Страница 41 из 49
Он сделал знак, чтоб мы остановили машину, вероятно, движение мешало разговаривать. Он внимательно выслушал собеседника, сказал: «Все понял» – и положил трубку. Из машины, следовавшей за нами, вышел Вадим, узнать, что случилось. Сильвестр тоже вышел на улицу. Я последовал за ним.
– Вадим, – сказал Сильвестр, – наши планы меняются. Мне только что сообщили, что недобитые люди Диспетчера сидят в пивнушке около станции «Царицыно». Знаешь такую «стекляшку»?
Вадик утвердительно кивнул.
– Так вот, надо разобраться и с ними, – сказал Сильвестр. – Есть подозрение, что они собираются сколотить новую бригаду.
– Понял, Иваныч, – коротко ответил Вадим.
– Вы заряжены? – спросил Сильвестр.
– Да, все в колонках, – отрапортовал я, мысленно похвалив себя за то, что не забыл взять с собой оружие.
– Тогда все в порядке, братва, поехали. Только по пути тормозните у универмага – нужно кое-что прикупить к встрече с дорогими друзьями.
Около универмага Сильвестр отдал Олегу какое-то распоряжение, и через минуту тот скрылся внутри. Вскоре он вернулся с несколькими черными лыжными шапочками, которые отдал Вадиму. Таким образом Сильвестр побеспокоился о маскировке.
Подъехав к станции «Царицыно», мы припарковались недалеко от «стекляшки». С этого места было хорошо видно, что народу там немного, человек шестнадцать. Вадим на машине, предварительно сняв с нее номера, подъехал вплотную к двери. Дверь быстро открылась, и я увидел, как Вадим и еще двое ребят из его бригады, на ходу натягивая на головы шапочки, выскочили из машины. В руках у них были автоматы. Вадим что-то прокричал. Люди, находящиеся в пивнушке, выстроились вдоль стен. Вадим, осматривая каждого, выбрал троих гоблинов и буквально за шиворот выволок их на улицу. Сильвестр внимательно наблюдал за происходящим, одобрительно кивая головой. Наши ребята тем временем отвели «отморозков» в сторонку, и не успел я глазом моргнуть, как прогремели выстрелы, парни покойного Диспетчера навзничь рухнули на землю. Вадим с остальными тут же сели в машину, рванули вперед. Мы не спеша, стараясь не привлекать внимания, вырулили за ними следом. Быстро вписавшись в общий поток машин на дороге, мы даже не успели привлечь чье-либо внимание.
Вскоре машина Вадима ушла в другую сторону. В салоне воцарилась полная тишина. Сильвестр время от времени поглядывал назад, но никакого «хвоста» за нами не было. Шеф оглядел наши угрюмые рожи и сказал:
– Санек, ты давеча что на меня так пялился? Телефон, что ли, мой тебя удивил? – Шеф явно пытался разрядить обстановку. – Это новый телефон – сотовый. Около четырех тысяч баксов отдал! Теперь можно звонить откуда хочешь. Правда, геморроя много – восьмерку надо набирать, потом двойку... Зато звонить могу хоть в Америку!
Я подумал, что Сильвестр приобрел себе действительно дорогую игрушку, но рассуждать на эту тему у меня в данный момент не было никакого желания, впрочем, как и у остальных ребят. Все переваривали инцидент, только что происшедший у пивнушки. Сильвестр уловил общее настроение и, словно читая наши мысли, сказал:
– А вы как думали? Да, мы жестоко поступили. Но весь мир жесток, люди жестоки, поэтому если бы не мы их – то они нас. Может быть, каждого поодиночке. Время такое сейчас, жестокое! – повторил шеф. В его голосе действительно звучала уверенность в правильности всего того, что он делает.
Дальше мы ехали молча. Наш путь лежал в Балашиху.
Балашихинский район в 1992–1994 годах представлял собой в криминальном отношении островок, на котором существовали несколько устоявшихся вооруженных преступных группировок, имеющих признаки организованности. В доперестроечный период основными видами их деятельности были мошенничество, кражи, разбои, грабежи, реализация угнанных автомобилей через комиссионные магазины Москвы и области. После 1987 года они, как и другие группировки, стали заниматься вымогательством и организацией «крыши» коммерческим структурам. Наиболее авторитетными лидерами группировок были некий Фрол, известный как Фрол Балашихинский, Владимир Мушинский по кличке Муха и единственный чеченский вор в законе Султан Даудов, известный как Султан Балашихинский.
