Страница 59 из 86
Говоря об огромных якобы дотациях, академики и журналисты сознательно лгали. Именно на Западе сельское хозяйство — это не рыночная, а бюджетная отрасль, сидящая на дотациях. В среднем по 24 развитым странам бюджетные дотации составляют 50% стоимости сельхозпродукции (а в Японии и Финляндии — до 80%). Около 30 тыс. долларов в год на одного фермера! В 1986 г. бюджетные ассигнования на сельское хозяйство США составили 58,7 млрд. долл., и дотации постоянно повышаются. А все бюджетные ассигнования российскому селу на 1993 г. предусмотрены в 1477 млрд. руб. — чуть больше 1 млрд. долл. Так ведь это — предусмотрено, а дать-то не дали и половины. Еще долги селу не отдали за 1990 год! Постоянные попреки колхозам — свинство, каких свет не видал.
Нам прожужжали все уши, будто колхозно-совхозная система деградировала и не могла быть реформирована. А село наращивало и объемы производства, и интенсивные показатели. Вот факты:
Показатель 1985 — 1989
Продукция сельского хоз-ва в сопоставимых ценах 1983 г., млрд. руб. 73,9 — 82,1
Производство (млн. т):
Мясо 10,81 — 13,16
Молоко 29,8 — 34,6
Растительное масло 2,54 — 3,25
Сахар-песок 11,8 — 13,3
Надой молока на корову, кг 2434 — 2853
Яйценоскость, шт. 216 — 232
Прямые трудозатраты на производство 1 ц продукции, человеко-часов:
Зерно 1,2 — 1,1
Картофель 2,7 — 2,2
Молоко 8 — 6
Привес свиней 26 — 20
Как стандарт сравнения нам тыкали США и Голландию. Выбор этих стандартов неправомерен, не выполняются самые минимальные критерии подобия (недопустимо различны почвенно-климатические, финансовые, технологические, культурные параметры систем). С точки зрения науки использование этих стандартов сравнения есть подлог. Переход к близким аналогам показывает, что главный тезис о заведомой более высокой эффективности частного хозяйства не подтверждается. Приемлемый стандарт — Польша.
К началу шоковой терапии там было 2,7 млн. частных хозяйств, производящих 78% всей сельхозпродукции. Остальное — госхозы, и кооперативы. В 1991 г. урожайность зерновых была: у фермеров 29,3 ц, в кооперативах — 34,7; в госхозах — 40,2 ц. Это соотношение держится уже десять лет. В госхозах на 100 га занято 14 работников и 3 трактора, в единоличных хозяйствах — 24 работника и 6 тракторов. Польша в больших количествах импортировала продовольствие.
А рядом, в ГДР, сельское хозяйство базировалось на кооперативах и госхозах — и ГДР была экспортером продуктов. Из этого можно сделать вывод, что в сельском хозяйстве вид собственности на землю не определяет эффективность. Имеется немало и других примеров. Так, земля в Израиле национализирована, а его колхозы-кибуцы очень продуктивны. Почему бы американским советникам Гайдара не заняться приватизацией земли в Израиле? А мы уж потом, вслед за умными израильтянами.
Сегодня кампания с «фермерством» видится как промежуточный этап по расшатыванию села. А ведь работящие, энергичные люди поверили, думали, новый Столыпин пришел. Такое дело загубили! Отрезали фермерам 11 млн. га угодий, огромный клин. И бросили без средств, несмотря на массу обещаний. Сейчас у российского фермера на 1000 га 3 трактора, а в Германии — 124, в Польше — 60. Естественно, что товарность у фермеров нулевая — они заняли почти 10% посевных площадей, а продукции дают от силы 1,5%. Прикиньте в уме: что, если бы сбылась мечта Черниченко и в 1992 г. все колхозы были бы распущены, а вся земля отдана фермерам. Кто бы «накормил Россию»? Ведь 10% пашни — это уже вполне надежный эксперимент.
Вся эта шумиха с фермерами смахивает на провокацию. Потом их разорят. Они уже в долгах, и их земля готова к изъятию — они ее просто пока охраняют. Обман и в планах «фермеризации» животноводства. Средняя молочно-товарная ферма оптимальных для России размеров (70 коров) требует, в ценах сентября 1992 года, капиталовложений, равных ежемесячному сбережению в 7 тыс. руб. в течение 570 лет.
