Страница 50 из 56
– Значит, говоришь, никаких шансов?
– Думаю, что никаких.
– А я-то специально выбрал Россию. Думал, вот несколько поколений жили ради светлого коммунистического будущего, от которого им не было бы ни холодно, ни жарко. А уж идея бессмертия их увлечет... Да-а...
– Если бы не было этого опыта, может, мы бы иначе относились к таким глобальным проектам. Но теперь в России ко всему такому относятся очень осторожно.
– Так что же, нет никакой идеи, которая бы объединяла вас и указывала вам путь?
– Да, у нас это называется – русская идея. Об этом много говорят, спорят. Но, по-моему, пока ничего значительного никто не предложил... Обычно единение происходит на принудительно-добровольной основе и, как правило, при возникновении угрожающих всему обществу внешних или внутренних проблем. Завоевание. Голод. Стихийное бедствие. Как говорится, перед лицом беды. Впрочем, не исключено, что в основе русской идеи будет лежать наше неистребимое российское ожидание чуда...
– Вот теперь я вижу, что не зря решил иметь с тобой дело... Хорошо мыслишь... Все, что ты говорил об идее бессмертия, – правильно, если бы не одно НО... Я попробую организовать то самое чудо, которое поможет тебе стать президентом России.
Чедаев удивленно посмотрел на старика.
– Перспективы человеческого бессмертия не так уж далеки, как ты думаешь. Есть уникальные результаты, о которых знают только те, кто непосредственно этим занимается. Естественно, знаю об этом и я, поскольку я заказал эти исследования... Они уже решили проблему существенного продления жизни. Теперь они работают над тем, чтобы сделать эту технологию массовой... Остается только увязать все это с тобой и предъявить твоим избирателям. Ты дашь им аргументированную и доказательную надежду ближайшего чудесного будущего. И они обязательно проголосуют за это будущее. Ведь продление жизни – это извечная мечта человечества...
Чедаев завороженно слушал старика.
– Ну что, договорились?
– Я совершенно ничего не понимаю, но... в общем-то... да, договорились... Но скажите, зачем вам это нужно?
– А зачем тебе это знать...
– Это что, часть какой-то вашей хитроумной комбинации, которая обернется для людей злом или, может быть, гибелью? Ведь вами всегда движет...
– Не продолжай... Все совсем не так. – Старик тяжело вздохнул и испытующе посмотрел на Алексея. – Просто мне все надоело. Вся эта суета... Разбирайтесь сами. Живите вечно. А я хочу покоя. Я устал. Я очень устал...
Голос старика звучал все глуше и глуше. А сам он стал медленно растворяться в пространстве и вскоре совсем исчез, несмотря на предупредительно-призывные жесты Чедаева.
«Подождите!» – закричал Алексей и... проснулся.
Некоторое время он растерянно оглядывал комнату. В ушах все еще стояли слова старика: я очень устал...
Алексей нащупал рукой на полу пульт и включил телевизор.
Шел сюжет об очередном визите Папы Римского, который как раз что-то говорил.
«Значит, он рассчитывает, что души будут оставаться в своих бессмертных телах. И ему не придется с ними возиться, если, конечно, человек не погибнет в катастрофе или не станет самоубийцей. Но таких будет сравнительно немного. Он просто устал...»
В это время Папа Римский перестал говорить и посмотрел прямо перед собой пронзительным долгим взглядом. Алексею показалось, что он смотрит именно на него, и тут от неожиданной догадки его прошиб озноб: «Вот кого он мне напоминал! Да, это и есть тот старик!..»
Папа Римский устало прикрыл глаза, а в уголках его губ едва промелькнула грустно-понимающая усмешка.
«Так кто же это был?!» – мучительно вглядывался Алексей в это знакомое лицо...
«Ну и что значит сие сновидение?» – спрашивал Алексей в очередной раз самого себя и каждый раз давал себе различные объяснения: от некоего знамения до последствий несварения желудка.
В итоге он отдал должное композиторскому таланту Гуно, литературному дару Гёте и прочим бесчисленным пользователям и исследователям темы Добра и Зла, включая рационалистичного Фрейда, проверившего алгеброй гармонию и дисгармонию...
