Страница 56 из 73
Не помогло Шевченко и обращение его доброжелателей к командиру Оренбургского отдельного корпуса генералу А.В. Перовскому, которого знавшие его близко люди характеризовали как человека «истинно великодушного и с ангельски добрым сердцем». Перовский выразил намерение «сделать для него все, что можно», но, съездив в III Отделение и лично ознакомившись со следственным делом, отказался заступаться за поэта, запретив своим сотрудникам впредь просить об этом. Когда же один из подчиненных генерала посмел нарушить запрет, Перовский решительно потребовал не напоминать ему больше про «этого негодяя».
Долгие десять лет тянул поэт солдатскую лямку. Огонек надежды мелькнул для него в 1855 году, после смерти Николая I. Вступивший на отцовский престол Александр II амнистировал многих политических преступников, но фамилию Шевченко собственноручно вычеркнул из списка освобождаемых. «Этого простить не могу, он оскорбил мою мать», — заявил новый император.
Понадобились усиленные хлопоты, чтобы добиться прощения для Тараса Григорьевича. И здесь снова не обошлось без представителей царской семьи. Пост президента Академии художеств занимала тогда дочь Николая I, великая княгиня Мария Николаевна. Именно к ней, через посредство вице-президента Академии графа Ф.П. Толстого и его супруги, обратился поэт. «Ходатайствуйте обо мне у нашей высокой покровительницы», «подайте от себя прошение обо мне ея высочеству, нашему августейшему президенту», — умолял он в письмах.
Великая княгиня также вначале не проявила желания добиваться освобождения человека, столь неблагодарного по отношению к ее родителям, но, тронутая рассказами о страданиях Шевченко, смягчилась и обратилась с соответствующей просьбой к Александру И. Император не стал отказывать сестре и в 1857 году «во внимание к ходатайству президента Академии художеств. Ее Императорского Высочества Великой Княгини Марии Николаевны» поэт был уволен от воинской службы. Позднее, после новых просьб со стороны Шевченко, та же великая княгиня добилась для него разрешения проживать в Петербурге и работать в Академии.
Так закончился тяжелейший период в биографии Кобзаря.
Ко всему этому можно добавить, что, обращаясь с просьбами к Марии Николаевне, поэт в дневниковых записках поносил ее уже покойного отца, а в 1860, когда умерла вдовствующая императрица Александра Федоровна, Шевченко откликнулся на это событие стихотворением «Хоча лежачого й не бють», в котором называет мать великой княгини «сукой» и призывает «тілько плюнуть на тих оддоених щенят, що ти щенила», зачисляя, надо полагать, в число «щенят» и свою новую покровительницу.
Думается, нет нужды комментировать этот поступок великого поэта.
При подготовке статьи использованы дневник, письма и художественные произведения Т.Г. Шевченко, материалы следственного дела об «Украйно-славянском обществе», воспоминания о поэте Н.Д. Быкова, К.И. Герна, Л.B. Дубельта, И.И. Костомарова, Ф.М. Лазаревского, П.И. Мартоса, П.Д. Седлецкого, Е.Ф. Юнге, другие материалы, опубликованные в журналах «Вестник Европы», «Вестник Юго-Западной и Западной России», «Голос минувшего», «Исторический вестник», «Киевская старина», «Русская мысль», «Русская старина», «Русский архив», «Русское богатство», «Україна». А также книги: Белинский В.Г. Собрание сочинений. Т. 9. М., 1982; Демченко Я. «Оклеветание Шевченко некоторыми патриотами». К., 1910; Конисский А.Я. «Жизнь украинского поэта Тараса Григорьевича Шевченко». Одесса, 1898; «Листи до Т.Г. Шевченка». К., 1962; Маслов В.П. «Тарас Григорьевич Шевченко». М., 1874; Моренец И.И. «Шевченко в Петербурге». Л., 1960; Петров И.И. «Очерки истории украинской литературы XIX столетия». К., 1884; Пискунов Ф.М. «Шевченко, его жизнь и сочинения». К., 1878; «Спогади про Тараса Шевченка». К., 1982; Чалый М.К. «Жизнь и произведения Тараса Шевченко». К., 1882; «Тарас Григорович Шевченко. Біографія». К., 1960; «Т.Г. Шевченко в документах і матеріалах». К., 1950; «Шевченковський словник». Т. 1–2. К., 1976-/977; Яворницький Д.I. «Матеріали до біографи Т.Г. Шевченка». Катеринослав, 1909; Яковенко В.И. «Т.Г. Шевченко. Его жизнь и литературная деятельность». СПб, 1894.