Фрол организовал свою бригаду по американскому образцу, точнее, по образцу мафиозного клана, по типу семьи, выведенной в знаменитом романе, а затем и в фильме «Крестный отец».
Говорят, Фрол совсем помешался на этом киношедевре, немеряное число раз смотрел его по видику, выучил наизусть и постоянно цитировал особенно полюбившиеся фразы, не скрывая восхищения мрачным образом дона Корлеоне.
К тому же Фрол в какой-то степени был шовинистом. Он терпеть не мог уроженцев Кавказа, враждовал со всеми неславянскими группировками, особенно с чеченцами. Фрол всеми силами пытался вытеснить их из тех районов, где торговые рынки находились под его контролем. Неудивительно, что именно в нем Сильвестр видел будущего союзника в войне с чеченцами.
Однако сейчас Сильвестр ехал на встречу с другим авторитетом, который появился в Балашихе сравнительно недавно, после освобождения из зоны. Этим лидером был Шурик Макаров по кличке Макар. Первый срок он получил за классическое по воровским понятиям преступление – сел за кражу в пятнадцать лет.
К моменту встречи с Сильвестром Макару было около сорока лет. Он имел солидный опыт тюремной и лагерной жизни, огромный авторитет борца с «лаврушниками» – так называли воров кавказского происхождения. Вором Шурика нарекли в «престижном» Владимирском централе, где короновали многих знаменитых законников. Кроме того, было известно, что одной из заслуг Макара является историческая восьмидесятидневная «вахта» в карцере, запомнившаяся даже администрации Владимирской тюрьмы.
Сильвестр любил встречаться с Макаром в одном небольшом уютном кооперативном кафе. Стены кафе были стеклянными, что было очень удобно для охраны и того и другого. Кафе было рассчитано на двенадцать-четырнадцать мест, и, как правило, встречи в нем проходили в дневное время.
Люди Макара, а также охрана Сильвестра оставались снаружи. В помещении Сильвестр с Макаром находились вдвоем, даже меня близко не подпускали. О чем они там говорили – было неизвестно. Но, видимо, Сильвестр симпатизировал Макару, и тот ему – тоже.
После сегодняшней встречи они вышли из кафе обнявшись, и Макар сказал на прощание:
– Значит, не забудь – первого декабря жду тебя в мотеле «Солнечный» на день рождения.
После этого мы двинули в Москву, где Сильвестр провел еще несколько встреч с авторитетами. Освободился я лишь вечером, практически на автопилоте доехав до дома. В квартире никого не было, на кухонном столе меня ждала записка Вадима. «Санек, на недельку уехал со Славкой отдыхать. Буду звонить». Я тихонько выругался про себя по поводу собачьей работы, из-за которой нельзя отдохнуть по-человечески, и отправился в ванную. На полпути меня поймал телефонный звонок. Звонил умотавший на курорты друг Вадим.
– Где вы? – ехидно поинтересовался я. – Опять в Ялте развлекаетесь?
– Да нет, Санек, близко, в пансионате. Я, Славка и мои ребята, так сказать, отгул взяли.
Тут только до меня дошло, что это был вынужденный отдых. Уже стало традицией после любой акции ложиться «на дно». Люди, участвующие в расстрелах или убийствах, моментально покидали место преступления на некоторый срок. Так поступили и Вадим со Славкой.
– Как отдыхается? – немного смягчившись, спросил я.
– Ничего. Девчонок взяли. Хочешь – подъезжай!
– Кто меня отпустит? – расстроенно пробурчал я – перспектива развлечься меня очень привлекала. – С Иванычем работаю!
– Как в Москве? – поинтересовался Вадим, будто отбыл в свой пансионат года два назад. – Что слышно?
– Пока спокойно, – ответил я, не зная еще, что это спокойствие продлится недолго.
Через пару дней в городе начались волнения. Вероятно почувствовав, что братва обнаглела, правоохранительные органы устроили массовые облавы и аресты. Человек восемь из бригады Сильвестра были задержаны по разным причинам – кто за хулиганство, кто за хранение наркотиков. Последнее было явно инсценировано, ибо в бригаде царили сухой закон и запрещение употреблять наркотики.