Затем, немного поразмышляв о непростом сочетании вечного и злободневного, а также о роли и возможностях искусства и его взаимоотношения с наукой о душе, стал примерять это к себе.
Начал со своей миссии, а потом, не спеша добравшись до нынешних краткосрочных планов, вспомнил, что через час у него встреча с сыном Жихарева, куда он вскоре и направился.
С Сергеем Жихаревым разговор был поначалу не самым удачным для Алексея, поскольку ему никак не удавалось пробить защитный скепсис своего клиента.
– Сразу скажу, что общаюсь с вами по требованию отца и рассматриваю нашу встречу как скрытый допрос...
– И какие сведения, по-вашему, мы будем сейчас из вас вырывать?
– Думаю, отцу интересно, о чем я думаю и чего я хочу от жизни...
– И чего же вы хотите от жизни?
– Не знаю. А чего обычно хотят ваши клиенты?
– Есть очень много вариантов... Если интересно, могу рассказать...
– Оч-чень интересно. Сколько времени вам понадобится на это?..
– У нас есть час... Итак, как насчет науки как объекта применения ваших способностей?
– Разве моя голова похожа на яйцо?
– Искусство?
– Не дал Бог таланта.
– Политика?
– Грязно.
– Бизнес?
– Еще грязнее, а еще скучно и суетливо...
– Есть еще антисоциальная деятельность?
– Это уже теплее... Давайте попробуем.
– Плейбой-Казанова?
– Терять время, силы и деньги на завоевание женских сердец и прочих мест бывает интересно, когда гормоны бьют в голову и поэтому плохо соображаешь...
– Криминал?
– Это типа что-то украсть?
– Вроде того.
– Нет мотива. Запросы мои скромны. Денег хватает. А делать это в поисках приключений на одно место – банально...
– Пьянство?
– Пьянству – бой!
– Прием наркотиков?
– Было дело – баловался легкими, под настроение и под ситуацию, но садиться на иглу не планирую...
– А как насчет революции?
– Не чувствую злости к власть имущим...
– Потому что сам из них?
– Да вы тоже вроде не из простолюдинов?
– Хороший ответ!.. Скажите, Сергей, а есть ли кто-нибудь из исторических персонажей или из живущих ныне и присно, достойный вашего подражания?
– Вы не добавили: во веки веков!.. Мой идеал надо искать в будущем... А историки все врут и приукрашивают, поэтому все эти суперличности, думаю, были не такие уж и супер... А здесь, на Рублевке, зарвавшиеся купчишки, зажравшиеся буржуа, заворовавшиеся чиновники, завравшиеся политики и их дрожащие от страха быть брошенными половины меня совершенно не прельщают. Разогреваться экстримом: прыгать, тонуть, трахать все, что движется, – это примитивно; парить мозги дорогим россиянам – противно...
– Но живут не только на Рублевке...
– А жизнь обывательская тех, кто победнее, – еще более грустная картина: жить, чтобы выжить... А чуть обросли жирком, так сразу теряют смысл своей прежней жизни и ударяются во все тяжкие. Только это уже больше напоминает пародию...
– Ну, вы упрощаете...
– Может быть, но в любом случае благодаря стараниям своего папочки я не застал мещанский этап жизни нашей семьи и не планирую добровольно погружаться в обывательское болото... Хочется тишины и покоя...
– То есть вы предпочитаете вариант сонного царства?
– Мне эта ситуация напоминает сцену из «Обломова». Вы, как Штольц, все пытаетесь меня разбудить!
– Ну, если вы так считаете, значит, вы точно не Обломов.
– Почему же? Я прозревший, продвинутый Обломов...
Алексей понял, что нужно срочно выходить из роли ментора, учителя, иначе Сергей не раскроется.
– Какие варианты я еще не назвал? Может быть, у вас были раньше какие-то увлечения, интересы, которые были незаслуженно забыты?
– Все – приходяще и уходяще... – с саркастическим глубокомыслием заметил Сергей.