Скинхеды (Skinheads)

Они приехали на автомобильную стоянку около больницы и Рэй остановился напротив главного входа. Он открыл двери для миссис Вайз. Мужчины пожали друг другу руки.

– Ничего не нужно, сказал Рэй, когда Ник полез доставать свой кошелек.

Ник начал возражать, но согласился. Кивнул головой.

– В следующий раз.

Мать и сын медленно пошли, осторожно покачиваясь, когда проходили через двери, и Рэй в какой-то момент почувствовал себя неловко, но порадовался, что они есть друг у друга. Он надеялся, что у Ника все будет хорошо.

Машина «скорой помощи» остановилась за ним, и он решил отъехать, чтобы не загораживать путь, делая круг по направлению к дороге, отрегулировал свое зеркало и заметил своего дядю, идущего по направлению к входу, затем остановился автофургон и закрыл ему обзор. Он ждал, когда он отъедет, повернулся на своем сиденье.

Автоматические двери открывались и закрывались для абсолютно разных людей, но признаков Тэрри там не было. Человек с короткими волосами и в черном пиджаке стоял рядом покуривая сигарету. Рэй знал, что в его глазах мелькала какая-то задумка. Энджи была на связи, У нее был пассажир, ожидающий около Грин Мэн, и он быстро заскочил и поехал в бар, который был в пяти минутах езды.

Волнение в городе

Машина дребезжала и гремела и хохотала во все горло, когда Тэрри тыкал кнопку «отмена», его монеты далеко упали, провалились и переплавились. Он попадался на ту же самую удочку, когда был ещё мальчишкой. Он так и не научился. Он и миллионы других людей. Даже несмотря на то, что у него пересыхало в горле, и он страстно желал этого холодного Спрайта, манящего за другой стороной стекла, он умудрялся улыбаться. По крайней мере, он не был на переполненной платформе вокзала Кингс-Кросс с двумя сотнями «челси», ожидающими на линии Виктория до Хайбери и Ислингтон, охотящимися за плиткой шоколада и трясущими автомат, когда поезд уже гонит холодный ветер вдоль тоннеля, ударяя по металлу, слушая голоса и поворачиваясь, чтобы найти Хокинза и стену ухмыляющихся лиц, и каждый из них знает, как он себя чувствует.

Во всяком случае, здесь его никто не видел. Несколько людей могли знать, каково ему было. Никто не видел, как он входил в больницу и никто не увидит, как он оттуда уходит. Он не хотел суеты, предпочитал решать свои проблемы в одиночку, прошел назад по коридору к своему стулу, сел и вытащил свой мобильный телефон и начал играть в космические стрелялки. Игра была запрограммирована в системе сотового телефона, и она помогала ему отключать мозг. Он повернул экран, чтобы лучше видеть, первая стадия игры проходила на черном фоне, где легко потеряться в темноте. Ему нужно быть внимательным. Как только он успешно прошел эту часть, его противники становились видимыми, и он начал работать обеими руками, ложился вниз при перекрестном огне, ловил дополнительные жизни, когда он двигался вперед, опускал голову и принимал другие решения, проходя в новые зоны. У него это отлично получалось, увертываться от астероидов и варанов, нырять и погружаться, так как закончил игру с новым высоким счетом очков.

– Мистер Инглиш.

Тэрри посмотрел на медсестру, которая стояла около него. Звук его телефона был выключен, поэтому он не услышал взрыв, когда он потерял одну из жизней, посмотрел вниз и понял, что произошло. Он жалел о том, что прервал игру и не смог побить свой лучший предыдущий рекорд, не сражался в более далеком космическом пространстве и не уничтожил каждого пришельца из космоса и демона, которых направили уничтожить его. Он встал и выключил свой телефон, запихнул в карман своего пиджака.

– Вот Ваше направление на посещение врача и некоторая информация по анализам, которые нужно сделать, – сказала она, дружелюбно и квалифицированно. – А здесь Ваше лекарство, инструкция внутри, принимайте, как рекомендовал врач.

