Гробница Тутанхамона

На восточной стене представлена похоронная процессия - придворные тянут к гробнице погребальные дроги с мумией Тутанхамона. Мумия лежит в саркофаге, установленном на ладье, которая в свою очередь покоится на салазках. Дроги оформлены в виде фигуры льва и напоминают настоящие, которые были найдены в саркофаге под гробами. Наружный ковчег на этой же фреске вполне сходен с тем, что найден в сокровищнице гробницы и содержит канопы. Над мертвым царем протянуты гирлянды цветов. На ладье перед саркофагом в геральдической позе лежит сфинкс; спереди и сзади симметрично расположены фигуры богинь-хранительниц Нефтиды и Исиды. Привязанные к носу и корме судна, а также по обе стороны саркофага, пестреют красные и белые вымпелы. Траурное шествие придворных и высших сановников открывает группа из пяти вельмож; далее следуют две группы по двое вельмож в каждой, двое сановников в одежде везиров и, наконец, еще один придворный. На голове каждого из них белая полотняная повязка, подобная тем, которые мы видим на фресках погребальных процессий в погребальных храмах частных лиц; такие повязки и поныне употребляются египтянами при аналогичных обстоятельствах, чтобы отличить родственников и домочадцев покойного.

Надпись над этой процессией гласит: «Придворные царского дома, шествующие в процессии с Осирисом, царем Тутанхамоном, на Запад. Они возглашают: «О царь! Добро пожаловать в мир. О бог! Защитник страны!»». Здесь хочется напомнить об одном обычае, все еще распространенном в долине Нила. Покойника несколько раз обносят вокруг могилы с тем, чтобы выразить ему особое участие. И еще одна сцена живо возникает в памяти - погребение Иосифом своего отца Иакова, описанное в первой книге Пятикнижия.

Большой интерес с точки зрения истории имеет сцена, изображенная в восточном углу северной стены. Здесь представлен Эйе в облике фараона с царскими регалиями, одетый в шкуру леопарда, то есть облачение жреца «сем».

Он совершает погребальную церемонию «отверзания уст» умершего Тутанхамона, представленного в виде Осириса. Между живым и мертвым монархами находится жертвенник, на который возложены предметы, необходимые для церемониала: кирка, человеческий палец, задняя нога быка, опахало, состоящее из единственного страусового пера, и какой-то предмет, напоминающий дна пера. Надо всем этим возвышается пять золотых и серебряных чаш, подобных тем, которые мы нашли в передней комнате, наполненных, должно быть, шарообразными комками ладана.

На фреске в центре северной стены мы видим Тутанхамона в парике, с повязкой на голове и в белом переднике, стоящим перед богиней Нут - «госпожей неба, владычицей богов, которая дарует благополучие и жизнь его ноздрям». На третьей сцене в западном углу той же стены показан Тутанхамон в сопровождении своего Ка (духа-двойника), обнимающего Осириса.

На западной стене изображены виньетки, заимствованные из некоторых глав книги «Амдуат». Они повторяются также среди изображений, украшающих гробницу царя Эйе.

Здесь прежде всего бросается в глаза группа священных обезьян с головами собак, ладья бога Ра «Хепер» и процессия пяти божеств: Маа, Небетуба, Хсру, Кашу и Нехес.

Южную стену, где находится запечатанный вход в погребальный покой, образуют отчасти простенок, отчасти выступ скалы. На ней представлен царь перед различными божествами.

В западном углу Тутанхамон изображен между Анубисом и Исидой. На нем головная повязка «хат». Богиня Исида повторяет здесь те же пожелания, что и Нут на фресках северной стены. Она изображена позади Анубиса с символом воды в обеих руках. Ее сопровождают три великих бога, владыки Дуат. Эти росписи, сколь бы они ни были грубы, условны и просты, не имеют строгого характера более тщательно выполненных текстов и изображений других фиванских царских гробниц. По сюжетам они не так однородны, как последние. Действительно, их следует рассматривать как произведения почти переходного стиля от амарнского к фиванскому, причем сюжеты максимально лаконичны. Эти черты равным образом присущи и погребальному убранству гробницы.

