Рыбалка на живца

Но в тот день было сыро и пасмурно, в кюветах и на обочинах были грязные лужи. А у крутящего педали «Десны» Женьки изо рта вырывался пар, как осенью. Вскоре мы были в Митяеве.

Со стороны Узорова Митяево начинается с автобусной остановки, как раз напротив митяевской беленькой церкви с покосившейся колокольней. Дальше дорога раздваивается: налево — бежит в пологую горку в Грибанове, а направо — круто спускается мимо бетонно-стеклянного сельского магазинчика к той самой, впадающей в Москву-реку, небольшой речке.

— Ну, теперь куда? — спросил я Женьку, не слезая с велосипеда.

— Давай к магазину, — ответил он. — У Лыки будут деньги, он в магазин подастся.

Мысль была неглупа, и я покрутил педали вслед за Женькой. Мы повернули направо. Однако ни возле, ни внутри магазина Лыки не было. Я купил пепси, мы попили и поехали искать его дальше. Впрочем, все было напрасно. Лыки не было нигде, в том числе и на автобусной остановке, где он мог бы поджидать автобус на Узорово, если успешно продал велосипед. Объехав все Митяево, мы снова вернулись к магазину. Женька был мрачен, а я не очень. Собственно, почему Лыка обязательно должен был сшиваться возле магазина или на митяевских улицах? А может, он уже ушел, скажем, на речку. Или сидит вместе с покупателем Женькиного велосипеда и весело болтает, или еще чего-нибудь делает. Главное было найти Лыку в ближайшее время.

Я опять зашел в магазинчик купить жевательной резинки и вдруг вспомнил, что мама ждет меня обедать. Надо было возвращаться, кто-кто, а Лыка найдется, не в Митяеве, так в Узорове. Женька угрюмо согласился, но только мы вырулили на середину митяевской улицы и я стал поворачивать в сторону церкви, как, глянув налево — нет ли машин, увидел одинокую фигуру, бодро спускавшуюся вдоль шоссе к пресловутой речке. У меня превосходная память, в том числе зрительная, я и за сто, и за двести метров легко узнаю даже мало знакомых мне людей. Это был Лыка.

— Вот он! — крикнул я, разворачивая велосипед под горку.

В это время фигура свернула с шоссе в сторону. Я навалился на руль и, как только мог, закрутил педали, на ходу переключив скорость. Горка была высокой и длинной, но я мчался пулей и был на том месте, где видел фигуру, через несколько секунд. Там никого не было. Как раз здесь Митяево заканчивалось и к реке спускался травянистый откос с протоптанной наискосок тропинкой. Больше ехать было некуда, я направил своего «железного коня» вниз по тропинке к реке. Тропинка виляла и прыгала на кочках, а вместе с ней и я с велосипедом. Пришлось встать на педалях. Вот и речка, а Лыки все нету, неужто он так быстро ходит?

У самой воды на вытоптанной в траве площадке сидели на бревнах четверо ребят и одна девчонка. Я остановился и оперся одной ногой оземь. Подъехал Женька.

— Чо надо? — спросил один из сидящих,

— Парня тут не видали? — в ответ спросил я.

— Какого парня?

— Ну, такой, довольно высокий, в джинсах… — начал было я объяснять. Но Женька спрыгнул с «Десны», бросив велосипед в траву, проскочил вперед и вмешался:

— Да Лыку нам надо из Узорова, вы что, Лыку, что ли, не знаете, его здесь не было?

— Какую еще, на фиг, Лыку? — нарочито лениво отозвался все тот же говоривший с нами парень. Остальные молчали, по-прежнему сидя на бревнах и поглядывая то на нас, то в землю.

— Да ладно, кончай. Лыку знаете, его все знают, он нам позарез нужен. Мы видели, он сюда пошел.

Парень встал.

— Ты откуда? — спросил он, подходя к Женьке.

— Из Узорова.

— Ну и езжай туда, понял?

— Да мне ваше Митяево на фиг не надо, — почти закричал Женька, — мне Лыку надо, он…

Но Женька не договорил, потому что парень развернулся и дал ему кулаком в морду. Впрочем, удар не получился, потому что Женька немного отпрянул и кулак только скользнул по скуле под глазом. Но это было начало, они схватились. После пары плюх оба сцепились и покатились в грязь. Не знаю уж, кто кого подсек, но через несколько мгновений Женька оказался сверху, он был пониже, но крепче парня и, видимо, немного сильнее. Однако не то чтобы очень. Да и парень оказался подловатый, он ухватил валявшийся на земле круглый камень и долбанул им Женьку два раза по макушке. Женька схватился за голову. Я соскочил с велосипеда. Двое тут же выросли у меня на пути, одного я сбил, а со вторым мы сцепились.

