Страница 67 из 95
Например, у нас популярны стали в последние годы книги эмигранта Автарханова, чеченца. Вот он пишет прямо, что Сталин был антисемит. Но тут же добавляет, что в 49-м году Сталин вдруг обратил внимание, что из 11 членов Политбюро 9 родственно связаны с евреями. В том числе сам Сталин, поскольку его внук и внучка наполовину евреи. То есть Автарханов сам себя побивает! Совершенно ясно, что без воли Сталина никто не мог стать членом Политбюро. Как же мог допустить такое антисемит? Повторяю: девять из одиннадцати! Сами посудите. И в собственном родстве от евреев не отгородился. Тем не менее обвиняют — антисемит, антисемит… А вот передо мной справочник Союза писателей СССР, изданный в 1950 году. Здесь приведен список членов правления Союза, которое избрано было в январе того же 1950-го. И в его составе среди 56 писателей РСФСР — 12 евреев.
Ну и дальше можно привести бесчисленное количество фактов, доказывающих, что борьба шла именно с определенным образом политически и идеологически ориентированными, а вовсе не с евреями. Например, в это время огромное общественное и государственное значение имело присуждение Сталинских премий. Возьмем годы с 1949-го по 1952-й. Так вот, примерно треть всех премий получали люди еврейского происхождения! И это при том, что они составляли один процент населения страны.
Иногда пытаются выдать все это за какой-то неизбежный факт, потому что, дескать, награждали премиями тех евреев, которые работали, выражаясь современным языком, в военно-промышленном комплексе. Ну а писатели и даже литературоведы? Нелепо думать, что нельзя было подыскать какого-нибудь литературоведа другой национальности.
В этом смысле, конечно, очень фальшиво звучит название книжки, которую выпустил недавно писатель Борщаговский, — «Обвиняется кровь». Он сам был, так сказать, зачислен в космополиты, подвергался гонениям, его некоторое время не печатали. Но как только он написал роман «Русский флаг», посвященный эпохе Крымской войны, патриотический, огромный роман — 750 страниц, он был немедленно напечатан. В 1953 году вышел этот роман! И впоследствии много раз переиздавался. Что ж, выходит, кровь у него стала другая, когда он написал патриотический роман?
Или возьму другой пример, о котором написал известный драматург и киносценарист Александр Штейн. Он рассказывает, что как раз в 1952 году он вместе с режиссером Роммом задумал создать фильм об адмирале Ушакове. Фильм они решили сделать двухсерийным.
Однако незадолго до этого Сталин (это, конечно, было некоторое самодурство) категорически запретил снимать двухсерийные фильмы. «Народу некогда смотреть две серии», — сказал Сталин. И когда эти люди пришли к руководителям кинематографии и сказали, что они собираются делать двухсерийный фильм, на них посмотрели как на безумных. Тем не менее Штейн рассказывает в своих только что изданных воспоминаниях, что они написали письмо Сталину и Сталин разрешил им снять двухсерийный фильм, поскольку речь шла о патриотическом произведении.
По-моему, одного этого факта достаточно, чтобы понять: речь шла не о преследовании какой-то национальности, а о борьбе с антипатриотическими силами. Было ведь еще и такое слово: «антипатриотический».
В. Кожемяко. А как точнее сказать: с антипатриотическими силами или с антипатриотической направленностью?
В. Кожинов. Самый выразительный факт, пожалуй, такой, если уж говорить об этом. В Соединенных Штатах даже раньше, чем у нас, еще в 1946 году по инициативе Трумэна была начала борьба с антиамериканской деятельностью — так это там называлось. И продолжалась она, эта борьба, до 1955 года — у нас прервалась со смертью Сталина. Вот была знаменитая комиссия Маккарти, масса людей побывала в тюрьме… У нас еще жестче — скажем, члены Еврейского антифашистского комитета были расстреляны. Хотя в этом, может быть, огромную роль сыграли какие-то отдельные люди, потому что арестованы они были еще в конце 48-го года, а расстреляны только в 52-м. Значит, была очень сложная история, которая в чем-то до сих пор остается неясной.
