Страница 52 из 58
– Как это контролируем?
– Я хотел сказать, что всё читаете там и проверяете, – продолжал чиновник, – прошу меня более не перебивать!.. Народ полностью вам доверяет. Соцопрос сейчас проведем, вопросы Евсею Горынычу дадим… Но вы ведь должны предвидеть всякие нелепости, всякие неожиданные ошибки, от которых никто не застрахован! А что я слышу?!.. Что вы работаете и кто-то там где-то вам всем мешает?!.. Покажите мне пальцем на того, кто вам мешает!
– На телевидении…
– Что там на телевидении?! – перебил, почти крича на Бредовского, Леонид Иванович. – Хорошее название, как я погляжу, у этой телекомпании!.. «Останки»! Лучше не придумаешь, останки одни только остались от былого телевидения… Работать надо, а не водку здесь пить!.. Никто на этих останках телевидения вам не мешает, только одни пошлые юмористические программы, попса и надоевшая всем реклама целый день, всякие там игры и розыгрыши, ни – ка – кой политики!.. Никакой! И чего еще вам надо и кто тогда вам мешает работать?
Короткая пауза.
Все притихли: и депутаты, и Бредовский.
Леонид Иванович налил себе стакан яблочного сока, выпил, после чего продолжал:
– Итак, Евсей Горыныч ждет проведения соцопроса! И он ждет от вас новой идеологии, которой до сих пор у нас нет! Я немного посижу, подожду вопросы для Евсея Горыныча, надеюсь, что недолго я их буду ждать.
«Жизнь у нас, как театр абсурда, в котором возможно всё! – подумал я, глядя на депутатов, Леонида Ивановича, обвешанного с головы до пояса медалями, и властного, грубого Бредовского. – Все „за“, все „за“, как и всегда… Один за всех и все за одного, как некогда в кино!.. Гм, в рифму получилось, как у поэта…»
– Вот ранее у нас были Игры Доброй воли, – вспоминал Леонид Иванович, вздыхая и ища платок, – такие были добрые времена раньше…
Он вытер платком выступившие неожиданно слезы на лице, смотря на Бредовского, очевидно, ожидая от него ответа.
– При чем тут Игры? – не понял Бредовский.
– А не провести ли нам Сексуальные Игры Доброй воли? – донеслось со столика сзади.
Послышался громкий смех, нецензурные выражения, известный всем язык улиц и коммунальных квартир.
– Кто это нам мешает? – недовольно спросил Бредовский, оборачиваясь по сторонам и ища того смельчака, кто задал вопрос.
– Да, демократия ваша иногда вам и мешает, – хихикнул Леонид Иванович, – при мне бы такого сразу арестовали и в психушку потом поместили!
– Абсурд!! Царство абсурда!! Перезагрузка!! – завопил внезапно Маэстро, встряхивая разноцветными перьями.
К столику депутатов вразвалку подошел пьяный Неустроев вместе со своими двумя телохранителями в красных пиджаках. Телохранители тоже были пьяные, они еле стояли на ногах.
– Что вы хотите? – спросил их Негожа.
– Чего я хочу? – переспросил Неустроев. – А я… я хочу… хочу твою морду набить!
– Что-о? – вскричал Негожа, моментально вскакивая из-за стола и гордо выпячивая грудь.
Телохранители Неустроева загородили своего шефа, пытаясь оттолкнуть депутата назад. Остальные депутаты стали кричать, звать на помощь милицию. Кое-кто из них пытался оттеснить Неустроева с его телохранителями от столиков депутатов, что было тщетной попыткой.
– Прекратить безобразие! – строго произнес Бредовский, тоже вставая и ища свой сотовый телефон. – Бандиты везде ходят!
– А вы чего… здесь типа хозяева? – удивился Неустроев, размахивая пустой бутылкой водки. – Вы… слуги народа или слуги дьявола?!
– Прошу вас выйти! – потребовал Бредовский, грозно смотря на бизнесмена и его телохранителей, которые продолжали отталкивать депутатов от своего шефа. – Я сейчас вызываю милицию! Бандиты везде!
– Абсурд!! Царство абсурда!! Дебилизация!! Имитация!! Шумим, братцы, шумим!! – вещал мой Маэстро, несмотря на мои уговоры помолчать. – Монетизация!! ЖКХ, ха-ха-ха!! Имитация!!..
