Вампиры на Каникулах

— Увы, когда я нашла корзину, записки там не было. Да и цветов почти не осталось. Додо их уже доедал.

— Если вам угодно, я могу повторить содержание той записки слово в слово, — проворковал Перс, нежно подхватывая Кристину под локоть.

— О да, дорогой!

— Слушай же, любовь моя…

Если сахарный сироп будет литься в ее уши теми же темпами, она скоро оглохнет, решила Сара и посоветовала влюбленным рыться в памяти где-нибудь подальше отсюда. В более интимной обстановке, так сказать. Кристина чуть поморщила прелестный носик.

— Ах, я знаю, что мой отказ разобьет ваше чувствительное сердце но… но… Прощай, Ангел! — подавшись порыву, она обняла Призрака и поцеловала в лоб, не заметив, как при этом напряглись кулаки мадам Жири. — Я желаю вам обрести счастье, если оно возможно в ваших обстоятельствах! Вспоминайте с нежностью свою маленькую Кристину… Кстати, в прошлый раз я у вас зеркальце забыла, занесите в мою гримерку.

Взявшись за руки, Перс и его невеста выбрались из подземелий. В его душе цвели жасминовые сады, в ее — распускалась брюссельская капуста, и оба они были бесстыдно счастливы.

В гостиной наступило всеобщее ликование. Кто мог — перекрестился, кто не мог — просто облегченно вздохнул. Но радостные возгласы сменились напряженной тишиной, когда взгляды устремились на Призрака, который по-прежнему опирался на каминную полку, перебирая в руках медные фигурки.

Что ей сказать? Он не Ромео, да и ей давно не 14. Кроме того, она не прохлаждается на балконе в полночь, так что его уродство видно со всех ракурсов.

— Мадам Жири? — решился он. — Очень рад знакомству.

— Взаимно, мсье Призрак.

Билетерша теребила куриное, перекрашенное в синий цвет перо на шляпке.

— Как поживаете?

— Неплохо, премного благодарна за вашу заботу. А вы?

— Тоже все в порядке. Я рад, что мы наконец увиделись, — Эрик прикусил язык, потому что вряд ли кто-нибудь обрадовался бы при виде его лица. Он заметил, что щеки мадам Жири пылали — наверное, сказываются последствия пребывания в камере пыток.

Женщина натянуто улыбнулась.

— Надеюсь, мы еще встретимся в Опере, раз уж вы отказались от намерения ее взорвать. Обязательно загляну в вашу ложу на днях. Но час уже поздний, мы, верно, вас задержали. Пойдем, Мег, пора домой.

Сердитая Мег вырвала руку.

— Никуда не пойду!

— Это что за новости? Еще не хватало, чтобы ты мешала мсье Призраку.

— Как я могу ему помешать? Он же мой отец!

На улице Скриба Люси сказала,

— Ну а дальше мы сами доберемся.

Никто из вампиров не шелохнулся.

— Я бы попросила вас пожать руки, но боюсь, что дело закончится множественными переломами. Может, хоть попрощаетесь?

— До нескорого, — нехотя отозвался Герберт. Англичане молча кивнули. Когда они скрылись из виду, друзья поглядели на открытую дверь. Возвращаться туда, где рыскала Кристина Даэ, не хотелось решительно никому. Все равно что войти в клетку ко льву, предварительно обмотавшись связкой сосисок.

— Можем по площади прогуляться, — предложил виконт фон Кролок.

— Я знаю гораздо более приятный способ скоротать время, — отозвался Куколь. — Если господам угодно меня выслушать…

Некоторое время они шушукались, то и дело поглядывая на окна директорского кабинета.

— А ты уверен, что они не будут против? — засомневался Альфред.

— Что вы, сударь, лишь обрадуются. Можете считать этот поступок благодеянием.

…Ришар и Моншармен прокрались по коридорам Оперы чуть слышно, боясь разбудить этого огромного спящего зверя. Газовый рожок решили не зажигать, и на затянутый зеленым сукном стол водружена была керосиновая лампа. Пока Ришар трясущимися руками разливал коньяк по рюмкам, коллега наблюдал за ним, сидя на диване.

— Как думаешь, уже закончилось? Если Опера не лежит в руинах, значит, англичанин добрался до Призрака.

— Или наоборот. Или они одновременно друг до друга добрались.

— Было бы неплохо. Не пришлось бы бросать такой куш доктору.