Но что характерно? Как это ни странно, большинство тех граждан в Америке, которых обвиняли в антиамериканской деятельности, были тоже евреями. Об этом, кстати, есть книги, написанные у нас и переведенные. Чарли Чаплин вынужден был покинуть Америку, а другой выдающийся еврей — Оппенгеймер, создатель атомной бомбы американской, — был отстранен от всех работ. Должен прямо сказать, что у нас, между прочим, такого не было.
В. Кожемяко. Давайте вернемся к тому, как все развертывалось у нас. Ведь началась, насколько я помню, кампания против театральных критиков, которых назвали космополитами.
В. Кожинов. В книге Костырченко, о которой я уже говорил, совершенно ясно показано, что борьбу начали как раз эти самые критики, которые потом пострадали. Это произошло в 1948 году. Им страшно не нравилась линия, характерная для Союза писателей, возглавляемого Фадеевым. И они начали борьбу. Причем опирались, ни много ни мало, на тогдашнего заведующего Отделом пропаганды и агитации ЦК Шепилова. И Шепилов их всячески поддерживал и очень резко выступал против Фадеева. В книге вся эта история подробно раскрывается. Атака первоначальная была со стороны именно этих критиков. В частности, они пользовались тогдашней, я бы сказал, самой яростной газетой «Культура и жизнь», поскольку ею руководил в основном Шепилов. И до января 1949 года Шепилов активно поддерживал эту группу критиков, сГремясь всячески дискредитировать Фадеева.
Но, по-видимому, какую-то роль здесь сыграл патриотически настроенный секретарь московского городского и областного комитетов партии Попов. У него состоялась беседа со Сталиным, и была выявлена определенная связь между тем, что происходит в государстве Израиль, и деятельностью этих критиков. Сталин отреагировал. Кстати, даже считается, что статья «Об одной антипатриотической группе театральных критиков», опубликованная в «Правде», отчасти была написана Сталиным. Впрочем, некоторые утверждают, что эту статью написали Симонов совместно с Давидом Заславским, кстати, тоже евреем по происхождению.
Вообще, я мог бы сослаться на целый ряд антикосмополитических статей, написанных евреями в это время. В частности, довольно известный критик Зиновий Паперный написал не только многие статьи, но и большую работу о Пушкине, где всячески нападал на космополитов, которые пытаются Пушкина изобразить жалким учеником западных писателей и тому подобное.
В. Кожемяко. Однако факты гонений по национальному признаку, необоснованных и несправедливых, все-таки были.
В. Кожинов. Бесспорно. По логике любой широкомасштабной кампании, когда страдают порой и многие ни в чем не повинные. Но важно понять, что сама-то борьба развернулась не просто так, по какой-то немотивированной блажи или прихоти, а связана была с резкой поляризацией интересов в системе отношений СССР — Израиль — США.
Для Сталина это был страшный проигрыш. Причем я бы сказал, что прежние его надежды на Израиль — это я уже говорю как историк — были в общем-то неразумны. Я даже не берусь разбираться в идеологических настроениях тогдашних руководителей Израиля, да и вообще самого народа Израиля, но дело в том, что СССР находился после войны в ужасном положении.
Это была разоренная страна, которая должна была по кусочкам склеивать разбитую жизнь. И помочь всерьез Израилю она не могла. А Америка, которая только обогатилась за годы войны, обладала гигантским богатством.
В. Кожемяко. Да, пожалуй, тут можно говорить о серьезной ошибке Сталина. О серьезнейшем просчете уж не Молотова и не Булганина, а именно самого Сталина. Хотя… легко судить задним числом.
В. Кожинов. Безотносительно к идеологическим и политическим симпатиям руководителей Израиля понятно: заново созидающейся стране, в которую они хотели собрать со всего света миллионы людей, можно ли было опираться на пережившую тяжелейшую войну Россию, СССР?
А опасность еврейского национализма у нас в этот период стала особенно сильной. Кстати, Константин Симонов, которого никто не подозревает в каком-то антисемитизме, в своих воспоминаниях прямо пишет, что опасность низкопоклонства была и опасностью еврейского национализма — тоже. Причем книга написана уже в конце его жизни.