Тайна нечистой силы

Но у нее совсем вылетело из головы, что она отвечает за холодные блюда. Что придумать? Первое дело — креветки под соусом. Легко. Быстро. Купить можно по дороге к Белинде. Но вот вопрос: любит ли Мэги креветочный соус?

Холли дождалась девяти утра и позвонила в отель «Голова королевы». Слава богу, Мэги обожала креветки.

— А что ты делаешь днем? — спросила она.

Холли рассказала о своих планах поехать в Топ — Милл — Холл и потом на Корис — Казм.

— Будь там осторожна. Не хотелось бы, чтоб накрылся ужин с креветками!

Холли набила карманы под седлом велосипеда бутербродами на дорогу и вещами для ночевки. Она знала, что после Корис — Казма она сразу поедет к Белинде. Холли попрощалась с отцом.

— Не проболтайте всю ночь, — напутствовал он. — Постарайтесь уснуть до рассвета.

Было великолепное ясное утро, когда Холли отправилась в Топ — Милл — Холл. В такой славный денек многие потянулись за город: по дороге из города все время шли машины. Только когда Холли свернула на узкий проезд, который вел в Топ — Милл — Холл, ей показалось это странным. Машины даже здесь ехали чередой. Но куда? Как будто званый обед намечается в Лавинии.

Что это не обед, Холли подумала, когда ее обогнали две полицейские машины.

Оказавшись наверху, она поняла все.

Это была демонстрация. Митинг против Лавинии. Шествие тех, кто считал, что она верховодит шабашем. Тех, кто считал, что ее нужно изгнать из Виллоу — Дейла.

ГЛАВА 15

Враждебная толпа

Десятки людей собрались у дома. Они что — то скандировали нараспев, несли транспаранты, из которых самыми мягкими были: «Ведьмам не место в Виллоу — Дейле!» и «Ворожба — дьявольский промысел!»

Полиция старалась не подпускать демонстрантов к дому. Но сдерживать их было непросто.

Холли попыталась проскользнуть к задней двери, но полисмен окликнул ее издалека.

— Вы куда?

— Я знакомая мисс Джесоп.

— Тогда вам придется дождаться, пока толпа схлынет.

— Я не имею к ним никакого отношения.

— Ничего не знаю, у меня приказ.

Холли смотрела на дом. Что там происходит с Лавинией? Через минуту она это увидела. Входная дверь отворилась, и вышла хозяйка дома. Она была одета так, словно собралась прогуляться. По ее решительному виду можно было заключить, что такой пустяк, как демонстрация, не в состоянии нарушить ее распорядок.

Она и представить себе не могла силу заряда злой энергии, которая привела сюда людей. Они рванулись к двери. Пара полицейских схватили Лавинию и буквально втолкнули ее обратно в дверь. В эту секунду Холли увидела ее лицо, искаженное страхом.

На это было больно смотреть. Сколько недель эта мужественная женщина жила под угрозой расправы, всегда держалась бодро, больше беспокоилась о безопасности своих юных друзей, чем о своей. Но наступила минута, когда вдруг все силы оставили ее. Слишком тяжелая ноша пала на одни плечи.

Один полицейский изрек:

— Она или безумно смелая, или просто безумная.

Для Холли она была примером мужества.

— Нам намекнули, — продолжал полисмен негромко, — что здесь намечается заваруха после статей в газете. Но мы и в голову взять не могли, что будет столько шума.

Тем временем полицейский пикап подъезжал к самому входу.

— Ты спрашиваешь, не стоит ли кто — нибудь за этим? — разговорился полисмен. — Я так отвечу: слишком много народу, чтобы поверить, что они сами по себе.

Пикап остановился у входной двери. Полицейские, которые втолкнули Лавинию в дом, обступили ее и проводили к задней дверце машины. Толпа расступилась. Машина, мигая голубым огоньком, устремилась в город.

Холли хотела поймать взгляд Лавинии, но Лавиния не подняла головы, видимо, боясь увидеть такое скопище враждебных ей сил.

— Куда они ее везут? — спросила Холли полицейского.

— Не волнуйся, — сказал он. — Ей ничего не грозит. Ее привезут обратно, как только все уляжется. Но если бы меня спросили, я бы сказал: ей лучше уехать отсюда. Теперь ее здесь со свету сживут.

