Перворожденный

— Как можно быть в чем-то уверенным? — спросил он. — Ситуация беспрецедентная. Но, все равно, мои коллеги заставили меня пойти с вами на контакт — пойти на контакт хоть с кем-нибудь.

Она кивнула.

— Как бы все не обернулось, я благодарна вам, что вы сделали такую попытку. — Она усадила его на одно из кресел в зале. — Я вам гарантирую, что вам дадут возможность высказаться, — прошептала она ему на ухо. — А потом мы с вами отдельно поговорим о Туках.

После этого она торопливо сделала круг по залу, приветствуя всех, в нем находящихся. Наряду с членами Комитета Патриотов, здесь находились представители различных мультинациональных военных сил и правительств, которые поддерживали работу Всемирного Космического Совета.

С первого взгляда все эти делегаты не произвели на нее благоприятного впечатления. Совет десятилетиями был втянут в какую-то суетливую, околонаучную деятельность, имеющую задачи «подготовительные», «рекомендательные», «консультативные» и тому подобные. С момента солнечной бури война с Небесами оставалась «холодной». Для серьезных кадровых офицеров работа в Совете представлялась малоперспективной, так что, скорей всего, этот зал был заполнен разными Бобами Пакстонами, фанатичными типами с ледяным взглядом, или другими подобными им бесперспективными личностями.

Но Белла приказала себе не спешить с выводами: в конце концов, если к Земле действительно приближается новая опасность, то все эти мужчины и женщины станут ее союзниками перед лицом этой опасности.

Стоя во главе стола, Боб Пакстон, самопровозглашенный председатель собрания, постучал ногтем по стакану, призывая присутствующих к тишине. Все повиновались безропотно: сказывалось, очевидно, то гипнотическое влияние, которое оказывала на всех слава человека, покорившего Марс.

Пакстон объявил, что задача собрания является двоякой.

— Первое, что мы должны сделать, это предоставить председателю Фингал отчет о тех средствах защиты, которые имеются у нее в распоряжении. Второе: мы должны сфокусировать внимание собственно на аномалии, которая сейчас приближается к орбите Юпитера…

— И для этого, — вставила Белла, — я специально пригласила сюда профессора Карела, который должен сделать доклад.

В знак согласия Пакстон пробурчал что-то неопределенное. Все пустились в долгие разговоры относительно спасения Солнечной системы.

13. Крепость Соль

Доклад Пакстона представлял собой пеструю смесь фактов, богато иллюстрированную разными графиками и фотографиями, часть из которых была трехмерной и подвижной. Голограммы витали над столом, как рекламные буклеты для каких-то фантастических игрушек. Однако суть доклада была мрачной.

— Со дня солнечной бури мы потратили значительные средства для наблюдения за небесами как с Земли, так и с других объектов Солнечной системы…

У Беллы возникло впечатление, что Земля покрыта сетью электронных глаз, неустанно глядящих в небо на всех длинах волн. Сюда же были подключены средства НАСА: во-первых, древняя сеть исследования глубокого космоса, составленная из комплексов слежения в Испании, Австралии и на Мохаве; во-вторых, околоземные средства слежения за астероидами, расположенные в Нью-Мехико и называемые Линейной системой; и наконец многочисленные спутники, военно-космические корабли и установки на других планетах. В Аресибо был недавно сооружен гигантский телескоп, который большую часть времени был задействован не для астрономических исследований, а для поиска космических сигналов, имеющих искусственное происхождение.

Сами астрономы внезапно нашли деньги на осуществление своих ранее неосуществимых грез. Белла внимательно изучала снимки, сделанные телескопом в Чили, который без всяких изысков был назван Очень Большим Телескопом. Телескоп в Марокко еще менее оригинально был назван Чрезвычайно Большим Телескопом. А монстр, названный Совой, или Невероятно Большим Телескопом, располагался в Антарктиде, в месте, названном Куполом С. Туда завезли такое количество металла, которого хватило бы на построение второй Эйфелевой башни, и вся эта конструкция поддерживала огромное зеркало диаметром в сотню метров. Сова занималась тем, что фотографировала вспышки сверхновых звезд, а также — что имело не меньшее значение — картографировала поверхности планет, входящих в системы близлежащих звезд.