И вот, зная все это, в общество бросают бомбу — свободу купли-продажи земли. Пашни, луга, леса. К чему это ведет — к снятию остроты кризиса? Нет, к усилению раскола. Вопрос о собственности на землю не сводится к экономике. Он наполнен даже религиозным смыслом. Во все времена решение этого вопроса вопреки традициям — хоть силой, хоть обманом, приводило к тяжелым потрясениям и гражданским войнам. Резкая и необратимая смена типа собственности на землю категорически недопустима в момент острого кризиса и раскола общества. Этот вопрос можно решать лишь при стабильном, спокойном состоянии и лишь при условии национального согласия, достигнутого в обстоятельном диалоге. Разумно было бы отложить кардинальное решение вопроса о земле на несколько лет, идя сегодня на временные компромиссы.
Нужно выяснение нынешних взглядов на проблему всех социальных групп и народов России и прежде всего тех, кто работает на земле. Традиции православных и исламских народов России отрицают частную собственность на землю с правом ее купли-продажи. Эта установка была подтверждена и в момент кризиса 1917 г. Сегодня даже идеологи купли-продажи земли признают, что исходная установка крестьянства не изменилась. Они думают одолеть ее экономическими рычагами и даже силой. Это будет для России катастрофой.
Опасен и мировой психоз — «истощение экологических ресурсов». Идет повсеместная и лихорадочная скупка земельных участков, сюда текут и нефтедоллары, и «грязные» деньги наркомафии. Россия беззащитна против спекуляций. Земля будет будет вырвана у крестьян подкупом, шантажом и террором. Каждый должен осознать: продажа земли иностранцам — акт необратимый. Выкупить ее обратно не удастся никогда, а попытка национализации вызовет бешеную ярость новых хозяев. Возникнет угроза войны на уничтожение. В 1954 году «Юнайтед фрут компани» добилась от ЦРУ вторжения в Гватемалу для свержения буржуазного президента Арбенса — только потому, что он национализировал 81 тыс. га (всего-то) земли этой компании, причем со всеми компенсациями.
И, наконец, главный вопрос. Нас от него заботливо уводят. Разрушая коллективные хозяйства, единственную сегодня реальную опору села, разрушают не просто экономические структуры, а образ жизни — саму российскую деревню. А это — неизмеримо важнее. И нам так задурили голову, что мы не замечаем того абсурда, которым полны лозунги. Сколько лет трещали: ах, в США всего 3 млн. фермеров, а в России аграрным трудом занято 11 млн. человек — какой позор! Но это же бред. Сегодня жизнь и труд на земле — благо. Наша деревня дала место для жизни 40 млн. человек. Старики живут в своем доме, в контакте с землей, друзьями, детьми, с животными.
Представьте хоть на минуту, что удались планы реформаторов, и вдруг на нашей земле возникли американские фермы. Они сразу «выжимают» из села «лишний» народ. Куда? Молодых — на поиски работы в город. Стариков — в приюты или в город же, под забор. Американская ферма — это фабрика на земле, и места там посторонним нет. Сегодня, когда горожанин сам обеднел до предела, он старуху-мать из деревни не ждет. Он сам к ней едет за картошкой и посылает детей на каникулы подкормиться. А завтра, безработный, и сам к ней приедет — в деревне прожить легче. И в своем недомыслии голосует за то, чтобы колхозы ликвидировать, а насадить фермы на манер американских.
Это — не фантазии. Такую реформу пережили многие страны, та же Бразилия. Куда делись крестьяне, когда их вытеснили фермы? Кинулись в города, став в массе безработными и ворами. Где жили? Настроили фавелы — хижины из жести и картона, без воды и канализации. В Рио-де-Жанейро в фавелах живет больше 3 млн человек. Я это видел и скажу: русские так жить не будут. Они сначала будут быстро умирать, а потом нанесут по этому социальному порядку такой удар, что революция большевиков покажется детской игрой. Так зачем же удушают деревню?
1993