Страница 9 из 69
— Почему именно пяти лет?
— Потому что, — мягко ответила Уин, — в течение последних трёх десятилетий ни один Рэмси не прожил дольше пяти лет после того, как принял титул. И к тому же ни один из них не смог произвести на свет законного наследника.
— А хорошая новость в том, Лео, — оживленно воскликнула Беатрис, — что прошло уже четыре года с тех пор, как ты стал лордом Рэмси. Тебе осталось продержаться всего лишь год, и проклятие Рэмси будет разрушено!
— И ещё тебе следует как можно скорее жениться и родить сына, — добавила Амелия.
В наступившей тишине Лео ошарашено оглядел своих родственников. Затем у него вырвался недоверчивый смешок:
— Вы сошли с ума, если считаете, что меня можно вовлечь в брак без любви только ради того, чтобы семейство могло продолжать жить в Рэмси-Хаусе.
Примирительно улыбаясь, вперед выступила Уин и протянула брату листок бумаги:
— Конечно, мы ни за что не станем принуждать тебя к нежеланному браку, дорогой. Но мы составили список подходящих невест, и все они — очаровательные девушки. Не мог бы ты взглянуть на список и определить, есть ли там кто-нибудь, кому ты симпатизируешь.
Решив не возражать ей, Лео заглянул в листок.
— Мариэтта Ньюбери?
— Да, — подтвердила Амелия, — Что с ней не так?
— Мне не нравятся её зубы.
— Как насчет Изабеллы Черрингтон?
— Мне не нравится её мать.
— Леди Блоссом Тримейн?
— Мне не нравится её имя.
— Ради всего святого, Лео, это не её вина!
— Меня это не волнует. У меня не может быть жены по имени Блоссом. Мне бы каждую ночь казалось, что я зову корову, — Лео закатил глаза к потолку. — С тем же успехом я могу жениться на первой встречной. Пожалуй, тогда уж лучше выбрать Маркс.
Наступила тишина.
Кэтрин Маркс, заметив, что стала центром общего внимания, медленно подняла взгляд. Её глаза за стеклами очков стали огромными, краска прилила к щекам.
— Это не смешно, — резко отозвалась она.
— Это идеальное решение, — возразил Лео, который испытывал извращенное удовольствие, дразня её. — Мы всё время спорим друг с другом. Мы не выносим друг друга. Такое ощущение, что мы уже женаты.
Кэтрин резко вскочила, испепеляя его взглядом:
— Я бы никогда не вышла за вас!
— Хорошо, поскольку я ничего и не предлагал. Я просто рассуждаю вслух.
— Рассуждайте, не вмешивая меня! — и она стремительно покинула комнату под пристальным взглядом Лео.
— Знаешь, — задумчиво произнесла Уин, — нам следует устроить бал.
— Бал? — недоуменно переспросил Меррипен.
— Да, и пригласить на него всех подходящих девушек. Возможно, кому-нибудь из них удастся завоевать сердце Лео, и он начнет за ней ухаживать.
— Я не собираюсь ни за кем ухаживать, — возразил Лео.
Его фраза была дружно проигнорирована.
— Мне нравится эта идея, — сказала Амелия. — Бал-охота на невесту.
— Правильнее было бы назвать его бал-охота на мужа, — сухо уточнил Кэм, — поскольку именно Лео будет добычей.
— Это похоже на «Золушку», — воскликнула Беатрис, — только без прекрасного принца.
Решив предотвратить надвигающуюся ссору, Кэм предостерегающе поднял руку:
— Уймитесь все. Даже если случится так, что мы потеряем Рэмси-Хаус — не дай бог, конечно, — мы сможем построить новый дом на нашей земле.
— На это потребуется целая вечность и неимоверное количество денег, — запротестовала Амелия. — И это будет уже не то. Мы потратили столько времени на восстановление поместья, и вложили в него всю душу.
— Особенно Меррипен, — тихо добавила Уин.
Меррипен покачал головой:
— Это просто дом.
Но все знали, что это не просто строение из кирпича… это был их Дом. Сын Амелии и Кэма родился здесь. Именно здесь поженились Уин и Меррипен. Весь состоящий из противоречий, Рэмси-Хаус обладал необъяснимым шармом и являлся прекрасным отражением самой семьи Хатауэй.
