Страница 2 из 16
Он размахнулся и хлестко ударил ее ладонью по лицу. В голове загудело, в глазах заискрило...
Марина слышала об этом выродке. И знала, что его бесит кличка Плюй...
Его так называли с детства. А он ничего, терпел. Пока папашка его не стал в городе большим человеком. Под его защитой Витя стал вдруг крутым до безобразия. И теперь мог наказать любого обидчика. Ему ничего не стоило поднять руку на девушку. А с парнями он разбирался с помощью своих дружков-прихлебал.
– Еще слово, и я тебя урою! – с пеной у рта пригрозил Плюй. – Ты меня поняла?
Марина не стала больше пытать судьбу и покорно кивнула. Не хотелось еще раз нарваться на пощечину.
– Вот и хорошо, что поняла! – осклабился выродок. – Короче, мне с тобой некогда сейчас базарить. Дела, все такое... В общем так. Сегодня в семь вечера чтобы была здесь как штык, – приказным тоном велел он. – И чтобы, это, прикид был нормальный. Юбочку, это, покороче. Это, лифчик и трусняк дома оставь, гы-гы. А то еще потом потеряешь, плакать будешь... Гы-гы, видала, какой я заботливый!.. Ну че, поняла, коза?
«Мерседес» скрылся за поворотом. А Марина осталась стоять как оплеванная.
Можно было бы обратиться в милицию. Но в Рыжевске этот номер не пройдет. Витин папа держит в кулаке и милицию, и прокуратуру. Никто даже пикнуть не смеет без его ведома. Потому его сыночку сходит с рук любая пакость.
Марина была в панике. На встречу с подонком Витей она не пойдет, тут даже и думать нечего. Но рано или поздно этот выродок снова найдет ее, силой посадит в машину и вывезет в лес. А там толпа ублюдков. Сначала ее зверски изнасилуют, а потом просто убьют. И сбросят куда-нибудь в реку...
Все будут знать, что это сделал Витя Плюй. Но к ответственности его не привлекут. В Рыжевске убийства уже давно перестали кого-либо удивлять. Было время, когда в лесу чуть ли не каждый день находили трупы. Мужчины и женщины, молодые и пожилые. Их убивал Плюев-старший. Все знали почему. Знали, но молчали. В городе действовал закон сицилийской мафии – омерта, закон молчания. Хочешь жить – делай вид, что ничего не происходит, и молчи.
А люди продолжают пропадать. Хотя редко уже кого находят. Говорят, бандиты закапывают трупы.
Еще несколько лет назад в городе было тихо и спокойно. Но все резко изменилось, когда на производственную мощность был запущен золотоперерабатывающий завод.
Этот завод дал людям работу, хорошую зарплату. Но заставил их бояться даже собственной тени...
Ни для кого в городе не было секретом – золото на заводе воруют, а потом его скупают по дешевке люди Плюя-старшего. Большое золото – большие деньги. Большие деньги – большая кровь. Чтобы это понять, совсем необязательно смотреть телевизор и читать прессу. Достаточно хотя бы чуть-чуть пожить в Рыжевске. В этом проклятом Рыжевске...
* * *
Марина не знала своего отца. Он ушел еще до ее рождения. Какое-то время мать сама тащила на себе семью из трех детей. Потом у них дома поселился дядя Ваня – крепкий жилистый мужик, от которого постоянно попахивало навозом. Да он и не скрывал своей крестьянской сути. С утра до вечера – на работе, с вечера до поздней ночи – домашние заботы. Хлев, свинарник, большой огород. Вкалывал до седьмого пота. Мать ему помогала. Хотя он ее особо и не заставлял...
В общем, дядя Ваня был хорошим мужиком. Помог маме родить еще двух детей. Собирался строгать наследников и дальше. Но Марину и ее двух старших сестер любил при этом как родных. Пылинки с них сдувал.
Марина уже давно не называла его дядей. Так и говорила – папа Ваня. И он был первым, кому она рассказала о своей беде. Он долго хмурился, наливался праведным гневом. И решил:
– В милицию обращаться не будем. Это без толку. А с этим извергом я сам разберусь...
Папа Ваня сходил за охотничьим ружьем, при ней зарядил оба ствола патронами.
– Это не соль, доча, – пояснил он. – Это жакан... Я этого паразита на части разорву. Пусть только сунется...
Дома она будет вне опасности. Отчим уйдет на работу, а ружье останется. Стрелять она умеет. И если что, сама разрядит в Витю оба ствола. А потом будь что будет... Но ведь в школу с ружьем не походишь.