Ришар присел рядом и предложил другу рюмку. Тот благодарно погладил его по руке.

— Да полно тебе, не так уж он был и плох. Зануда, конечно, но все равно. Никому не пожелаешь смерти в подземельях.

— А чего мне его жалеть? Держу пари, узнай он про нас с тобой, побежал бы прямиком в полицию или шантажировал, пока б мы по миру не пошли. И так все против нас. У доктора, небось, есть идеи да принципы, на его стороне закон и мораль. А у нас есть только мы. Так чего мне его жалеть-то?

Оконная рама тихо скрипнула, а когда директора обернулись, то увидели, что их компания расширилась. С подоконника спрыгнул молодой человек и развязанной походкой направились к дивану. За ним спрыгнул еще один, но запутался в шторах и упал на пол. Лица обоих пришельцев были бледными, а вокруг ртов засохло что-то красное — вино? ягодный пунш? или…?

Ришар с Моншарменом невольно вжались в спинку, припоминая, где спрятали револьвер, впрочем, абсолютно в таких обстоятельствах бесполезный. Длинноволосый блондин насмешливо улыбнулся.

— Празднуем победу? Можно присоединится к торжеству? — без особых церемоний он опустился на диван и выхватил рюмку из не сопротивляющихся пальцев Ришара. — Выпьем за здоровье. Пока оно у вас еще есть.

— Вы угрожаете?

— Отнюдь. Мы с другом принесли вам подарок. Он большой и черный. И знаете что здорово? Его можно разделить на двоих!..

Когда все было окончено, Герберт выудил из сюртука Моншаремена платок и торопливо вытер губы.

— А сейчас позовите своего секретаря.

Красная как свекла, билетерша хватала ртом воздух. В сторону Призрака она посмотреть не отважилась, но если бы посмотрела, то застала бы его в похожем состоянии.

— Как тебе такие глупости только на ум приходят, Мег?

— Ну-ну, мадам Жири, — вмешался фон Кролок, — ни к чему так терзаться. За кем не водилось греха в молодости? Вот я в свое время писал стихи кровью на обнаженных женских телах, — увидев потрясенные лица, он смущенно откашлялся. — Признаюсь, посредственные были вирши.

Понимая куда клонит вампир, Эрик вцепился в это шанс намертво, обоими руками.

— Антуанетта! Настало время открыть Мег тайну ее рождения!

Его слова привели бедную билетершу в окончательный ступор. Во-первых, уже много лет никто не величал ее по имени, все больше «матушка Жири.» Во-вторых, единственная тайна рождения Мег заключалась в том, что повитуха была нетрезва и заснула в середине процесса. И то, что сейчас предлагает Призрак… это ведь дурно! Сплошное притворство! А счастье не построишь на лжи.

А вот интересно, кто изрек эту премудрость? Если он такой умный, пусть придет помогать ей по хозяйству, а ночами согревает ее простыни. Посмотрим, как он взвоет, когда побегает с ведрами от колонки и обратно! Тоже мне, аналитик нашелся! Что есть, с тем и будем строить. Кроме того, не такая уж и страшная эта ложь. Скорее, романтичная.

Как в опере.

— Ты прав, Эрик! — торжественно произнесла мадам Жири. — Ах! Тогда я была совсем молода и невинна, так что просто не могла не подпасть под твои чары!

— Но ты ведь не будешь отрицать, что я ухаживал за тобой красиво? Каждый день я оставлял розы на твоем рабочем месте.

Мадам Жири хотела продолжить, но поперхнулась.

— Кхе… ты для меня их оставлял?

— Нет, просто ходил и разбрасывал повсюду. Хобби у меня такое.

— Знал бы ты, сколько возни подметать лепестки… Так, на чем мы остановились?

— На том, что ты была невинна, — помогла Мег, с одобрением слушавшая их диалог.

— Ну да, была. Но недолго. А когда я носила тебя под сердцем, Эрика… эммм… призвали в армию. А потом пришла война с Пруссией и того… поразбросала нас.

— А на память ты оставила мне свой веер. Он так шел к платьям, которые ты носила тогда.

Взяв в руки протянутый веер, с изящной ручкой и черными перьями, мадам Жири принялась обмахиваться со скоростью ветряной мельницы во время урагана. Тогда еще есть шанс, что слезы, которые уже скреблись в уголках глаз, испарятся прямо там.