйцах, вернее, в корзине с яйцами, — сказал Юзек.
— Была в корзине с яйцами? Может, она вылупилась из яйца?! Тем более её надо показывать в цирке! Плачу любую сумму! Собака, которая вылупилась из яйца! Поразительно! Вот деньги!
С этими словами он вынул из кармана толстую пачку и бросил на стол. Космаля даже подскочил при виде такой кучи денег. Во-первых, он был страшно горд, что его так высоко оценили, а во-вторых, решил, что таким образом мама Юзека будет вознаграждена за разбитые яйца.
— Берите деньги, — сказал он Юзеку. — Берите! Я ведь ничей. Никому не будет хуже. А я выступлю в цирке и отработаю заплаченные за меня деньги. Этот дядя немало получит за продажу билетов на мои выступления. Наверняка немало!
Хорошо говорить человеческим языком. А вот на собачьем ничегошеньки не выходило. Правда, жёлтый пёсик громко лаял, и подвывал, и ворчал, но Юзек так ничего и не понял.
— Почему собачка так лает? — нервничала мама. — Будто понимает, что говорят о ней.
— Кто знает, может, вы и правы, — подхватил директор цирка, — возможно, это необычайное существо понимает человеческий язык и так реагирует на моё предложение.
— Но ведь этого не может быть.
— Однако пёс смотрит на нас так, будто всё понимает.