Почти сразу толпа схлынула. Люди расходились к своим машинам и микроавтобусам. Холли постояла — постояла и взобралась на свой велосипед.

Вид ожесточенных, орущих людей произвел на нее гнетущее впечатление. Ей хотелось побыть одной в тихом месте. Ну а где сыскать место уединеннее, чем Корис — Казм?

Дорога к расщелине оказалась длиннее, чем она ожидала. Даже если котловина была всего в километре от жилья Джеймса Хопкирка, прямиком проехать было нельзя. Дорога делала большой крюк. А сбиться с проезжей части Холли боялась. Время от времени она поглядывала на топографическую карту.

Наконец дорога закончилась. Ясно различимая тропа вела к возвышению с покосившимся деревянным ограждением.

Холли положила велосипед и пошла к забору. К одному из его столбов была прикреплена табличка: «Опасно. Глубокий овраг. Не подходить близко».

Холли остановилась. В нескольких метрах от нее был виден каменистый край пропасти. Она наступила на нижнюю планку забора, чтоб получше разглядеть. Дерево под ее ногой треснуло. Годы источили его. Неосторожный толчок мог его разрушить.

Ближе подходить не стоит. Холли подняла с земли камень и швырнула его в воронку. Она подождала, когда звук упавшего камня даст ей представление о глубине. И не дождалась.

Она села и огляделась. Да, веселенькое местечко. Ей хотелось представить, сколько отчаявшихся душ нашли здесь последний приют. Мысли ее обратились к Джорджу Гибинсу.

Правда ли, что он бросился в бездну? Он потерял жену и не видел впереди просвета. С дезертирами в Первую мировую войну не церемонились, и его все равно ожидали бы трибунал и расстрел. Так не лучше ли самому покончить счеты с жизнью, не дожидаясь, когда тебя пустят в расход?

Но Холли не могла отделаться от мысли об одежде, сброшенной и оставленной у края обрыва. Похоже ли это на действия человека, отчаявшегося найти иной выход? Она не верила в это.

Гибинс знал, что детей возьмет на попечение тесть, богатый старик. Это не вызывало у него сомнений. Почему бы тогда не скрыться?

Холли живо вообразила, как Джордж Гибинс переодевается в штатскую одежду и устремляется вперед через пустыри к новой жизни. Новые документы, новое имя и — вполне возможно — новая семья. Но где? На этот вопрос не было ответа.

Холли взглянула на часы. Было поздно. Она вспомнила, что обеденный час миновал, а во рту не было и маковой росинки. Обратный путь до Виллоу — Дейла предстоял длинный. Она подкрепилась бутербродами, бросила последний взгляд на пустырь и пошла к велосипеду.

Только после того, как Холли уселась на него, она увидела, что спустила шина. Она быстро соскочила. Ну что за досада! Почему прокол случается именно тогда, когда ты за тридевять земель от дома? Но все — таки это еще не настоящая беда. Бывают вещи похуже. Тем более что у нее всегда с собой комплект для мелкого ремонта под седлом. Уйдет минут двадцать, не больше. И она сможет поехать. Все хорошо!

Кроме одного: комплекта в кармане под седлом не оказалось. Холли полезла в карман с другой стороны — тоже ничего. Тут Холли вспомнила, что ее милый братишка Джейми умолял ее одолжить ему набор инструментов. Клялся, что сейчас же вернет. Значит, не вернул.

Надо же, чтоб так не повезло! Тащиться пешком по такой дороге и тащить рядом свой велосипед — только об этом она мечтала всю жизнь. И с чего ей вздумалось рассиживаться в таком гиблом месте! Ближайшая телефонная будка у черта на рогах. Вокруг ни души. Ни единого дома. Разве только трейлер Джеймса Хопкирка.

Да. Трейлер. Если бы добраться до него, можно было бы залатать шину. А если у него не найдется чем, он сможет подвезти ее к телефонной будке. И это, пожалуй, лучше всего. Холли оставила велосипед лежать на обочине и зашагала.

Шагать по пустырю было тяжело. Ушло немало времени, прежде чем она увидела трейлер. Но то, что она увидела вокруг, пригвоздило ее к месту. У этого богом забытого жилья стояло несколько машин.