Страница 47 из 88
Лазонтьев и здесь не уточнил, почему жители Новопотемкино оказались на коленях?
– Но для этого не нужны иностранные посольства! – усмехнулся Лазонтьев, сделав многозначительную паузу, после чего продолжал:
– Однако этот Гдето… простите, опять неправильно назвал его смешную фамилию… этот господин Видотрясов, друг явно не нашего народа, заметил в бессильной злобе друга не нашего народа лишь появление правоохранительных органов на выставке и в одном ресторане, не замечая ту грандиозную работу, которую проводит эта служба в борьбе с нашими внешними и внутренними врагами. Однако у нас много, к сожалению, врагов, которые не желают видеть нашу страну сильной и единой, которые, как понятно всем нашим патриотам, мечтают о нашем трагическом конце, а не о нашей победе и которых со дня на день становится всё больше!
Лазонтьев и здесь не объяснил своим слушателям, почему число врагов постоянно увеличивается и почему их сразу стало так много: появились неожиданно и внутренние, и внешние враги.
– Однако господин Видотрясов (уж не знаю, чем он трясет и где он чем-то трясет, может, денежным мешком, полученным им из-за рубежа у английской разведки, чем следовало бы заняться нашим органам!), охаял и высмеял работу уважаемой городской Думы, высмеял в самых карикатурных красках всех депутатов, которые якобы только голосуют за все проекты законов по указке мэра. Он также посмеялся над нашими уважаемыми чиновниками, позволю себе привести некоторые строки из его паршивой газетенки:
«Господа! Нужно создать новый сайт: www.vziatka.ru, который должен помочь всем удачно совершать разные сделки и переговоры с чиновниками. Теперь не нужно приходить к ним, что-то там подсовывать. Достаточно просто ознакомиться прейскурантом цен, записать суммы и банковские реквизиты, по которым нужно переслать деньги. Конфиденциальность и точное исполнение вашего заказа должны быть гарантированы. Удачи!» Какова дерзость, а? Какова ирония автора? Однако оный господин Гдетотрясов, ой, простите. Видотрясов посмеялся над созданием в нашем славном городе прекрасного парка с изумительным названием «Свобода»! Как приятно слышать такое название парка, где отныне по распоряжению нашего уважаемого мэра Горемыкова Демида Демидовича можно свободно выступать со своими речами, яростными призывами, декламациями, не опасаясь за какие-либо последствия, но только одно условие: не употреблять нецензурных слов. Однако понимаю, что, говоря об этом господине (не хочется даже снова произносить его смешную фамилию), делаю как бы ему скрытую рекламу, но говорить надо, господа! Однако надо, господа!.. И не то, что говорить о подобных господах, извращающих само слово «демократия», надо звонить во все колокола. Да! Звонить и кричать! Надо нам знать наших врагов в лицо, которые не понимают гениальности нашего гаранта стабильности, светоча суверенной демократии, защитника свободы и интеллекта нации! Надо знать своих врагов со всех сторон и все их места, – хохотнул Лазонтьев, думая, что здесь он сострил и продолжал:
– Однако, уважаемые телезрители, как хотелось бы поговорить на более интересную тему, но приходится говорить о разным там гдето и что-то утрясовых! Да, господа! Надо отсекать все ненужные хвосты и поганые везде торчащие уши, которые впитывают одни мерзости!.. Однако до свидания!
Появившись в городской Думе, Алексей заметил на себе косые взгляды многих депутатов из фракции «Единое Новопотемкино». Но некоторые депутаты из фракций «Правый фланг», «Трудовой фронт» подходили к нему с улыбкой, хвалили и жали руку.
Подпевалов в перерыве между заседаниями подошел сам к Алексею. Это очень удивило Алексея, так как доселе председатель городской Думы свысока смотрел на молодого депутата, иногда даже не замечая ни его самого, ни его высказываний с места.
– Так вы редактор газеты или депутат? – строгим голосом спросил Подпевалов.
– И редактор, и депутат.
