Страница 28 из 58
– Хорошо, – произнес спокойно я, – не хотите со мной беседовать и говорить? Так и скажите мне…
Быдлов молчал, продолжая не смотреть на меня и Маэстро.
– А в результате отчуждения от общества конформист находится в мире фантазий, забывая самую настоящую жизнь… Заметили, что стало много вокруг разных наркоманов, лиц, постоянно играющих в различные компьютерные игры? А всеобщая юморизация на нашем телевидении?
– Я не наркоман, не пью водку, кстати…
– Очень хорошо!
– И при чем тут телевидение? Лично мне оно очень нравится, – ответил Быдлов, поворачиваясь ко мне лицом.
– Нравится?
– Именно так!
– Эта постоянная реклама тоже вам нравится?!
– Ну…
– Нравится или нет?
– Но ее же нужно показывать… – уклончиво ответил Быдлов.
– Это такой ваш ответ?
– Она нужна… Что я могу один поделать…
– Недавно показывали по какому-то телеканалу репортаж про одного скончавшегося месяц назад известного актера…
– Как его фамилия?
– Не помню, это и неважно… А важно то, что постоянно воспоминания о нем перебивались частыми рекламными блоками, – холодно ответил я. – И как было противно смотреть передачу мне и моей жене, когда в ней говорят почти плача его родные и бывшие сотрудники, после чего внезапно передача прерывается и показывают нам рекламу женских прокладок!..
– Что ж, – вздохнул Быдлов, – когда же ее показывать? Не знаю… Я не директор телевидения, который может что-то решать там…
– Вы не знаете, – продолжал я, – вы стараетесь не замечать ничего такого, что вам бы помешало спокойно жить, что вас бы побеспокоило… Поэтому я и говорю: вы конформист!
– А дальше что? – спросил Быдлов, начиная снова приседать.
– Слушайте, – не выдержал я, – да хватит передо мной приседать, надоело… Хотите говорить со мной, так сядьте и поговорим, а потом идите себе в коридор вагона, там и приседайте сколько хотите!
– Хорошо, не буду приседать… И что хотите мне еще сообщить?
– Нового, как я понимаю, вам я ничего не сообщил, – ответил я, – всё, что я говорил, вы и сами знали о себе прекрасно!
– Гм, вы – психоаналитик, что ли?
– Нет, просто я многое понимаю, ясно?
– Конформист! Абсурд!! Имитация, дебилизация!!
– Да, многое вы потеряли, не став психоаналитиком, – усмехнулся Быдлов.
– Спасибо за отзыв! – усмехнулся я. – Итак, с конформизмом вам все понятно?
– Ну… что…
– Так что-то или всё, что я сказал?
– Почти…
– Это не ответ! Конформист – человек, который постоянно свыкается со всем. Приспосабливается к стандартным схемам и понятиям в обществе, старается быть везде и во всем, как все!
– А это плохо?
– Что плохо?
– Быть, как все? А что в этом хорошего, когда у тебя нет собственного лица, собственного мнения на что-либо в жизни, нет собственного «Я»? Вот вы говорили, что вас устраивает наше телевидение и вы им довольны?
– Весьма доволен, – последовал быстрый и короткий ответ Быдлова.
– Охотно вам верю, – усмехнулся я, – охотно верю… Новостной официоз, рекламно-попсовая истерия, мыльные оперы и шпионские фильмы. Нет живого эфира и открытого диалога с народом… Нам только показывают рекламные картинки из какой-то виртуальной жизни!
– И еще скажу больше, – молвил довольный мой собеседник, – меня недавно пригласили на телесъемки…
– В какую передачу?
– В передачу «Счастливая семья» на телевидение «Останки».
– Как, как? Телевидение «Останки»?
– Именно так…
– Характерное название у этого телевидения, – съязвил я, усмехаясь. – Точно, одни останки остались от этого телевидения…
– Опять смеетесь?
– Гм, рад за вас… И что вы там будете делать? На останках нашего телевидения?
– Рассказывать о своей счастливой жизни, рассказывать о моей счастливой семье!
Ведь у меня есть любимая моя жена, есть двое мальчиков…
– Понятно, запускается новая телепрограмма, – усмехнулся я. – И нашли такого всем довольного, чтобы показать его по телевидению. Да за это еще вам и деньги они должны заплатить…
– Почему?