– Вызовите милицию! – крикнул Любовольский, падая на пол от удара телохранителя Мордастого. – Нас нужно защищать от этих бандитов!
Поезд снова внезапно остановился, потом поехал медленно, снижая скорость.
– Да хоть спецназ вызывай, ты чего… типа того… царь здесь? – спросил Бредовского косноязычный бизнесмен, продолжая махать бутылкой. – И кому ты нужен, кроме одного этого Евсея Горыныча с его командой? Чтобы еще его… короче, выбрать… типа?
– Сувенирная демократия!! Абсурд!! А судьи кто? Террористы!! ЖКХ, ха-ха-ха!
– А за бандита ты мне ответишь сейчас! – заорал Неустроев, стремясь попасть бутылкой по голове Любовольского.
– Какой ужас! – схватился за голову Леонид Иванович, встав и подходя к телохранителям Неустроева. – Вы видите, с кем хотите драться? Это же депутаты!
– Эй ты, ходячая выставка медалей! – заорал Качок, телохранитель Неустроева, нанося чиновнику с тремя руками удар кулаком по лицу. – П-шел отсюдова, ходит тут, как собака с медалями…
Завязалась настоящая драка. Телохранители стали избивать депутатов, так как беззащитные депутаты не могли умело защищать себя от нападения. К счастью депутатов, подоспела милиция, которая быстро угомонила телохранителей и Неустроева, надев на них наручники и выведя из ресторана.
Я поспешил побыстрее выйти из ресторана.
Почти вбежав с попугаем в следующий вагон, я лег на нижнюю полку в первом купе и закрыл глаза… Мне хотелось только успокоиться, поспать час или два…
Сон приснился удивительный, подобных снов ранее я никогда не видал.
Большая зеленая лужайка, солнце ярко светит.
Никого рядом нет. Только слышу где-то два голоса… Но говорят так тихо, что я со своим музыкальным слухом ничего не слышу, нужно ли мне прислушиваться к разным чужим разговорам?
Через некоторое время вижу на лужайке двух незнакомцев весьма странного вида.
Как и ранее в прошлом вагоне, когда я видел контуры вместо живых существ, призраки вместо живых людей, так и сейчас я увидел нечто подобное. Только одни контуры тел вместо живых существ! Вместо лиц видна была только темная цель…
Оба они были очень маленького роста, одеты совершенно по разному, оба зло смотрели друг на друга. Если один был одет очень бедно, почти, как босяк, в старый порванный и поношенный костюмчик то ли коричневого, то ли серовато-коричневого цвета, рваные башмаки, то другой одет очень богато: в черном цилиндре, черном дорогом фраке и белой рубашке с черной бабочкой. В руках богато одетый господин держал деревянную трость.
– И ничего ты, Призрак Коммунизма, сделать не можешь! – гордо изрек богато одетый призрак, пренебрежительно глядя на бедно одетого незнакомца. – Ничего, кончилось твое поганое время, мое время сейчас!
– Нет, врешь! – ответил Призрак Коммунизма. – Мое время не кончилось, оно пока не наступило.
– И сколько это пока ожидать нам всем? – усмехнулся богато одетый господин. – Когда о тебе написал некий вольнодумец, сколько времени прошло, как ты шляешься по всяким Европам, а ничего у тебя не выходит?!
– Это у тебя не выходит, Призрак Капитализма! – закричал негодующе Призрак Коммунизма. – А мое время пока полностью не наступило, еще будет победа у меня!
К спорящим призракам подошел еще один призрак.
Он не стал с ними спорить, сел скромно на лужайке, греясь на солнце. Одет он был и не так, чтобы очень бедно, как иной босяк, но и не так, как богач, капиталист. Спорящие призраки заметили его, подошли к нему поближе, сели рядом с ним.
– Привет, Призраку Демократии! – радостно сказал Призрак Капитализма.
– Чего нового, Призрак Дерьмократии? – зло спросил нового призрака Призрак Коммунизма.
– Прошу не путать мое имя, – попытался уточнить Призрак Демократии, – я не Призрак Дерьмократии, а Призрак Демократии!
Призрак Коммунизма махнул рукой, тихо говоря что-то нецензурное.
– Не обращай на этого люмпена внимания, – посоветовал Призрак Капитализма. – Он неудачник, чего на него внимание обращать и с ним еще разговаривать!
– Сам ты неудачник, – рассердился Призрак Коммунизма, – революция тебя скоро погубит, как погубила она тебя в некоторых странах!