Страница 22 из 94
— Нет, на вечер я не пойду. Неудобно, знаешь. Как-нибудь в другой раз… А может, все-таки подойдем к ней сейчас?..
— Сказал, нет!
— Теперь я вижу, какого дурака свалял, что не поступил на геофак.
— А я вижу, чего стоят твои убеждения.
Петька рассмеялся:
— Ну, Ладно. Считай, — что переспорил меня сегодня. И я еще посмотрю…
— Не перейти ли к нам?
— А что ты думаешь?
— Я думаю, что было бы, если б эта девушка оказалась из балетной школы…
Этого вечера первокурсники ждали с нетерпением. И вот он наступил: встреча с ведущими преподавателями факультета, авторами всем известных монографий и основоположниками целых научных направлений. Такое бывает не часто. Поэтому Люся постаралась прийти задолго до начала, чтобы занять место получше.
Однако Большая геологическая аудитория, подготовленная для вечера, была еще почти пуста. Люся прошла по коридору и заглянула в библиотеку. Старшекурсники спорили о какой-то специальной статье. Спор этот Люсе был непонятным. Она подошла к витрине новинок и начала просматривать книги.
«Тоже все специальное!» — Люся вернулась к столу с журналами и вдруг в углу, возле каталога, увидела знакомую вихрастую голову. Саша!..
Тот уже заметил ее и приветливо махнул рукой. Люся подошла. Он указал на книги:
— Копаюсь вот. Подбираю литературу по Белтаушу.
— Можно, я посмотрю?
— Конечно… Ну, как мои конспекты? Поняла что-нибудь?
— Все поняла. По минералогии уже переписала — завтра верну.
— А как там? — кивнул он в сторону аудитории. — Собираются?
— Когда я проходила, из наших были только Надя и Люба.
— Ну, теперь уж, наверное, и нам пора. — Саша сложил книги.
Большая геологическая быстро заполнялась. Одиннадцатая группа была в сборе. Не видно только Наташи. Люся предложила:
— Займем ей место?
Саша нахмурился:
— Ёе не будет, наверное. С Алкой идет куда-то на танцы…
— Так и здесь без танцев не обойдется.
— Я тоже говорил ей…
Несколько минут прошло в молчании.
— А душно здесь, — сказала Люся.
— Да, набилось народу… В березовую рощу бы сейчас, — неожиданно вздохнул Саша. — Знаешь, что у железной дороги? До чего там просторно!
— И светло, — добавила Люся.
— Особенно в солнечный день.
— Нет, в любую погоду! Всегда! А вот еловый лес за железной дорогой, тот всегда нахмуренный. Даже днем…
Саша удивился:
— Откуда ты знаешь эти места?
— Да мы с папкой все там исколесили. Он как приедет, везде побываем. Летом пешком, зимой на лыжах…
— Откуда приедет? — не понял Саша.
— Он в изыскательской партии. Год в Сибири, год где-нибудь в Средней Азии. Мы с мамой почти и не видим его. Зато, как вернется, и дня дома не сидим. В прошлом году осенью даже робинзонили на Лесном. Знаешь такой остров?
— Слышал.
— Ну так вот, построили там шалаш и целую неделю жили. Так интересно было!
— Еще бы!
— Да и в парке у нас неплохо. Я часто там бываю.
— Знаю…
— Знаешь?!
Саша вдруг покраснел:
— Просто видел тебя раз…
Между тем за длинным, застланным красной скатертью столом появились преподаватели. Кроме знакомых Люсе профессора Бенецианова, Юрия Дмитриевича Воронова, секретаря партбюро Стенина, кристаллографа Семена Алексеевича Бойцова, доцентов Чепкова и Строгановой, здесь были и такие, которых Люся видела впервые.
Среди них выделялся высокий грузный мужчина с золотой цепью на жилете. Он сел на стул и, строго оглядев аудиторию из-под насупленных бровей, забарабанил пальцами по столу. Люся показала на него Саше:
— Кто это?
— С цепью? Заведующий кафедрой петрографии профессор Греков. В геологии звезда первой величины.
— А рядом? — указала Люся на худого мужчину с глазами гипнотизера.