В общем, я дальше мало что помню. Будучи уже битым ранее, я старательно пытался закрыть голову руками, и меня били больше по бокам и ребрам. Наверное, нам досталось бы намного больше, если бы не Светка. Тогда я еще не знал, что она Светка, но это неважно.

— Ну хватит, хватит! — услышал я сквозь шум в ушах и прижатые к голове руки пронзительный девчачий голос.

— Витя, оставь его!

— Отвяжись ты!

— Кончай! Хватит! Уйди! Убьете так, гады!

В общем, Светкины вопли в конце концов подействовали. На мосту через речку остановились редкие пешеходы и уставились в сторону происходящего, благо недалеко было. Бить нас перестали. И митяевские ребята пошли по тропинке в горку.

— Велосипед возьмем?

— Оставь!.. — донеслись до меня последние слова уходящих.

Я поднял голову, в ушах гудело, во рту ощущался медный вкус крови и ее мерзкий запах. По башке и по морде мне все же досталось, и в основном ногами, бока пока не очень болели, но я знал, что буду синим. Женька лежал поближе к воде, скорчившись и закрыв голову руками, вскоре и он зашевелился.

— Ну, живы?

Оказалось, Светка не ушла, а стоит рядом и смотрит, что с нами будет.

— Живы, — отозвался я и постарался улыбнуться.

— Ну и слава Богу.

Светка повернулась и пошла прочь, мимо реки в сторону моста, другой тропинкой, а не той, что ушли митяевские ребята.

Женька тоже встал, молча умылся в речке, окунув туда всю голову, поднял «Десну» и пошел пешком к Узорову дальним путем: вдоль речушки, потом через поля, потом по берегу Москвы-реки.

Я подобрал свой горный и догнал Женьку.

— Жек, ты сам нарвался, — попытался я его утешить.

Женька, не отвечая, сел на велосипед и поехал. Я постоял, посмотрел ему вслед, развернулся и поехал в противоположную сторону, по той тропинке, по которой ушла девочка. Я не думал, почему так делаю. Просто я хотел ее догнать, а Женьке сейчас был не нужен…

Догнал я ее у моста.

— О?! — Она обернулась на звук моего велосипеда. — Поссорились, что ли?

— Да нет, — улыбнулся я, — просто он злой, велосипед у него украли утром, такой же, — постучал я ладонью по рулю.

— А у меня «Кама», — сказала Светка.

— Нормальный велик, — немного польстил я, — только прогулочный, на нем вот так по горкам не поездишь.

Девочка ничего не ответила и некоторое время шла молча, а я медленно тащился за ней на велосипеде по травяному склону.

— А что домой не едешь? — наконец спросила она то, что, наверное, должна была спросить с самого начала, как только я ее догнал.

— Не хочу, — ответил я. Она кивнула.

— Я тоже не хочу.

— Ну давай пройдемся по речке, — выдавил я, сам не знаю откуда набравшись смелости.

Она взглянула на меня и согласилась. Странно это, но никогда мне не было так легко разговаривать с девчонкой. Вскоре я уже знал, что она — Светка, у нее тоже есть собака, такса, зовут эту таксу Ксюша. Братьев и сестер у нее так же, как и у меня, нет. Отец ее, бывший строитель, теперь имеет свою контору по оформлению офисов и дачному строительству. Здесь у них дача, всего второй год. С местными она не дружит, но иногда прогуливается вместе, любит купаться, чупа-чупс и пепси-колу. В общем, мы были похожи. Даже оказалось, что, когда ей плохо, она одна ходит на речку, вернее, с собакой, точь-в-точь как я, только я обычно беру еще удочку.

Проболтали мы долго и дальше моста не ушли, так и сидели под ним, глядя на речку. Когда стемнело, я проводил немного Светку в сторону дома, но до конца она не разрешила, и мы попрощались. Я сделал вид, что уехал, а на самом деле вернулся и проследил из-за куста, как она вошла в калитку. Хоть меня и ждала дома ругань, я возвращался счастливый, так как уже знал, что влюбился. Это ничего, что я не рискнул предложить Светке встретиться снова, может, даже к лучшему. Главное, я знал, где ее искать…