Страница 25 из 80
– Я… я почти не могу говорить, – сказах Эльминстер, стуча зубами. – Ее поцелуй был такой… холодный.
– Несомненно одно: она намерена была сделать именно это, а не вытянуть жизнь из вашего тела, юноша, – утешил его старый эльф. – Для этого она здесь и служит, она и ей подобные. А вообще, будьте мужественны. Холод пройдет, и вам не нужно будет бояться прикосновений привидений Кормантора, никогда. Точнее сказать, сколько бы ни продлилось это ваше «никогда».
– Эльфам, наверное, наша жизнь кажется слишком скоротечной, – буркнул Эл.
К этому времени дорожка привела их к нескольким беседкам, расположившимся полукругом среди кустов и неспешных ручейков, соединявших меж собой череду небольших водоемов.
– Да, – ответил ему эльфийский маг, – но я скорее имел в виду ту опасность, которая вам грозит. Говорите впредь так же честно, как разговаривали с призраком, юноша, иначе смерть найдет вас еще сегодня ночью.
Молодой человек за его спиной немного помолчал.
– Я должен становиться перед коронелем на колени? – наконец спросил он, когда они поднялись по нескольким каменным ступеням между двумя странными на вид деревьями и попали в просторный внутренний двор, весь в лучах светящихся растений.
– Руководствуйтесь выражением его лица, – спокойно ответил маг, продолжая, теперь уже не спеша, продвигаться вперед.
В центре мозаичной площадки, словно ни на чем, сидел эльф. Возле него в воздухе плавали поднос с высокими бутылками и скамеечка для ног, а по обеим сторонам стояли два хранителя. У двух эльфов в мантиях был такой вид, будто для них было большой наградой стоять здесь. При виде человека оба стража стремительно бросились навстречу, чтобы преградить путь Эльминстеру к коронелю, и, лишь увидев Нейриндама Аластрарра за спиной Эла, слегка замедлили ход.
– Должно быть, это вы помогли неприятелю миновать блюстителей? – ледяным от гнева тоном спросил один из эльфийских магов старого волшебника, не обращая на Эльминстера никакого внимания, как будто тот был не более чем столбом или засиженной птицами скульптурой. – Зачем? С какой вероломной целью вы открыли доступ человеку к сердцу коронеля? Вас послала сюда семья?
– Никакого вероломства, Эйринспейр, – спокойно ответил Нейриндам. – Меня привел вопрос затруднительный, и он требует совета коронеля. Этот человек воззвал к эльфийскому закону и оставлен в живых.
– Никакой человек не может требовать прав на основания законов Кормантора, – вставил другой маг, – Право могут получить только жители нашей страны, наш народ: эльфы и семьи эльфов.
– А как бы вы судили человека, который по чести, а не силой, получил кийру старейшего дома Кормантора? И бродил пешком по улицам нашего города, пока не нашел истинного наследника дома, чтобы отдать ее ему?
– Я, вне сомнения, поверил бы этому рассказу, только если бы мне это было доказано, – отозвался Эйринспейр. – Какого дома?
– Моего собственного, – ответил Нейриндам.
После его тихих слов ненадолго повисла тишина. Старый эльф, сидевший в кресле, сказал:
– Хватит споров, лорды. Этот человек здесь, значит, я могу судить. Подведите его ко мне.
Эльминстер обошел того мага, что стоял к нему ближе, и смело направился к коронелю. Он так и не узнал; что маг за его спиной сплел и метнул в него смертельное заклинание и что Нейриндан жезлом свел это заклинание на нет.
Когда Эльминстер преклонил колено перед правителем всего Кормантора, второй маг сплел еще одно темное заклинание, но коронель поднял руку, и приготовленная смертоносная магия сразу улеглась.
– Довольно всяких заклинаний, лорды, – распорядился он. – Давайте поговорим с этим человеком. – Он заглянул Эльминстеру в глаза.
