Приключения наследницы

– Свеча у нас всего одна, а надо бы пойти взглянуть, нет ли в той куче чего-нибудь подходящего. Вы, Анна Михайловна, пока посидите с Хелен, успокойте ее. Как женщина умная, вы найдете, какие слова подобрать, а мы с Веллингтоном проведем ревизию.

Надо сказать, я подчинилась безо всякой охоты. Так и знала, что мужчины станут оттирать меня от конкретных действий...

Поймала себя на этой мысли и посмеялась: и в самом деле, правы мужчины, которые говорят, что нас им не понять. Только что я сетовала на отсутствие рыцарей, и вот они появились, но мне это не нравится. Угоди такой!

Только тем, что мы застали наших пленителей врасплох, объяснялось их решение поместить нас туда, где хранилось ими же награбленное.

Едва мужчины стали осматривать наваленные горой вещи, как послышался торжествующий голос поручика:

– Посмотрите, что мы нашли.

Он принес мешок, наполненный... свечами!

– Тьма да разверзнется! – торжественно провозгласил он, зажигая сразу три из них и устанавливая на голом столе.

На недовольный взгляд Хелен он тут же пояснил:

– Как только нам попадется подсвечник, мы немедленно поставим его на стол.

Я тоже взяла одну из свечей и направилась к той огромной, небрежно сваленной куче вещей.

Джим собирал и складывал отдельной стопой одеяла и огромные пуховые подушки, а Зимин уставился в какую-то папку с бумагами, которую откопал среди вещей.

– Так вот куда подевались два обоза, отправленные полковником Каратыгиным, – проговорил он себе под нос, но я услышала.

Как он может думать о каких-то обозах в такое время!

– Сейчас-сейчас, княжна, простите, через минуту я буду в полном вашем распоряжении, – буркнул он, торопливо просматривая бумаги.

– Думаете, у вас не будет другого времени?

– Хотел бы я и сам об этом знать, – вздохнул Зимин, откладывая папку в сторону.

– Скажите, – поинтересовалась я, озаренная неожиданной мыслью, – а вас отправили со мной только ради какого-то письма или...

– Вы удивительно сообразительная девушка, – усмехнулся он. – Достойная дочь своего отца.

– А в таком случае, если от вас долго не будет известий, то граф Зотов отправит в имение небольшой отряд, чтобы проверить возникшие у вас с ним подозрения?

– Дело в том, – сказал он, отводя взгляд, – что я попросил его с подмогой не торопиться.

– Что?! – От возмущения я некоторое время не могла сказать ни слова. – Вы знали, что нам угрожает опасность, и тем не менее отказались от помощи?!

– Будем надеяться на лучшее, – несколько уныло пробормотал он. – Не верится, чтобы крепостной посмел поднять руку на свою госпожу и на офицера, не говоря уже об иностранцах.

Значит, милейший граф Зотов догадывался, что в наших краях не все благополучно, но не сделал и попытки отговорить меня от поездки... Да и послушалась бы я его?

Как раз в это время мой взгляд упал на несколько французских штандартов, и я подумала, что, если их растянуть и связать между собой, получится прекрасная кабинка, за которой можно будет спрятать проклятое ведро!

Потому я указала на них Зимину и спросила:

– Догадываетесь, для чего их можно употребить?

– Догадываемся, – ответил за него Джим Веллингтон и помог мне освободить штандарты от тюка, лежащего сверху.

С его помощью я стала сооружать кабинку, какие видела на пляжах Италии, где мы в детстве отдыхали с родителями. Тут же к нам подскочила Аксинья, а Хелен так и осталась сидеть на лавке, погруженная в оцепенение.

Я занималась делом, но некая мысль все не давала мне покоя, ворочалась в голове, зудела, пока наконец не вспомнилась: «А Сашки-то с нами нет!»

Ну да, я же отправила его поставить лошадей в конюшню, а карету оставить там же под навесом. Но поскольку помогать Сашке, видимо, оказалось некому, он так и задержался там, не спеша появиться.

Только бы он догадался в конюшне и остаться! Или спрятаться где-нибудь, но он же ни о чем не подозревает. Не станет хорониться, выйдет на свет, тут-то его разбойники Осипа – по-другому называть их язык не поворачивается! – и схватят.

