Страница 19 из 26
29 марта, четверг
Глава восьмая
Cреди жителей Спринг-Лейка заметно нарастает беспокойство. Полиция чаще патрулирует улицы.
Через два дня моя задача будет выполнена полностью. Я вернусь в нормальное состояние и остаток жизни проведу в мире и спокойствии.
Но писать обо всем, что происходит, буду и дальше. В моем дневнике, как и в том, предыдущем, будет объяснено, что, как и почему происходило.
Быть может, однажды другой четырнадцатилетний мальчишка найдет дневник — вернее, два дневника — и решит пройти этот цикл заново. И когда это случится, я буду знать, что вернулся в Спринг-Лейк в третий раз.
В четверг утром, придя на работу, Марти Бровски увидел, что на автоответчике его ждет сообщение. Эрик Бейли перезвонил ему в среду, в семь вечера.
Марти набрал номер. Трубку сняла секретарша, которая тут же соединила его с Бейли.
— Прошу прощения, что вчера не успел с вами связаться, — сказал тот дружелюбно. — Я, знаете ли, решил денек прогулять. Отправился поиграть в гольф. Если хотите, можем увидеться сегодня же утром. Я свободен в одиннадцать.
Марти встречался с Бейли только однажды, но время от времени видел его фотографии в газетах. Он был в Олбани знаменитостью — этакий Билл Гейтс местного масштаба.
Штаб-квартира компании Бейли располагалась за городом. Это было симпатичное трехэтажное здание красного кирпича с огромными, от пола до потолка окнами. Картины, висевшие на стенах, производили впечатление дорогих.
Секретарша ждала Бровски.
— Кабинет мистера Бейли на втором этаже, — сказала она. — Направо по коридору и до конца.
Бровски поднялся по винтовой лестнице. Идя по коридору, он заглянул в несколько кабинетов — в большинстве никого не было. Бровски слышал разговоры о том, что интернет-компания Бейли теряет деньги и технология, которая несколько лет назад принесла Бейли огромный доход, устарела.
В апартаменты Эрика Бейли вели резные двери красного дерева. Марти отворил одну из створок и вошел.
— Входите, Бровски! — услышал он голос.
Элегантная сухопарая женщина лет сорока, увидев Марти, встала из-за стола. Она представилась как Луиза Колдуэлл, секретарша мистера Бейли, и проводила Марти в кабинет.
Эрик стоял у окна. Услышав их шаги, он обернулся.
— Рад снова видеть вас, детектив Бровски, — сказал он.
— Взаимно, мистер Бейли.
Эрик указал на диваны и кресла у окна, выходившего на задний двор. Марти уселся на мягчайший кожаный диван.
— Прекрасный кабинет и здание прекрасное, мистер Бейли, — искренне восхитился он.
На губах Эрика мелькнула улыбка.
— А вы когда-нибудь видели мой старый кабинет? Он был рядом с кабинетом Эмили.
— Я несколько раз бывал у Эмили на работе. Помещение небольшое, но уютное.
— Мое было в три раза меньше.
— Значит, вы обитали в такой же берлоге, какая досталась мне.
На сей раз Бейли улыбнулся по-настоящему.
— В понедельник я побывал в новом доме Эмили. Устанавливал там видеокамеры.
— Да, она мне говорила, — ответил Марти.
— Меня очень беспокоит то, что преследователь отправился за ней в Спринг-Лейк. Или вы думаете, кто-то просто копирует его действия?
— Не знаю, — признался Марти. — Могу сказать только одно. Любой преследователь — это бомба замедленного действия. Если это тот тип, что донимал ее здесь, боюсь, он готовится поднести спичку к бочке с порохом.
Марти протянул Эрику фотографию Эмили, выходящей в субботу утром из церкви Св. Екатерины.
— У него хватило наглости последовать за ней на заупокойную мессу по девушке, тело которой было обнаружено у Эмили на заднем дворе.
— Я об этом много размышлял, — сказал Эрик. — По-моему, это указывает на то, что Эмили никогда его в глаза не видела. Ведь знакомое лицо можно углядеть даже в битком набитой церкви. Думаю, это новый человек, который зачем-то решил копировать действия предыдущего.