У Эла вдруг пересохло во рту. Глаза короля эльфов были похожи на две бездны, открывшиеся в ночном небе. Звезды плавали и кружились в их глубине, какая-нибудь из них могла бы упасть в один из тех темных водоемов, что остались за спиной, и кануть на дно, и совсем исчезнуть…
Эл тряхнул головой, прогоняя видение, стиснул зубы, потому что потребовалось усилие, и поставил ногу в сапоге на выложенный мозаикой круг, в центре которого сидел король. Казалось, не менее чем башня замка навалилась на его плечи, когда он попытался выпрямить эту ногу. Он заворчал и попытался еще раз.
У трех эльфийских магов, что стояли позади него, что-то изменилось в глазах. Не было эльфа, даже среди них троих, который мог бы противиться воле коронеля, когда его заклинание стискивает рассудок.
Побледневший и трясущийся горбоносый молодой человек, по лицу и спине которого струились реки пота, все-таки медленно распрямлялся, продолжая смотреть на коронеля, пока не оказался вровень с сидящим эльфом.
– Вы все еще сопротивляетесь мне? – прошептал старый эльф.
Губы Эла двигались с трудом, мучительно медленно, когда он пытался подобрать и выговорить слова.
– Нет, – произнес он, наконец, медленно и осторожно. – Добро пожаловать в мои мысли. Вы не позволяете мне стоять?
– Нет, – ответил коронель, повернув голову так, что связь между их взглядами обрезало как ножом. – Я намерен держать вас на коленях, чтобы следить за вашей волей, – он нахмурился, сузив глаза, – и справиться с ней, если вы что-нибудь затеете. Возможно, вами управляет кто-то другой.
– Милорд! – воскликнул маг Эйринспейр, бросившись между Эльминстером и коронелем. – Это именно та опасность, от которой вы должны быть ограждены! Кто знает, какое смертельное заклинание может быть послано вам с этим парнем?
– Ну, значит, держите его так, чтобы он не мог сопротивляться, раз это входит в ваши обязанности, – устало и даже скучно отозвался коронель. – Не «случайно» же вам, всем троим, и Эйринспейру в том числе, позволено ломать шеи, замораживать легкие и все подобное в том же духе. Я узнаю, кому он служил, при помощи этого скипетра, а после этого прочту его память, чтобы понять, как к нему попала кийра.
С одного из подносов, плавающих у него под рукой, облаченный в белое эльф взял стеклянную бордового цвета палочку, длинную, гладкую и прямую, толщиной не более самого тонкого пальца. Вместе с тем она казалась слишком изящной и изысканной, чтобы заключать в себе какую-нибудь власть.
Эл внезапно обнаружил, что поднят на ноги, но при этом беспомощно повис в воздухе с плотно прижатыми к бокам руками. Он мог только дышать и водить глазами. Все остальное было словно охвачено неподатливым железом.
Между тем в стеклянной палочке разгорался свет. Старый эльф спокойно указал на голову Эльминстера, и они стали наблюдать, как тонкий сияющий луч выскользнул из палочки и медленно, почти лениво проплыв по воздуху, коснулся лба Эла.
Жуткий холод пронизал все тело аталантарца, висящего в воздухе. До кончиков пальцев. Он висел, дрожал и слушал, как неудержимо клацают его зубы. А потом он услышал, как изумленно ахнули все четыре эльфа.
– Что это? – попытался спросить он, но все, что у него получилось, это было невнятное бульканье с замороженных губ. Вдруг он почувствовал, что его рот стал свободным и что его повернули в воздухе лицом к призрачному образу, висевшему над патио. Ему были знакомы прозрачные очертания этого лица.
Мирное, безмятежное лицо внимательно рассматривало их всех со спокойным и снисходительным интересом. Глаза, обратившиеся на Эльминстера, озарились радостью и облили его светом.
– Та ли это, о ком я думаю, человек? – тихо спросил коронель.
– Это – Праведная Мистра, – скромно ответил Эл. – Я – ее слуга.
– Чего-то подобного и следовало ожидать, – немного мрачно произнес старый эльф. А мгновением позже они оба, и эльф, и Эл, растаяли. Осталось только плавающее в воздухе кресло… и пустота.
Три мага уставились в эту пустоту, а потом посмотрели друг на друга. Эйринспейр от растерянности завертелся на месте и снова взглянул на небо. Огромное лицо Мистры начало угасать, призрачные локоны завивались и развивались, как будто их кто-то потихоньку уносил за собой за пределы королевского сада.