Но пока это наш единственный шанс выйти из заточения. Если, конечно, Осип со своей шайкой не испугается и не покинет мое имение добровольно.

– Кстати, – шепнул мне Зимин, когда подоспел к нам с Джимом на помощь и мы быстро соорудили вполне приличную загородку. – А где ваш слуга, с которым вы приехали в Москву?

– Стыдно сказать, но я и сама только что о нем вспомнила. И теперь молюсь, чтобы он догадался где-нибудь схорониться, а поутру отправиться за помощью.

– Это, конечно, было бы чересчур хорошо, – вздохнул поручик. – Ах, Анна Михайловна, ежели б вы знали, как я корю себя за легкомыслие. Ведь подозревал, что здесь нечисто, а не догадался перво-наперво пойти к крепостным и провести дознание, кто этакое безобразие в доме учинил. Что я скажу своему начальнику? А что решит он? Гнать поручика Зимина из учреждения поганой метлой!

– Пустое, Владимир Андреевич, – стала защищать я поручика от него самого. – Кто из здравомыслящих людей мог бы предположить этакое событие? Крепостной расположился в господском имении, как у себя дома, и не боится, что идет против закона.

– Кое-кто и у нас думает, что война все спишет, – вздохнул Зимин. – Такие, как Осип, лишь следствие неполадок в нашем российском устройстве.

Разбойники оставили нам кувшин с водой, и Аксинья тоже внесла свою лепту – обнаружила в куче вещей большой серебряный кубок с рубинами, который отныне стал нам служить вместо стакана для воды.

Первым делом мужчины под моим руководством соорудили чуть ли не королевское ложе из ковров и гобеленов, на каковое уложили вконец измученную Хелен. Не знаю, заснула она или просто лежала с закрытыми глазами, не госпоже ухаживать за горничной!

Не то чтобы я была такой уж жестокой, но в пору испытаний я предпочла бы видеть рядом с собой людей, достаточно владеющих своими нервами. Никто не обещал англичанке, что она попадет в замок, где за ней будет ухаживать целый штат слуг. И никто, кстати, ее с собой не звал.

Дав таким образом мысленную отповедь бывшей маминой горничной, позволяющей себе быть слабее госпожи, я села за стол с мужчинами, чтобы посовещаться и решить, чего мы можем ждать от такой неприятной ситуации и есть ли у нас возможность из нее выпутаться?

Аксинья примостилась чуть поодаль, как и положено служанке, но уши-то ей никто не мог заткнуть, так что она слушала все, о чем мы говорили.

– Ваш крепостной достаточно ловок и сообразителен? – спросил меня теперь уже Веллингтон.

– Это величайший пройдоха в мире, – ответила я, – но ведь его тоже могут застать врасплох.

– Могут... – задумчиво проговорил Джим, – но немножко надежды у нас есть, не так ли?

Немножко надежды! Вообще-то Веллингтон хорошо говорил по-русски, но порой то ли от волнения, то ли от желания нас развеселить начинал говорить не только с акцентом, но и не совсем правильно.

– Если мы станем только надеяться на слугу, то можем застрять до того, пока рак на горе не свистнет! – внес свою лепту в разговор и Зимин.

– А что вы можете предложить? – сердито спросила я.

– Предложений может быть несколько, – медленно проговорил поручик, чем меня несказанно удивил.

Какие планы могут строить пленники, запертые в винном погребе людьми, преступившими закон и прекрасно знающими, чем им это грозит? Им, как говорится, терять нечего.

Но с другой стороны, никому не хочется прослыть душегубом. Одно дело – поймать кого-то и ограбить, украсть обоз и перебить его сопровождение – такое еще доказать нужно! И совсем другое – убить хозяйку имения, да еще ее гостей, в числе которых офицер! Из такого положения выход найти уже невозможно.

Я представляла, какие мысли ворочались сейчас в голове Осипа, а с другой стороны, вполне могла ошибаться. Тот, кто однажды преступил закон и не поплатился за это, всегда имеет искушение повторить собственный шаг, надеясь, что и на этот раз ему подобное сойдет с рук.