У Тэрри не было вопросов. Он взял конверт и бумажный пакет. Медсестра улыбнулась, повернулась и ушла. Она двигалась легко, ее туфли едва касались пола, и случайно он обнаружил, что следует за ней, двигаясь в том же направлении, и она скользила так плавно, что он представил ее на катке, Эйприл везет их коньки в Ричмонд на автобусе, заметая след, чтобы ее парень не смог ее найти, и он видел его сына, который слонялся по местным магазинам со своими приятелями годы спустя, один из результатов их шанса встретиться, услышал лязг скейтбордов, когда они съехали с асфальта в канаву, вперед и назад, разрушая край тротуара, делая перевороты и, сильно ударяя тяжелыми резиновыми колесами, снова и снова, до тех пор, пока не получится.

Медсестра завернула за угол и внезапно остановилась, Тэрри почти столкнулся с ней, когда его занесло. Он никогда не умел хорошо кататься на коньках, но любил холодную атмосферу катка, изящество лучших конькобежцев. Он стоял в стороне почти все время, мимо промелькнула Эйприл, посылая воздушные поцелуи. Она повернула налево и он пошел прямо, проходя сквозь скопление спиртных растворов, очертания врачей, носильщиков, пациентов, посетителей, уборщиков и волонтеров, и очень много медсестер, каталок, перевозящих обезвоженные тела, усталые лица, скрытые под кислородными масками, капельницы, подающие глюкозу, испачканные кровью одеяния, трубки, выводящие густую желтую мочу, и когда он достиг главных входных дверей и вышел на улицу к стоянке, он не обернулся, быстро уехал, спрашивая себя, кто же будет присматривать за Лориэлом, если он умрет.

Он воспроизвел в голове слова врача – мы попробуем другой метод – мы должны верить в лучшее – мы не должны сдаваться – и все ещё они не были уверены, что именно было не так с ним – Доктор Джонс казался озадаченным – говорил об анализах, результаты которых он ожидает – новых лекарственных препаратах – более серьезном лечении – у нас есть некоторое сомнение.

Этого человека звали Джон Джонс* и Тэрри поймал себя на мысли о Биг Шот 45, когда он сидел в своем офисе, разум скрывался от реальности того, что происходило вокруг. Ему было интересно, что случилось с Руди Миллс, хотел назвать врача сукиным сыном, смеясь со страхом где-то внутри, а этот самоуверенный молодой скинхед исчез, с надетыми наручниками и арестованный. Он разместил Руди в тихой деревушке около моря, счастливый человек в кресле-качалке, потягивающий холодное пиво, пристально смотрящий сквозь Карибское море, в то время как в Англии взрослые парни с трудом пробираются сквозь дождь и мокрый снег, рассчитывая заплатить целое состояние за его старый винил.

Тэрри ехал один по главной дороге, направляясь в никуда.

С Лориэлом будет жить остальная семья, но мальчику нужен был отец, чтобы защитить его и уберечь от проблем, чтобы было с кого брать пример. Это было бы огромным шоком. Он уже потерял свою маму, и это было бы чудом, если бы с ним было все нормально. Было бы неправильно, если бы он потерял и отца.

Тэрри хотел уехать от больницы как можно дальше. Было одно место, где родилось большинство людей, и многие из них умерли, истинная сущность общества, и она говорила ему проснуться и принять то, что происходило вокруг него – грязные споры из-за денег, жадность людей, которые никогда не научились делиться, жестокость поставленных в тупик людей; и его сознание затуманивалось, когда он видел себя юношей во всем своем полноцветен, известного в своем времени, юношей в банде молодежи, членом банды, осознающего страх, который он наводит, не признавая это в то же время.

* «Джон Джонс» («John Jones») – одна из самых известных песен Руди Миллса (Rudy Mills). В 1969 г. она была хитом Великобритании.

Он подумал о своих родителях, беспечности своей молодости, о времени, когда он думал, что ничего не может с ним случиться, что он всегда останется молодым и сильным и будет иметь самообладание, и ему хотелось в точности вспомнить, что он думал, но слова и события были неясными, очень многое из этого было скрыто. Он увидел испуганного ребенка на земле, полагал, что удары были нанесены ногами мальчишек и мужчин.