— Возможно, вы и правы, — нехотя согласился Марти. — Но в таком случае получается, что мы имеем не одного преследователя, а двоих. У меня к вам такая просьба, Эрик. Вспомните тех, кто работал с вами и Эмили в одном здании. Не мог ли кто-то затаить на нее злобу?
— Не забывайте, я не был там три года, — сказал Эрик. — А Эмили съехала оттуда только на прошлой неделе. Но я, конечно же, постараюсь напрячь память.
— И еще одно. Не можете ли вы установить какую-нибудь дополнительную аппаратуру, которая бы еще надежнее обеспечивала безопасность Эмили? Жаль, что у нее нет здоровяка возлюбленного. Предпочтительнее боксера.
Марти ожидал, что Бейли с ним согласится. Но, заметив, как изменилось выражение его лица, догадался: да парень влюблен в нее. Здрасте-пожалуйста.
— Вы человек деловой. Не буду занимать ваше время, — сказал Марти, вставая.
А вот ты теперь будешь занимать довольно много моего, подумал он. Может, я и ошибаюсь, но очень вероятно, что Эрик Бейли — как раз тот, кого мы ищем.
Так, минуточку! Эрик Бейли не мог быть в субботу в церкви. Эмили наверняка бы его заметила.
— В Инок-колледже мы ничего предосудительного о Уилкоксе не узнали, — сказал Томми Дагган, повесив трубку. — Ни намека на скандал. Наш человек беседовал с людьми, входившими в опекунский совет, когда Уилкокс покинул пост ректора. Все они с негодованием отвергли предположение, будто Уилкокса заставили подать в отставку.
— А почему же тогда он ушел так внезапно? — спросил Пит Уолш. — Хочешь знать мое мнение? Уилкокс мог придумать отговорку про больное сердце, потому что у него были какие-то неприятности и он не хотел, чтобы пострадала честь университета. Коллеги действительно могли не знать истинной причины.
Они сидели в кабинете Томми и ждали звонка агента из Кливленда. Тот наконец позвонил, после чего они вышли и направились к машине. Они собирались заехать к Эмили Грэм, завезти ей копии полицейских протоколов девятнадцатого века, а потом снова побеседовать с доктором Уилкоксом.
— Может, Уилкокс не воровал денег, — сказал Пит. — Вполне вероятно, все было совсем наоборот. Давай посмотрим его налоговую декларацию за тот год, когда он уволился из Инока, и проверим, не тратил ли он крупные суммы.
— А что, это мысль, — согласился Томми.
По дороге к Эмили он еще раз позвонил агенту в Кливленд.
— Что побудило вас нанести мне столь внезапный и столь мне приятный визит? — спросил Боб Фриз Натали, присаживаясь за свой столик в «Сизонере».
Звонок метрдотеля, сообщившего о приезде Натали, удивил и раздосадовал Боба.
— Это нейтральная территория, — невозмутимо ответила Натали. — Ты ужасно выглядишь. После того, что ты себе позволил, — показала она на синяк, — я провела ночь в гостевой спальне, заперев дверь на ключ. А ты, оказывается, вообще не появлялся дома. Наверное, отправился к Пегги?
— Я ночевал здесь, на диване в кабинете. Решил, что после вчерашней сцены нам обоим нужно привести в порядок нервы.
Натали пожала плечами:
— Нейтральная территория. Привести нервы в порядок. Слушай, мы оба говорим об одном и том же. Мы надоели друг другу до смерти, и, честно говоря, я тебя просто боюсь.
— Не пори чушь!
— Не такая уж это чушь. — Она открыла сумочку и достала сигареты.
— Здесь курить нельзя. И тебе это прекрасно известно. Ты что, снова закурила? Когда мы поженились, ты же бросила.
— Если быть точными, я пообещала бросить курить четыре с половиной года назад, сразу после Дня труда. И мне очень не хватало сигарет. А теперь нет смысла мучить себя.
Положив сигарету на сервировочную тарелку, Натали вдруг отчетливо вспомнила, что последний раз она курила на приеме, которые Лоуренсы давали в честь Марты. Это было шестого сентября. Я вышла на крыльцо, подумала она, потому что в доме, естественно, курить не разрешалось.
Он шел к машине и что-то держал в руках.