Голубоглазый дьявол (ЛП)

Когда Либерти принесла мне чай и прописанные мне лекарства, Гейдж прочистил горло и хрипло спросил, - Хейвен, как тебе удалось сбежать от Ника прошлой ночью? Как получилось, что ты оказалась на улице без сумки и обуви?

- Ну, он… он вроде как… вышвырнул меня вон. Наверное, он думал, что я буду сидеть на ступеньках, пока он не впустит меня обратно.

Я заметила, как Либерти на мгновение застыла, когда подошла подлить ему еще кофе. Меня удивило, какой шокированной она выглядела.

Гейдж потянулся за стаканом воды, чуть не перевернув его. Он сделал несколько больших глотков. – Он избил тебя и вышвырнул вон, - повторил он. Это был не вопрос, скорее утверждение, в которое он пытался заставить себя поверить. Я кивнула и, протянув руку, подтолкнула поближе один из хлопьев Мэтью.

- Я не уверена, что сделает Ник, когда увидит, что меня нет, - услышала я собственный голос. – Боюсь, он может подать заявление о пропаже. Думаю, нужно ему позвонить. Хотя мне бы не хотелось сообщать ему, где я.

- Через несколько минут я позвоню одному из наших адвокатов, - сказал Гейдж. – Узнаю, что мы должны делать дальше. – Он продолжал сдержанно говорить о том, что нам могут понадобиться фотографии нанесенных повреждений, о том, как получить развод как можно быстрее, как свести к минимуму мое участие во всем этом, так чтобы мне не пришлось встречаться с Ником или говорить с ним…

- Развод? – тупо переспросила я, когда Либерти поставила передо мной тарелку. – Я не знаю, готова ли я к этому.

- Ты думаешь, что не готова? Ты смотрелась в зеркало, Хейвен? Сколько еще побоев тебе нужно, чтобы быть готовой?

Я посмотрела на него, такого большого, решительного и упрямого, и все во мне запротестовало.

- Гейдж. я только что приехала сюда. Можно устроить мне передышку? Хотя бы ненадолго? Пожалуйста?

- Единственный способ для тебя передохнуть - развестись с этим сукины… - Гейдж остановился и взглянул на внимательно слушающего малыша… - негодяем.

Я знала, что мой брат пытается меня защитить, что он желает для меня лучшего. Но его защита очень походила на давление. И это напоминало мне Папу. – Я знаю, - сказала я. – Просто я хочу обдумать все, прежде чем говорить с адвокатом.

- Ей-богу, Хейвен, если ты, в самом деле, собираешься вернуться к нему…

- Не собираюсь. Я просто устала от того, что все говорят мне, что и когда делать. Постоянно! Я чувствую себя словно пассажир потерявшего управление поезда. Я не хочу, чтобы ты принимал решения относительно того, что мне следует делать дальше.

- Отлично. Тогда принимай их сама. Быстро. Или это сделаю я.

Прежде чем я смогла ответить, вмешалась Либерти. – Гейдж, - тихо сказала она. Ее тонкие пальцы потянулись к его напряженному предплечью и легко погладили. Это тут же отвлекло его внимание. Он посмотрел на нее, черты его разгладились, и он глубоко вздохнул. Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь обладал такой властью над моим деспотичным братом, и на меня это произвело впечатление. – Это долгий процесс, - мягко сказала она. – Я знаю, мы хотим, чтобы Хейвен перескочила через среднюю часть и сразу попала в конец… но думаю, единственный способ для нее выбраться из всего этого - пройти через это. Шаг за шагом.

Он нахмурился, но не стал спорить. Они обменялись взглядами. Очевидно, дискуссия продолжится позднее, когда я не услышу. Он снова повернулся ко мне. – Хейвен, - спокойно сказал он, - что бы ты сказала, если бы одна из твоих подруг пожаловалась, что ее муж однажды ночью выбросил ее из дома? Что бы ты ей посоветовала?

- Я… я сказала бы ей немедленно бросить его, - признала я. – Но все по-другому, когда касается меня самой.

- Почему? – спросил он с нескрываемым непониманием.

- Я не знаю, - ответила я беспомощно.