– Как почему? Вы будете там рассказывать, изображать из себя довольного жизнью человека, что у него всё хорошо и всё, всё, всё прекрасно!
– Да, у меня всё хорошо, – подтвердил мой собеседник. – И что тут такого плохого, что у человека всё хорошо?
– А ничего плохого в том нет, – моментально ответил я, – плохо только то, что они, эти телевизионщики или разные пиарщики, которые запускают новую программу, делают новую программу для ложной идеи, что якобы всё вокруг прекрасно и ничего менять не надо! Что вот есть такой счастливый человек и счастливый семьянин, он с радостью рассказывает нашим телезрителям о своей счастливой жизни, у него есть хорошая семья, жена, дети…
– Ну и что? Что тут плохого, если я буду в этой передаче участвовать?
– Я устал вам всё объяснять, – рассердился я, – устал уже… Просто, если говорить о новом телепроекте, как я его понимаю сейчас, то это очередная зомбирующая телепрограмма, телеиллюзион для разных обывателей, которым хотят внушить, что везде всё якобы уже прекрасно!
– А разве не так?
Я промолчал минуту, после чего ответил:
– Давайте так… Вы припомните мои слова сейчас, когда будете участвовать в той телепрограмме «Счастливая семья». Это будет просто телешоу для зрителей, не изображение настоящей нашей подлинной жизни, а только реалити-шоу, спектакль для разных конформистов и разных обывателей! …. И где-то там рядом с вашим или чьим-то домом или квартирой будет стоять якобы купленный членом какой-то семьи автомобиль…. И все радостно закричат и запоют, не понимая того, что всё здесь подстроено кем-то … Это будет шоу, новое шоу для зрителей, а если вы в нем будете играть, понимаете играть, а не рассказывать правду о своей жизни, то тогда вам они должны платить за свою работу, как какому-либо актеру, который должен наизусть заучить чей-то написанный заранее текст и его четко излагать в эфире… Ясно вам или еще нет?
– Что-то грустно складывается у вас, – помрачнел мой собеседник.
– Согласен, что невесело получается, – ответил я, – это не показ настоящей жизни, как хотелось бы, это только реалити – шоу, как сейчас говорят, а не настоящая наша жизнь с ее сложностями и различными бытовыми проблемами… Разница очевидна…
– Спасибо вам за новую лекцию! – усмехнулся Быдлов.
Послышался шум в начале вагоне, Маэстро испуганно встрепенулся, снова закричал свои надоевшие нам обоим фразы.
Рядом с нами прошли трое парней с маузерами, одетые в зеленые гимнастерки и ушанки. Они недовольно покосились на нас, но ничего не сказали и прошли мимо.
– Хорошо, что прошли мимо! – вырвалось у меня.
– А что такое? – не понял Быдлов, переодеваясь прямо передо мной в серый костюм.
Я объяснил ему, что несколько раз в поезде ко мне подходили разные военные, требуя предъявить документы.
– И что с того? – усмехнулся Быдлов, садясь. – Сейчас какое время тревожное…
– У нас постоянно тревожное время, не находите? Постоянно вихри враждебные веют над нами!
– Это кто против нашей песни что-то говорит? – недовольно спросил один в гимнастерке, подходя ко мне.
– Это я не о вас.
– А о ком же? Кто такие будете? Откуда едете? И зачем?
– Началось, – вздохнул я, показывая свой паспорт военному в гимнастерке.
– Странный у вас паспорт! – заметил военный, смотря на мой паспорт.
– А в чем дело, вы что хотите? – спросил Быдлов, недоуменно смотря на военных. – Мы собственно ничего незаконного не совершали… Что хотите от нас? Едем просто в поезде, у меня отпуск, а мой собеседник…
– Ничего, – перебил Быдлова военный в гимнастерке, продолжать листать мой паспорт, – мы сами как-нибудь разберемся!
– Простите, но я только повторил название песни, – объяснил я.
– Ничего, мы сами разберемся, – угрожающе ответил военный в гимнастерке, – что за липовый паспорт у него…
– Липовый? – не понял я.
– Да, – холодно ответил военный, – какой ваш адрес?