Страница 9 из 137
Прошедшие времена
Сидят на завалинке три бывших глагола, ставшие на старости лет частицами, и вспоминают прошедшие времена. Много их было, времен: и просто прошедшее, и давнопрошедшее, и еще не совсем прошедшее — до десятка одних прошедших времен набиралось.
— Были, слышь, времена… Хоть бы это… как его бишь?
— Вишь, чего вспомнил… Прошедшие времена — дело прошедшее. Теперь, вишь, ни давнопрошедших, ни этих… как их бишь?
— Чего бишь, чего бишь? Я эти, слышь, времена наперечет помню. Особенно это… как его бишь?
Да, были времена… И просто прошедшее, и давнопрошедшее, но однако еще не совсем… А теперь на всех одно прошедшее время, на всех, слышь, одно прошедшее время… Вишь, как оно получается, вздыхают глаголы… как их бишь?
БИШЬ, ВИШЬ и СЛЫШЬ. В прошедшем глаголы, в настоящем частицы, служебные слова. Сидят они на завалинке и вспоминают прошедшие времена глагола. И прошедшие, и давнопрошедшие, и еще не совсем прошедшие… Не совсем ли?
Да, хорошо иметь побольше прошедших времен, чтоб потом, в будущем, было что вспоминать…
Двойственное число
Когда Единственное Число затоскует в своем одиночестве, а Множественному, в тесноте и сутолоке, захочется побыть одному, они вспоминают о Двойственном Числе, которого давно уже нет в грамматике, но которое, может быть, только и было в ней по-настоящему счастливым.
Два конца, два кольца, посередине гвоздик… Дело не в гвоздике этом самом — мало ли что между двумя посередине случается! — а в том, что когда двое, как-то не чувствуешь одиночества… И тесноты не чувствуешь… Потому что — вдвоем…
Два сапога пара… Два друга — хомут и подпруга… Тут и хомут не хомут, а венец свадебный, а подпруга — такая подруга, с которой не страшен самый далекий путь… Может быть, Двойственное — именно то число, которое грамматике нужно для счастья?
Но оно ушло, исчезло, сгинуло: счастье ведь не бывает долгим. И остались в грамматике лишь Единственное Число в своем одиночестве и Множественное — в своей тесноте…
Но — откройте пошире глаза… Посмотрите на леса, на луга, на облака… особенно на то, как они пишутся. Разве лес А, луг А, облак А, да и те же глаз А не напоминают вам Двойственное Число? Два лес А, два луг А, два облак А, два глаз А? Ведь во Множественном должны быть лес Ы, луг И, облак И, глаз Ы. Такими они и были много столетий, пока не воскресла в них форма Двойственного, тоска по Двойственному, давным-давно исчезнувшему и забытому Числу…
Потому что в жизни ничто не забывается и ничто не исчезает.
И когда вы говорите: шоферА, инженерА, прожекторА— вы, конечно, грамматически ошибаетесь, но по-человечески вас можно понять. Это тяга к Двойственному Числу, которого не могут заменить ни одиночество Единственного, ни суета и теснота Множественного, — вечная наша тяга к Двойственному Числу, без которого даже грамотный человек не может быть достаточно счастлив.
Страна междометия
Живут себе матушка с батюшкой, в почтении друг к другу живут, и добра у них хватает, и беды они не знают. Только нет уже того, что было. То, что было — тю-тю! — говоря языком далекой страны Междометии.
А ведь когда-то — э! ого! эге-ге! Теперь такого нет, у нас теперь разговоры членораздельные: раздельно матушкины, раздельно батюшкины. И нет уже прежней неразумности: ах! ой! хи-хи! А также: бах! трах! шарах! Где она теперь — горячая, неразумная, бесшабашная страна Междометия?
— Молодые мы были… Такие молодые — беда! Не по тому беда, что молодые, БЕДА — это просто такое междометие. В стране Междометии и беда не беда…
— А ты какая была… Мать честная!
Не потому, что мать прежде была честная, а теперь не честная. МАТЬ ЧЕСТНАЯ — это тоже такое междометие.
— И жили-то как! Мое почтение!
Почтение, положим, у них и сейчас, но это уже не то, что было, без эмоций. Прежнее МОЕ ПОЧТЕНИЕ было междометием и выражало не то чтобы почтение, а просто… как бы это получше выразиться… ФУ-ТЫ, НУ-ТЫ! ОГО-ГО! ОЙ-ОЙ-ОЙ!
Как вспомнишь — ну прямо-таки нет слов! Никаких слов, кроме междометий…
— Айда, батюшка, в нашу Междометию!
— Добро!
Оставили нажитое добро, променяли его на другое ДОБРО, содержащее не богатство, а всего лишь согласие.
Потому что в стране Междометии согласие больше ценится, чем богатство.
И — пошли.
А куда идти-то? Где дорога в страну, где и добро не добро, и беда не беда, и сами мы не те, а другие?
Может, ее и нет, этой дороги. Может, в страну эту мы никогда не придем… Но пока мы идем, мы становимся другими…
— БАТЮШКИ!
— МАТУШКИ!
Видите: мы уже другие. Мы опять междометия, как были в далекие нечленораздельные времена…
Потому что чувства наши остаются при нас, даже когда мы выходим в солидные имена — существительные, прилагательные, наречия и глаголы. Нужно только дать им простор — и они поведут нас в страну Нашей Молодости, поведут без всяких дорог, потому что обратно в молодость — нет дороги…
Последние
Слова, значительные по смыслу, могут вовсе не употребляться во множественном числе и легко обходиться одним единственным.
Последнее слово техники.
Последнее слово обвиняемого.
И, напротив, слову с ничтожным смыслом не поможет множественное число. Очень, очень мало можно сказать, выражаясь последними словами.
Идущие
Дождь идет. Снег идет.
Идет по земле молва. Споры идут. Разговоры.
А кого несут? Вздор несут. Чушь несут.
Ахинею, ерунду, галиматью, околесицу.
Все настоящее, истинное не ждет, когда его понесут, оно идет само, даже если ног не имеет.
Об этом приходится помнить, потому что годы идут. Жизнь идет, и не остановить идущего времени.
Песенка об орфоэпии