– Да? Если депутат, зачем посмеиваться над нашим городом? – продолжал с чувством досады Подпевалов. – Вы ведь здесь родились и родители ваши тоже здесь жили…
– А при чем тут мои родители? – не понял Алексей. – Я…
– Постойте! – перебил его Подпевалов. – Дайте хоть мне закончить мою мысль!.. Зачем в этой так называемой «Честной газете» (хотя честной я ее не считаю, уж поверьте мне!) смеяться надо всеми нами, над нашим городом, охаивать наши демократические преобразования?
– Это какие же демократические преобразования я охаиваю? Тот парк на окраине города, в котором раньше одни бомжи обитали, который был в запущенном состоянии многие годы, а сейчас только несколько скамеек при входе покрасили и вывеску новую придумали? – усмехнулся Алексей.
– Но…
– Ни над кем я не смеялся, – возразил Алексей, – и если журналист лишь описывает событие, словно зеркало отражает ваше лицо (красивое оно или нет, но лицо ваше видно в зеркале, каково оно есть), неужели нужно ругать это зеркало, если лицо кому-то не нравится? И…
– Прекратите этот лепет! – потребовал Подпевалов с надменным и непроницаемым выражением лица. – Прекратите нести этот вздор, ясно вам?.. Ваша газета – это насмешка над всеми нами, над нашим мэром!
– Я писал не о нем, а…
– Да, знаю, – недовольно оборвал Алексея Подпевалов, даже не смотря на него, – вы писали о наших депутатах, осмеивали их. Вы писали о новом парке, смеясь над ним, и вы еще критически осветили работу правоохранительных органов! Говорить больше не хочу с вами!
С этими словами Подпевалов, гордо подняв голову, зашел в зал заседаний.
Однако Алексея трудно было остановить – таких упорных, честных и принципиальных людей, отстаивающих при любых обстоятельствах свое независимое мнение, нелегко сыскать в наше время. Он готовил второй выпуск своей газеты, собирал материал, просил Лену написать хотя бы одну статью. Она отказывалась писать, мотивируя отказ тем, что еще хуже будут относиться к Алексею и депутаты, и многие чиновники, местная власть и телевидение, но всё-таки после настойчивых уговоров Лена написала одну статью. А сам Алексей писал статью о женщине, которая, как ни странно, превратилась в свинью.
– Это как понимать? – недоумевала Лена, узнав про таинственное и загадочное превращение человека в свинью.
– А вот так, – усмехнулся Алексей, – раньше обезьяна после долгого и упорного труда превратилась в человека, а теперь происходит обратный процесс. Происходит деградация человека!
– И из-за чего?
– Ответ прост, очень прост, – начал объяснять Алексей. – Как я узнал, та одинокая дама целый день сидела, уткнувшись носом в телевизор – он заменил ей семью и мир. Это фантасмагорическое превращение человека в свинью есть печальный результат круглосуточного телебдения этой дамы. Люди, зомбированные счастьем круглосуточного лицезрения пошлости, тупости, рекламно – попсовой истерии, тупых юмористических программ не думают, а просто потребляют информацию, как жвачку, они превращаются просто в жвачных животных!
– Да?
– Да, в свиней!
– Лучше бы прекратил ты работу над газетой, – посоветовала Лена.
– Нет, я только начал выпускать газету, – принципиально отстаивал свое мнение Алексей, забыв в этот момент о своей традиционной улыбке. – Если я недоволен мэром Горемыковым, я могу, как депутат, поставить вопрос о недоверии к нему, но мой запрос даже не поставят на голосование.
– Это почему?
– Фу, какая ты наивная! – удивился Алексей. – Уже пытался подходить к Подпевалову, показывал свой запрос, но он даже слышать об этом не хотел. А сколько раз он отклонял мои проекты? Сколько раз он отключал мне микрофон в зале заседаний, когда я был чем-то недоволен и хотел выступить?
После минутного раздумья Лена медленно произнесла:
– Получается, депутаты нужны только для одобрения указов мэра…