Гейдж потер лицо обеими руками. Встал из-за стола. – Я собираюсь одеться и ненадолго поехать в офис. Я не стану никуда звонить. – Он нарочно сделал паузу, прежде чем добавить, - Пока. – Подойдя к детскому стульчику, он взял Мэтью и подбросил его, заставив завопить от восторга. Опустив извивающееся тельце, Гейдж поцеловал его в шею и прижал к груди. – Эй, приятель. Будь хорошим мальчиком с Мамочкой, пока меня нет. Я приду попозже и мы займемся нашими мужскими делами.

Посадив ребенка обратно в стульчик, Гейдж наклонился поцеловать жену, скользнув рукой ей на затылок. Это был не просто небрежный поцелуй, он становился все крепче и длился, пока она не протянула руку, погладив его по лицу. Прервав поцелуй, он продолжал смотреть ей в глаза, и, казалось, что между ними пронесся целый разговор.

Либерти подождала, пока Гейдж уйдет в душ, прежде чем сказать мне мягко, - Он так расстроился, когда привез тебя домой. Он любит тебя. И сходит с ума, думая, что кто-то мог причинить тебе боль. Он едва сдерживается, чтобы не поехать в Даллас и… не сделать чего-то не в твоих интересах.

Я побледнела. – Если он поедет к Нику…

- Нет, нет, он не поедет. Гейдж очень хорошо владеет собой, когда ему нужно добиться желаемых результатов. Поверь мне, он сделает все необходимое, чтобы помочь тебе, неважно, насколько это трудно.

- Мне жаль, что я втянула вас в это, - сказала я. – Я знаю, что это последнее, что нужно вам с Гейджем.

- Мы - твоя семья. – Она наклонилась и снова заключила меня в долгие, уютные объятия. – Мы во всем разберемся. И не волнуйся насчет Гейджа… Я не позволю ему на тебя давить. Он просто хочет, чтобы ты была в безопасности… но ему придется позволить тебе решать, как этого добиться.

Я почувствовала, как меня накрыла волна любви и благодарности к ней. Если в моем сердце и оставалась хотя бы капелька обиды или зависти, она тотчас же исчезла.

Начав говорить, я уже не могла остановиться. Я рассказала Либерти все: то, как Ник контролировал домашнее хозяйство, про рубашки, которые мне приходилось гладить, как он называл меня «Мэри». Услышав последнее, она округлила глаза и сказала тихо, - О, Хейвен. Он как будто пытался тебя стереть.

Мы расстелили большое стеганое одеяло с изображением скотного двора, и Мэтью ползал среди вышитых животных, пока не заснул на стаде овец. Либерти открыла бутылку охлажденного белого вина. – В твоем рецепте написано, что алкоголь может усилить действие лекарств, - предупредила она.

- Хорошо, - сказала я, сжимая свой бокал. – Не будь жадиной.

Сидя на одеяле рядом со спящим ребенком, я попыталась поудобнее устроиться на горе подушек, которые Либерти выложила для меня. – Самое странное, - сказала я ей, все еще размышляя над нашими с Ником отношениями, - это время, когда с ним хорошо, потому что тогда тебе кажется, что все меняется к лучшему. Ты знаешь, на какие кнопки не стоит нажимать. Но потом появляются новые кнопки. И не имеет значения, как тебе жаль или как сильно ты стараешься, все, что ты говоришь и делаешь, лишь нагнетает напряжение, пока не происходит взрыв.

- И взрывы становятся с каждым разом все хуже, - сказала она со спокойной уверенностью, которая привлекла мое внимание.

- Да, верно. Ты когда-нибудь встречалась с таким парнем?

- Моя мама встречалась. – Ее зеленые глаза смотрели куда-то вдаль. – Его звали Луис. Этакий доктор Джекилл и мистер Хайд в одном флаконе. Сначала он был очаровательным и милым, и постепенно втянул Маму в отношения, а к тому времени, как все стало достаточно плохо, чтобы она захотела его бросить, ее чувство собственного достоинства рассыпалось в пыль. В то время я была еще слишком маленькой, чтобы понять, почему она позволяет ему так с собой обращаться.

Взгляд ее скользнул по тельцу спящего Мэтью, мягкому и тяжелому, словно пакет с мукой. – Думаю, тебе нужно выяснить одну вещь - сможет ли психотерапия помочь в случае с Ником. Станет ли твой уход достаточной причиной, чтобы он захотел измениться.

Я глотнула вина и ненадолго задумалась над этим. Была ли жестокость Ника чем-то, что можно было срезать, как кожуру у апельсина? Или она пронизывала его насквозь?