Если обманешь

Пятью минутами позже, когда трое братьев вышли из комнаты Корта, Хью, почесав затылок, заметил:

– Может, я не прав, но, по-моему, они просто выставили нас, оставив наедине с новорожденным.

Итан кивнул, готовый разразиться бранью по поводу несправедливости того, как с ними обошлись, но увидел, как Корт хмурится, глядя на сына.

– У тебя прекрасный малыш, Корт, – сказал он. – Тебе следует гордиться им.

– Пройдет совсем немного времени, как ты станешь учить своего пацана скакать на лошади и рыбачить, – добавил Хью.

Малыш уже размахивал крошечными кулачками – точно, Маккаррик.

– Мой сын. Это звучит так странно, – сказал Корт. Хью хмыкнул:

– Примерно такое же странное ощущение, как у меня возникало, когда я говорил «моя жена». А ты собираешься сделать что-нибудь, чтобы изменить свою жизнь? – спросил он, обращаясь к Итану.

– Возможно, скорее, чем ты думаешь, – ответил тот. Хью вопросительно посмотрел на него.

Корт зачарованно рассматривал сына. Когда младенец двинул ручкой, будто стараясь ухватить Корта за палец, он изумленно встрепенулся:

– Вы это видели? – Он повернулся, собираясь походить с ребенком на руках, и пробормотал себе под нос: – Мой умненький мальчик.

– Я слышал, что с возрастом дети портятся, – сухо заметил Хью.

– Верно, – поддержал его Итан.

– Итан, скажи мне, что произошло за последние несколько месяцев? Джейн и Клодия посылали письма Мэдлин Ван Роуэн по парижскому адресу, но они вернулись обратно. Я подумал, что ты мог иметь к этому какое-то отношение. – Хью, похоже, с нетерпением ждал ответа.

– Да, ты прав, я приложил руку к этому. И она уже не Ван Роуэн.

Хью, довольно усмехнувшись, хлопнул Итана по спине:

– Ты и представить себе не можешь, как это меня тревожило. Но теперь… могу только сказать, что я горжусь тобой, брат.

Итан удивленно посмотрел на него. Хью прежде никогда не говорил ничего подобного. И похвала Хью не была неприятной.

– И она согласилась стать твоей после того, как ты ей все объяснил?

– Я не совсем… – Итан потер шею, – все ей рассказал. Ей ни к чему все знать.

У Хью вытянулось лицо, и он с жалостью посмотрел на брата:

– Остается надеяться, что ты женился на всепрощающей женщине.

Глава 42

Отрывистые звуки пистолетной пальбы, крики и звон разбитого стекла.

Мэдди обреченно вздохнула. «Добро пожаловать домой…»

Возможно, бегство в Марэ было опрометчивым шагом с ее стороны. За время полугодового отсутствия она просто успела позабыть, насколько здесь пакостно.

После ее возвращения нынешним утром они с Коррин и Беа, как прежде, сели пить чай на балконе у Мэдди. И это было приятно: Мэдди соскучилась по своим подругам.

После того как она им все рассказала, Коррин сразу задала вопрос:

– А он-то что сказал в ответ на твои обвинения?

– Я… я была так расстроена, да мне и не хотелось слышать его объяснения, – ответила Мэдди, краснея под их пытливыми взглядами. – Мне достаточно фактов, которыми я располагаю.

У Коррин был такой вид, будто она разочаровалась в ней.

– Значит, ты даже не дождалась Итана, чтобы выслушать его?

Уставившись в чашку, Мэдди промямлила:

– Нет, но он мне все время врет. Я не могу верить ни одному его слову.

– Я уже наблюдала подобное, – печально заметила Коррин. – Многих почему-то тянет назад в Марэ.

Беа энергично кивнула:

– Это правда.

– Я не хотела возвращаться сюда! – После возвращения Марэ показался Мэдди безжалостнее и грязнее, чем помнилось. – Просто устала жить на привязи, да еще в постоянной лжи. Разве я не говорила вам, что он, по-видимому, спал с моей матерью? – Эта мысль вызывала у нее тошноту. – Я вернулась за вами. Мы могли бы уехать куда-нибудь вместе и начать новую жизнь. Можно открыть магазин, о чем мы всегда мечтали. У меня хватит денег на нас троих.

– «От плохого к худшему», Мэдди, – пожав плечами, сказала Коррин. – Мне и здесь не так уж плохо.