Не сотвори себе кумира
(Тарас Шевченко: оборотная сторона медали)
…полупьяная муза Шевченко. Я знаю, что эти слова произведут на моих читателей неблагоприятное для автора впечатление, и спешу заявить, что для историка слово правды должно быть дороже благосклонности читателей… Как необходимы были в свое время похвалы, так необходимо теперь показать медаль с оборотной стороны.
Вы, сударь, глупости делаете — носитесь с этим Шевченко, как не ведомо с кем, а тем временем это просто средний поэт, которого незаслуженно пытаются посадить на пьедестал мирового гения.
Разве это не Шевченко — этот, возможно, неплохой поэт и на удивление малокультурный и безвольный человек, разве это не он научил нас ругать пана, как говорится, за глаза и пить с ним водку и холуйствовать перед ним? Именно этот иконописный «батько Тарас* и задержал культурное развитие нашей нации.
Известно, что людей без недостатков нет. Маленькие слабости присущи даже великим, выдающимся личностям, что, конечно, не умаляет их величия, ибо достоинства гениев, положенные на весы высшей справедливости, настолько перевешивают недостатки, что говорить о последних даже как-то неловко. Однако не все и не всегда бывает так однозначно. То ли грехи оказываются не такими уж легкими, то ли достоинства не столь весомы, но при беспристрастной оценке некоторых знаменитостей чаши весов, взвешивающих их «плюсы» и «минусы», начинают колебаться. И если по каким-то соображениям конкретную личность нужно возвести в ранг великих, недостатки приходится замалчивать, а заслуги преувеличивать, раздувая их иногда до невероятных размеров.
Проиллюстрировать вышесказанное можно примером Т.Г. Шевченко. В свое время близкий друг Кобзаря, выдающийся украинский ученый Михаил Александрович Максимович категорически возражал против его возвеличивания и даже считал ненужным составление жизнеописания поэта, указывая, что в жизни Тараса Григорьевича было «столько грязного и безнравственного, что изображение этой стороны затмит все хорошее». Честный труженик науки, М.А. Максимович, по-видимому, и представить себе не мог, что сочинять биографии можно так, как это делали и делают присяжные шевченкознавцы. Под их пером незаурядная, одаренная, но, вместе с тем, далеко не безупречная в моральном отношении фигура Шевченко предстает как нечто всецело положительное, безусловно достойное поклонения. Особенно грандиозный размах приняло восхваление «батьки Тараса» в последние годы, став сопоставимым по масштабу разве что с былым возвеличиванием В.И. Ленина. Призывы «жить по Тарасу», сверять с ним каждый свой шаг (как раньше с Ильичем), торжественные, с участием первых лиц государства, заседания, посвященные очередной годовщине со дня рождения «великого Кобзаря», портреты Шевченко в кабинетах больших начальников (где раньше висели портреты «вождя мирового пролетариата») — все это характерные приметы нашего времени.
Но опирающийся на умолчания и лакировки культ не может быть вечным. Рано или поздно в обществе возникает потребность узнать правду, дать объективную оценку кумиру. Исторические судьбы других культов — наглядное тому подтверждение. Попробуем же приблизить «момент истины» и, не отрицая творческих способностей Тараса Григорьевича, его вклада в становление украинской литературы, обратим внимание на другую сторону биографии Кобзаря, до сих пор остающуюся в тени для большинства его почитателей.
Кто-то из древних философов, кажется. Сенека, проповедуя на словах щедрость, доброту, порядочность, в жизни являлся невероятным скрягой, доносчиком и развратником. Когда же недоумевающие ученики мудреца обратились к нему с упреками, он, не моргнув глазом, ответил: «Я же учу, как надо жить, а не как живу сам».