— Тоже величина! Профессор Ростов Глеб Максимилианович. Заведующий кафедрой нефти и газа. Ходячая энциклопедия! Один, говорят, открыл столько нефтяных месторождений, сколько не было во всей царской России.
— А тот старичок с бородкой?
— Это главный водяной бог, гидрогеолог Егоров. Уже восьмой десяток ему. А до сих пор, говорят, работает за троих…
Между тем Бенецианов поднялся и, вынув из кармана очки, развернул на столе бумажку. Разговоры стихли.
— Разрешите мне исполнить… э-э-э… чрезвычайно приятную обязанность и по-о-оздравить вас с вступлением в славный коллектив ста-а-арейшего…
Люся взглянула на Сашу. Он поморщился.
К счастью, бумажка оказалась небольшой, через две-три минуты Бенецианов предоставил слово Ростову.
Выступление Ростова было интересным. Он говорил о том, что геофак основан еще до революции, и что из стен его вышли известные академики, лауреаты Государственной премии, первооткрыватели крупнейших месторождений; что выпускники его работают во всех уголках Советского Союза и многих зарубежных странах; что из года в год руководство университета получает десятки писем и телеграмм, в которых дается высокая оценка работе выпускников геологического факультета…
Не менее интересными были речи и других преподавателей. Наконец в заключение выступил Стенин:
— Вы пришли сюда не только для того, чтобы получить профессию, но и для того, чтобы вместе с нами, вашими старшими товарищами, двигать вперед геологическую науку. Однако еще сто лет назад великий Маркс писал: «У входа в науку, как и у входа в ад, должно быть выставлено требование: «Здесь нужно, чтобы душа была тверда, здесь страх не должен подавать совета».
Официальная часть вечера закончилась. Все поднялись, начали сдвигать стулья, готовя место для танцев. Люся взглянула на дверь и тронула Сашу за рукав:
— Смотри, Наташа!.. Иди помоги ей пробраться.
Он ринулся к двери. А Люсе почему-то сразу захотелось уйти домой. Выждав, когда в дверях станет посвободнее, она выбралась в коридор и сошла вниз по лестнице.
Из раскрытых окон доносился смех, музыка. А она ускоряла шаги, чтобы быстрее скрыться за поворотом…
8. ОСЕННИЙ БАЛ
В кабинете Леонида Ивановича Грекова собрался обычный кружок «старейшин» факультета. Кроме хозяина кабинета и его старинного друга Модеста Петровича Бенецианова, здесь были профессор Ростов, Борис Степанович Егоров и заведующий кафедрой палеонтологии профессор Кравец.
Собираться так вот, в тесном профессорском кругу, стало для них старой незыблемой традицией, и на геофаке давно уже поговаривали о «негласном Совете факультета». Так оно, пожалуй, и было. Здесь, в кабинете Грекова, по сути дела заранее вырабатывалась единая точка зрения по всем вопросам, какие ставились на Ученом совете, совещаниях заведующих кафедрами и даже в ректорате. Не обходилось, конечно, без споров. Случались порой и серьезные перепалки. Но об этом не знал никто. За пределами кабинета «Совет» всегда выступал единым фронтом, и не было еще случая, чтобы его мнение не становилось мнением факультета.
Впрочем, речь шла здесь не только о деловых вопросах. Старым профессорам было что вспомнить, о чем поразмыслить и поспорить. А сегодня, к тому же, пришла приятная новость: только что ударил нефтяной фонтан на площади, разбуривания которой факультет добивался уже многие годы.
— Н-да, хотел бы я послушать, что сейчас говорят в тресте да и в институте тоже, — поглаживал усы Бенецианов.
— Трестовские полевики, положим, прежде нас высказались в пользу этой структуры, — заметил Греков.
— Полевики? Так разве они делают погоду, Леонид Иванович! — Кравец снял пенсне и устало потер переносицу. — Не-е-ет, если бы не последняя статья Глеба Максимилиановича…
— Не только моя, — возразил Ростов. — Леонид Иванович тоже не раз писал об этом. Да и вы, Эдуард Павлович, в последнем сборнике…
— Одним словом, это месторождение наше, — заключил Бенецианов. — Результат нашей работы. А вчера я получил приказ министра, в котором отмечается работа и наших выпускников.