– А ты что думаешь, Беа? – спросила Мэдди. – Разве ты не хочешь демонстрировать модели одежды?

– О, Мэдди, мы можем поговорить об этом позже, – ответила Беа, отряхивая рукава. – У меня болят ноги и спина.

– Мы могли бы найти дом без лестницы, – не унималась Мэдди, пытаясь поднять настроение подруг.

Беа улыбнулась, но у нее был изможденный вид.

– По-моему, мне нужно поспать пару часов. Тогда и поговорим.

– Конечно, Беа. Иди, поспи, – сказала Мэдди, обнимая ее.

Прежде чем уйти, Беа сунулась назад в окно.

– Знаю, что поступаю эгоистично, но, как бы там ни было, я рада видеть тебя, Мэдди. – Повернувшись, Беа ушла в свою комнату.

Но Коррин не была так обрадована возвращением Мэдди.

– Я знаю, что ты научилась выживанию в суровых условиях и чувствуешь, когда нужно остаться на месте и драться, а когда бежать. Грань здесь тонка, и сделать правильный выбор порой бывает сложно. – Она вздохнула. – Но в этот раз, я думаю, тебе нужно было остаться с Шотландцем и не сдавать позиций.

Мэдди покраснела. Ей не хотелось говорить о том, что она, похоже, забеременела от Шотландца.

На следующее утро Мэдди с трудом заставила себя встать с холодной постели и одеться. В течение нескольких месяцев, проведенных с Итаном, Мэдди думала, что все ее неприятности остались позади, и она хорошо адаптируется к новой жизни. Однако, обнаружив, что сделал Итан, Мэдди решилась на переоценку всего, что с ней произошло. Пересмотрев за один присест скучный перечень выпавших на ее долю разочарований и горестей, она поразилась, как смогла выжить.

Сколько раз приходилось ей подниматься и отряхивать юбки от пыли?

Едва она причесалась и подколола волосы, как зазвонили колокола ближайшей церкви. Нахмурившись, Мэдди вышла на балкон. Ее удостоил своим посещением Ша-Нуар, и она взяла кота на руки и крепко прижала к груди.

Кот вдруг зашипел.

– В чем дело, котенок? – Снова зашипев, кот начал вырываться из рук. – Да-да, погоди минутку…

Расцарапав ей руки до крови, кот спрыгнул вниз как раз в тот момент, когда по всему городу равномерным крещендо разнесся последовательный перезвон колоколов.

Когда послышался даже звон больших колоколов собора Парижской Богоматери, Мэдди сглотнула застрявший в горле комок. Было не время для мессы. Она вспомнила, когда в последний раз слышала подобное, и ее сердце тревожно забилось. Мэдди вернулась в комнату и, выскочив на лестничную площадку, принялась стучать в дверь Коррин, потом Беа, но ни та, ни другая не отвечали.

Люди на улице должны знать… Только куда они все делись? Что произошло? Стараясь унять панику, она бросилась вниз по ступенькам.

Спустилась на четыре пролета, пять… Зацепилась носком ботинка за что-то тучное. С криком, размахивая руками, Мэдди упала на что-то плотное, но мягкое, на что-то влажное. Как только прошло замешательство, она поняла, что упала на распростертое в темноте мертвое тело.

Только трещина в зеркале спальни…

Едва увидев это, даже не успев расспросить Сорчу, Итан понял, что Мэдди ушла от него. Каким-то образом узнала правду и швырнула обручальное кольцо в зеркало. Тем не менее всегда отличавшаяся практичностью Мэдди не оставила кольца с бриллиантами. То, что отсутствовали остальные драгоценности, более всего привело его в уныние. Это означало, что Мэдди заранее готовилась к уходу от него. От Сорчи ему удалось только узнать, что после прочтения какого-то письма Мэдди стала белее снега. Упаковала вещи и в оцепенении покинула усадьбу, рассеянно попросив Сорчу приглядеть за котенком до тех пор, пока она не пришлет кого-нибудь за ним. Вспомнив о ее планах навестить Клодию, когда он отказался жениться на ней, Итан очертя голову помчался в Лондон. Добравшись до дома Куина, он ворвался в его кабинет:

– Где Мэдди?

У Куина отвисла челюсть.

– Боже мой, что с тобой? Ты выглядишь ужасно.