Остальные помещения гробницы, то есть передняя и боковая комнаты, а также сокровищница отличаются абсолютной простотой. Так же как и в проходе (коридоре), поверхность стен, высеченных в скале, осталась необработанной.

Теперь мы должны вернуться к содержимому погребального покоя. Войдя в него, мы нашли рядом с небольшим отверстием, пробитым разбойниками в двери и позднее заложенным вновь древнеегипетскими чиновни­ками, разрозненные части ожерелья, потерянные одним из воров. Вдоль всех четырех сторон большого ковчега, занимавшего почти всю площадь комнаты, были разложены различные предметы и эмблемы. Краткое об' следование большого погребального ковчега и окружавших его вещей показало, что повреждения, нанесенные вторгшимися сюда хищниками, были невелики. Они только открыли створчатые дверцы ковчега, чтобы заглянуть внутрь, да сломали печати на винных сосудах, поставленных в промежутке между ковчегом и стенами комнаты. Таким образом, погребальный покой лишь незначительно пострадал от воров. Зато из расположенной за ним маленькой сокровищницы было похищено много вещей.

В юго-восточном углу стояла лампа на решетчатом пьедестале, вырезанная целиком из прозрачного алебастра (табл. 59). Она имеет форму чаши для причастия. Резные ручки образуются фигурами, символизирующими объединение и вечность. Эту лампу следует отнести к числу наиболее интересных предметов, обнаруженных нами до сих пор. Чаша, в которую наливалось масло и вставлялся плавучий фитиль, не имела украшений ни с наружной, ни с внутренней стороны. Однако, когда лампу зажигали, можно было увидеть красочные силуэты царя и царицы, просвечивающие в толще прозрачного алебастра (табл. 60).

Сперва мы пришли в замешательство и не могли понять, каким образом достигался этот замечательный эффект. Как выяснилось, чаша состоит из двух сосудов, причем один вставлен в другой. На внешней стороне внутреннего сосуда нанесен полупрозрачными красками рисунок, видимый только когда лампа зажжена. Под этой уникальной лампой находилась окутанная тростником серебряная труба (табл. 56). Хотя она и потускнела за столь длительное время, но, когда в нее дули, Долина оглашалась громкими звуками. На ней четко выгравированы сложные узоры из листиков и цветов, тронное и личное имена Тутанхамона, а также изображения богов Ра, Амона и Птаха. Вполне возможно, что эти боги имели какое-то отношение к делению полевой армии на три легиона или военные единицы, причем каждый легион находился под особым покровительством одного из этих богов. Подобная система деления армии, как известно, существовала в царствование Рамсеса II.

На берегу Собачьей реки (Нар-эль-Кельб) в Финикии сохранились три победные стелы Рамсеса II, причем каждая из них посвящена одному из этих богов. Они, вероятно, были воздвигнуты соответствующими корпусами армии. На стеле, открытой недавно в Бейсане, в Палестине, упоминаются эти подразделения, или корпуса. Поэтому мы можем предположить, что серебряная труба с золотой оправой имела боевое назначение, а также, что деление армии на три легиона, находящихся под покровительством Ра, Амона и Птаха, относится еще ко времени XVIII династии и, вероятно, существовало даже до царствования Тутанхамона.

На восточной стенке погребального ковчега находятся две массивные створчатые дверцы, запертые на засовы из черного дерева, задвинутые в медные скобы. Их поверхность украшена странными фигурами безголовых демонов, стражей пещер преисподней. Перед этими дверцами стояла изысканная лампа типа трехсвечника, искусно вырезанная из целого куска прозрачного алебастра. Она имеет форму трех чашечек лотоса со стеблями и листьями, ответвляющимися от общей круглой подставки. Эта лампа по своему замыслу символизировала фиванскую триаду. Она напоминает также трицерион, или трехсвечник, олицетворяющий христианскую троицу. Впереди, у восточной стены, стоял деревянный священный гусь Амона. Он был покрыт черным лаком и закутан в полотно. Рядом находились две сильно пострадавшие от времени корзины, сплетенные из тростника, и винный сосуд, на котором можно прочесть надпись: «Год 5, вино дома (?) Тутанхамона, с западной реки. Начальник виноградарей Ха».