– А как же школа? – спросила она.
– Учебники есть? Есть, – рассудил папа Ваня. – По учебникам сама будешь учиться. А мы тебе с матерью справку возьмем...
– А экзамены?.. У меня через месяц экзамены...
– А на экзамены со мной ходить будешь. Я, это, отпуск вот возьму. А потом в Москву поедешь, чтобы от греха подальше. Все равно ведь в институт поступать...
До Москвы недалеко. Если на автобусе, шесть часов езды. Так что нет смысла учиться дальше в областном центре, если рядом столица. Сразу с нее и нужно начинать... А в институт Марина поступит. Она даже знала в какой. В юридический. Когда-нибудь она станет следователем и таким уродам, как Витя Плюев, мало не покажется...
Плюй объявился ровно через неделю. Злой как собака, пеной брызжет. Подъехал к дому на «Мерседесе», пытался зайти во двор. Но папа Витя сдержал свое обещание. Вышел из дому с ружьем на изготовку. Вид у него грозный, глаза шальные. Витя решил не связываться с ним. И убрался восвояси.
В следующий раз к нему вышла сама Марина. Но тоже с ружьем в руках. В глазах лютая ненависть, палец на спусковом крючке.
– Только подойди, гад! – зашипела она.
– Эй, ты че, дура? – занервничал Витя.
Он стоял за калиткой. Но во двор зайти не решался. И его дружки тоже не хотели нарваться на пулю... Не такие уж они крутые, какими хотят казаться. Только хорохорятся, а в душе самые настоящие трусы... Ведь только подлые трусы могут по-скотски обращаться с девушками.
– Я не дура! Это ты сволочь! – ответила Марина.
– Слушай, ты, хорош ломаться! Чего цену набиваешь, в натуре?.. Я ж к тебе нормально. Чисто все как у людей. Сначала в кабак, а потом в номера. Я тебя красиво трахну, вот увидишь...
– Это я тебя сейчас трахну. Из обоих стволов. Только это некрасиво будет...
– Ты че, серьезно? Грохнуть меня можешь?..
– А ты не веришь?
– Не-а, не верю!..
Витя осмелел. Открыл калитку и шагнул во двор. Недолго думая, Марина пальнула в воздух. Грохот выстрела образумил зарвавшегося подонка.
– Э-э, ты че, в натуре! – застыл на месте Плюй. – Убери ствол!
– И не подумаю!
– Дура, ты хоть врубаешь, что ты делаешь? Ты хоть знаешь, что тебе за это будет? – перешел на угрозы мерзавец. – Хочешь, чтобы сегодня менты здесь были? Чтобы тебя за покушение повязали? Так это без проблем. В тюрьму пойдешь, баланду хлебать будешь... А ведь можно в кабаке шампанское пить, со мной красиво отдыхать... Или лучше за решетку? Что лучше, выбирай!..
А ведь он может привести угрозу в исполнение. Приедет милиция, Марину арестуют и посадят в тюрьму. За покушение на жизнь Вити Плюева. И попробуй потом докажи, что ты не верблюд... Но и «красиво» отдыхать она с ним не хотела. Лучше в омут головой.
Краем глаза Марина увидела, как рядом с «Мерседесом» остановился «Москвич». Из машины вышел горбун Роберт.
Она думала, что горбун отправится к себе домой. Но он направлялся к Вите.
– Э, а это что за чертила? – возмутился Плюй, с презрением глядя на Роберта.
– Зачем человека обижаешь? – глухим утробным голосом спросил горбун и покачал головой.
– Это ты, что ли, человек? – прыснул Плюй.
– И я человек, – кивнул Роберт. – И она – человек, – показал он на Марину.
– Слушай ты, урод горбатый, валил бы ты отсюда, пока цел! А то я тебя вместе с твоей сраной лайбой урою! Ты меня понял?
– Не то говоришь, парень, – с осуждением во взгляде смотрел на него калека. – Нельзя так с человеком разговаривать.
– Я тебе сказал, кто ты такой...
Витя вдруг осекся. Замолчал. Осунулся, обмяк, глаза потеряли бравурный блеск. Так ведут себя кролики перед удавом... Трудно было поверить в то, что Роберт был удавом. Но на Витю он смотрел как на кролика, давил на него тяжелым гнетущим взглядом. Как будто гипнотизировал его... А похоже, он в самом деле загипнотизировал его.