Внеземные сооружения производили не меньшее впечатление. Самой успешной из всех космических обсерваторий была станция «Циклопы», которая постоянно летала вокруг Земли, находясь на стационарной орбите Лагранжа. На «Циклопах» был сооружен телескоп с уникальными огромными дифракционными линзами, называемыми линзами Френеля.

И все эти автоматические глаза искали во Вселенной одно: то, что предсказывали энтузиасты космоса во все времена своих наблюдений. Изобретались стратегии для улавливания сигналов всех типов, включая самые короткие, случайные вспышки сильно сфокусированного излучения, испускаемые лазерами и длящиеся, возможно, какие-то доли секунды.

Пакстон много говорил о лазерных глазах, о том, что ими нашпигована вся Солнечная система вплоть до орбиты Нептуна. Тут он представил трехмерные фотографии «Следопыта глубокого космоса Х7-6102-016», который выходит на орбиту Сатурна.

— Вот это наши роботы-часовые, передовая линия обороны, — грохотал Пакстон. — «Следопыт» среди них был типичным, достаточно неплохо оснащенным в научном плане кораблем, хотя и слишком громоздким, слишком тяжелым. Подобные ему небольшие аппараты патрулируют небеса до границ Солнечной системы. Кроме того, они не менее внимательно следят друг за другом.

— Это правда, — нерешительно вставил профессор Карел. — По существу, именно наблюдения других зондов, которые зарегистрировали уничтожение Х7-6102-016, привлекли мое внимание, а вовсе не то, что передал сам зонд.

Белла сказала:

— Итак, мы живем в прекрасно обследованной и просматриваемой насквозь Солнечной системе. Что же дальше, Билл?

— Оружие. — Пакстон взмахнул рукой, и изображение зонда Х7-6102-016 исчезло с экранов.

— Мы назвали нашу концепцию Крепость Соль, — мрачно продолжил Пакстон. — Она предполагает несколько линий обороны, сконцентрированных вокруг колыбели человечества, то есть вокруг Земли. Вы уже знаете, мадам, что мы построили комплексы даже на Троянских астероидах.

Троянцы были огромным скоплением астероидов, входящих в систему Юпитера и двигающихся по его орбите. В настоящее время дочь Беллы, Эдна, находилась как раз на Троянской станции, которая разрабатывала новое поколение космических кораблей, называемых «кораблями А». Все эти исследования были глубоко засекречены.

— Астероиды — вот наш следующий рубеж, — продолжал Пакстон. — Для военных целей мы используем линию А, центральный пояс астероидов, который должен стать границей между внешней Вселенной и внутренней Солнечной системой. Кроме того, у нас есть станции в точках Лагранжа Марса и Земли…

Военные комплексы имелись также в самой системе Земля — Луна: склады с оружием и пусковые платформы на самой Луне, в точках Лагранжа и на земной орбите. Спутники-убийцы могли атаковать реактивными снарядами любого непрошеного гостя, либо изжарить его рентгеновскими лазерами, либо попросту их протаранить. Существовали также системы обороны наземного базирования: тяжелые лазеры, пучки частиц, законсервированные межконтинентальные ракеты времен «холодной войны», которые все еще могли доставить свой смертельный груз в точки, расположенные не только на Земле, но и вне ее. Даже верхние слои атмосферы Земли постоянно патрулировались огромными самолетами, несущими на своих бортах оружие, способное сбивать любые чужие ракеты. И так далее. Все пространство между Землей и Луной было до предела забито оружием. Пакстон в лающей форме назвал этот рубеж «НЕО, ЛЕО, ГЕО, а также супер-ГЕО» — то есть включил сюда системы наземные, атмосферные, геостационарные, лунные и некоторые более отдаленные.

Но все эти явные, нескрываемые военные силы были всего лишь надводной частью айсберга. Все, что могло быть военизировано, было военизировано. Даже системы космического контроля погоды, вроде километровых космических линз и зеркал, с легкостью могли быть переоборудованы для военных целей. Каждый плуг мог быть перекован в меч.