И никто не понимал этого лучше, чем Лео. Как архитектор, он прекрасно знал, что некоторые здания обладают врожденным характером, что они представляют собой намного больше, чем сумма составляющих их частей. Рэмси-Хаус был разрушен и возведен заново… пустая оболочка превратилась в полный света и счастья дом, и всё благодаря заботе и любви одной семьи. Это преступление — отдать Рэмси-Хаус в руки пары женщин, которые даже пальцем не пошевелили ради его процветания, но зато теперь получат всё из-за какой-то хитрой юридической уловки.
Лео запустил пальцы в волосы, чертыхаясь про себя:
— Я хотел бы взглянуть на руины старого особняка, — наконец сказал он. — Меррипен, как туда лучше проехать?
— Не могу сказать, — признался Меррипен. — Я редко выбираюсь в те края.
— Я знаю, — вмешалась Беатрис. — Мы с мисс Маркс ездили туда, чтобы сделать набросок развалин. Они очень живописны.
— Ты не покажешь мне дорогу? — спросил Лео.
— С удовольствием.
Амелия, нахмурившись, поинтересовалась:
— Зачем ты хочешь посмотреть на эти руины, Лео?
Он послал сестре одну из тех своих улыбок, что всегда её раздражали:
— Зачем? Чтобы прикинуть размеры гардин, конечно же.
Глава 6
— Разрази меня гром, — воскликнула Беатрис, входя в библиотеку, где ее ждал Лео. — Я не могу поехать с тобой к развалинам. Я только что сходила проведать Лаки, и она, кажется, вот-вот родит. Я не могу оставить ее в таком положении.
Лео усмехнулся, возвращая книгу на полку.
— Кто такая Лаки?
— Ой, я забыла, что ты еще с ней не встречался. Это кошка, у которой только три лапы. Она раньше принадлежала деревенскому сыровару. Бедняжка одной лапкой угодила в мышеловку, и ее, лапу, пришлось отрезать. Так как она больше не могла ловить мышей, сыровар отдал ее мне. Представляешь, у нее до сих пор даже не было имени!
— Учитывая то, что с ней случилось, тебе не кажется, что имя «Лаки»[8] ей не подходит?
— Я подумала, что это имя может изменить её судьбу в лучшую сторону.
— Уверен, так и будет, — развеселившись, заметил Лео.
Вся семья не только расстраивалась из-за Беатрис, но и умилялась ее страстному желанию помогать раненым животным. Хатауэи прекрасно осознавали, что Беатрис была самым необычным членом их семьи.
Беатрис всегда пользовалась успехом на столичных светских раутах. Она была хорошенькой девушкой, если не классической красавицей, с ее голубыми глазами, темными волосами, статной и стройной фигурой. Мужчин привлекали ее свежесть и очарование, пока они не начинали понимать, что девушка относится к ним с тем же интересом и снисходительностью, как и к ежикам, полевым мышам, непоседливым спаниелям. А когда приходило время активных ухаживаний, мужчины неохотно покидали занятную Беатрис и обращали свое внимание на менее экстравагантных особ. С каждым прошедшим сезоном шансов Беатрис на замужество становилось все меньше и меньше.
Казалось, Беа это нисколько не заботило. Ей было уже девятнадцать, почти двадцать, но она до сих пор ни разу не влюблялась. Вся семья единодушно пришла к мнению, что найдется очень мало молодых людей, способных принять Беатрис такой, какая она есть, и справиться с ее темпераментом. Она была воплощением сил дикой природы, и ей были чужды любые условности.
— Ну, иди, ухаживай за своей Лаки, — нежно сказал Лео. — Не думаю, что мне будет сложно самому найти эти развалины.
— Нет, один ты туда не поедешь, — отозвалась Кэтрин. — Я договорилась с мисс Маркс, и она будет тебя сопровождать.
— В самом деле? И она согласилась?
Прежде чем Беатрис смогла ответить, Кэтрин вошла в библиотеку. Костюм для верховой езды отлично сидел на ее стройной фигуре, волосы были собраны в косу и уложены на затылке. На плече у нее висел альбом для эскизов. Она резко остановилась при виде Лео. Он тоже был одет для прогулки верхом, на нем были тесные бриджи и потертые сапоги.
8
Lucky — «удачливый», анг.