Страница 38 из 44
Сходство географических названий также аргумент спорный. Иногда ссылаются на сходство названий Албании (на Балканах), древней Кавказской Албании (север Азербайджана) и Альп. Но название «Альпы» могло произойти из латинского альба («белый»), или кельтского алпа («гора, скала»), балканской Албании — из иллирийского олба («селение»), а кавказской — из другого, неиндоевропейского языка. В Средиземноморье за последние тысячелетия происходило столько перемещений народов и языков, что географические названия тут относятся не к одному, древнейшему слою, а сразу к нескольким слоям — из разных эпох и различных языков.
Наконец, когда речь заходит о родстве языков, отделившихся один от другого 8–9 или все 10 тысяч лет назад, критерии родства, которые ученые привыкли применять к большинству языков Европы и Азии, вряд ли применимы. В самом деле, тюркские языки настолько близки друг другу, что уже девятьсот лет назад Махмуд Кашгарский смог не только увидеть их родство, но и написать первую грамматику тюркских наречий. Родство индоевропейских языков было установлено на заре языкознания и послужило, в сущности, толчком к созданию современной науки о языке. Памятники этих языков были прекрасно изучены, лингвисты имели возможность сопоставлять санскрит и латынь, древнегреческий и древнеиндийский, язык «Авесты» и многочисленные тексты средневековья на славянских, германских, армянском и других родственных языках. Не избаловало ли это обилие материалов ученых? И как только они пробуют применить индоевропейскую мерку родства к таким языкам, как баскский и кавказские, она оказывается явно не подходящей.
Быть может, здесь нужна новая методика, позволяющая проникать в глубь тысячелетий даже в том случае, когда у нас нет древних памятников письма? И устанавливать не просто родство, а родство большого масштаба, древние корни целых языковых семей, а не отдельных языков? Иными словами, сравнивать не языки, а праязыки, восстановленные лингвистической наукой.
Сквозь тьму тысячелетий
Ностратические, или борейские
В самом начале нашего века датский ученый Хольгер Педерсен выступил со смелой гипотезой, предполагавшей древнее родство индоевропейских, семито-хамитских, уральских и ряда других языков и языковых семей Евразии. Согласно Педерсену, все они образуют огромную «сверхсемью», все они восходят к одному «прапраязыку» — ностратическому. Термин был образован от латинского ностер, означающего «наш».
Гипотеза Педерсена основывалась главным образом на совпадении личных местоимений в языках, относящихся к разным семьям. Например, по-мордовски мон, тон, сон означает «я», «ты», «он», А по-французски — слова сходного звучания означают «мой», «твой», «его». А ведь мордовский язык относится не к индоевропейской, а к уральской семье языков!
Вслед за Педерсеном многие ученые стали отыскивать общие корни в языках различных семей. Их поиски были щедро вознаграждены. Например, оказалось, что слово со значением «имя» звучит сходно у индоевропейцев, юкагиров, кушитов, финно-угров и т. д. Но, быть может, это просто случайные совпадения? Или заимствования из языка в язык? Как определить действительные следы древнего родства, если они уходят в глубь тысячелетий? Если распад индоевропейского праязыка начался около шести тысяч лет назад, то распад ностратического праязыка должен был начаться на много тысяч лет раньше!
Советский лингвист А. Б. Долгопольский подсчитал, что вероятность случайного совпадения корней в ностратических языках ничтожно мала. А это говорит о том, что корни совпадают не в силу случайности, а в силу закономерности. Закономерности, являющейся результатом древнейшего родства языков.
Правда, А. Б. Долгопольский считает термин «ностратические (“нашенские”) языки» не очень удачным. Лишь индоевропейцы, уральцы и другие народы, говорящие на этих языках, могут считать их своими, «нашенскими». А «что же, прикажете малайцам, китайцам, конголезцам называть эти языки “вестратическими” (“вашенскими”)? — писал Долгопольский, предлагая термин “борейские” языки (от греческого “бореас” — “север”). — Ведь на карте мира наша сверхсемья занимает более или менее северный ареал. Существует же термин “австрические языки” (по-латыни “южные”), объединяющий австроазиатские, малайско-полинезийские и некоторые другие языки, расположенные по большей части южнее борейских».
Если ностратическое, или борейское, родство существовало, то между отдельными семьями языков должны быть законы звуковых соответствий. Каждому звуку в индоевропейском праязыке должны отвечать совершенно определенные звуки в уральском, картвельском и других праязыках. Таким образом, методика сравнительно-исторического языкознания остается прежней, но меняется масштаб сопоставлений: отныне на правах отдельных языков или ветвей выступают целые семьи языков, сравниваются праязыки.
Когда Долгопольский приступил к поиску «формул соответствий» между праязыками, выяснилось, что другой советский ученый, В. М. Иллич-Свитыч, совершенно самостоятельно пришел к тем же выводам, что и Долгопольский. Отказавшись от попарного сравнения, В. М. Иллич-Свитыч стал сопоставлять сразу несколько языковых семей. И вывел строгие формулы соответствия звуков индоевропейского, уральского и других праязыков. То есть показал, как древнейшие корни борейского прапраязыка расщеплялись и давали корни в индоевропейском, уральском, картвельском и других праязыках.
В 1966 году Иллич-Свитыч, которому было всего лишь тридцать два года, трагически погиб в результате дорожного происшествия. Надо полагать, что имя его войдет в историю языкознания XX века так же, как в историю науки XIX века вошли имена Боппа, Раска, Гримма и других создателей сравнительно-исторического языкознания.
Открытие формул звукосоответствий борейских языков для науки нашего столетия является, видимо, тем же, чем было для науки прошлого века открытие законов звуковых соответствий в языках и группах индоевропейской семьи. Такое изучение — на уровне целых языковых семейств — открывает широкие перспективы не только для лингвистики, но и для других наук о человеке: археологии, древнейшей истории, этнографии, антропологии. Мы получаем возможность заглянуть в глубины времен, относящихся к окончанию ледникового периода, к XIII, а то и к XV тысячелетию до н. э., когда, по всей вероятности, и начался распад на отдельные ветви-семьи борейской «сверхсемьи».
Какие же ветви входят в состав борейского древа? Индоевропейская, семитохамитская, картвельская, дравидийская, уральская, тюркская, монгольская, тунгусо-маньчжурская, чукото-камчатская семьи, юкагирский, корейский языки — вот какой список предлагают сторонники ностратического языкознания, вот какие ветви борейского древа называют они. Профессор Г. Б. Джаукян из Еревана показал, что, возможно, борейскими являются и языки древних жителей Передней Азии и Кавказа, хурритов и урартов (образующие хурри-урартскую семью). Судя по новейшим исследованиям, сюда же относятся эламский, нивхский, японский, а возможно, и эскимосо-алеутские языки. В них есть черты, свойственные остальным борейским языкам, но есть и различия, вызванные, возможно, своеобразной историей этих народов.