Страница 38 из 96
Бывает, впрочем, что и мошенник, обобрав простаков, умело вкладывает деньги и становится рачительным хозяином, понемногу возвращая простакам «долг». У нас — не тот случай. Рачительным хозяином эта власть не стала, она попросту угробила созданное раньше хозяйство. Это видно хотя бы по тому, в какое состояние она привела все жилищно-коммунальное хозяйство страны. Уж тут-то нечего было мудрить — содержи в порядке то, что получила по наследству, меняй вовремя ржавые трубы, не воруй деньги, отложенные на ремонт. Ничего не получилось. Хотели как лучше, но тяга к воровству пересилила.
Про то, как эта власть обеспечивает безопасность страны и лично граждан, даже говорить не будем — слишком тяжелая тема. А вот то, что власть сумела расколоть на враждующие части народ, в котором давно уже утихли распри и взаимные обиды, составляет особую историческую вину. И главное, власть продолжает вести нас по этой же дорожке в пропасть. Например, разделение между новыми богатыми и новыми бедными продолжает углубляться, и починить этот разлом будет все труднее.
Надо подчеркнуть, что легитимность власти зависит от мнения именно тех граждан, которые одновременно мыслят в двух уровнях — и о благе людей (включая себя и своих близких), и о благе страны (включая будущие поколения народа). Мнение космополитов, даже очень богатых, для которых в любом Париже готов и стол, и дом, не так существенно. Им, конечно, нравится власть, при которой они богаты и не испытывают притеснений, но расчленение или даже исчезновение их страны трагедией для них лично не будет. Мнение таких отщепенцев, которые есть в любом народе, авторитета власти не придает. Важно мнение тех, кто поливает свою землю потом, а иногда и кровью, и «запасной» родины не имеет. Хотя и бывают моменты в истории, когда именно отщепенцы распоряжаются у власти, но это всегда моменты смуты, долго длиться они не могут.
Начавшийся с перестройки кризис легитимности удерживается в состоянии неустойчивого равновесия. Людям хочется верить власти, но никак не складывается ощущение, что строй жизни, к которому она тянет, — во благо народу, что при этой власти спасение страны гарантировано. Не позволяет реальность определенно сделать такой оптимистический вывод.
В 2001 г. на симпозиуме в Горбачев-фонде Вадим Валерьянович Кожинов рассказал о своей беседе с писателем О.В. Волковым, перед самой смертью последнего. О.В. Волков много лет томился в ГУЛАГе и был убежденным врагом Советской власти. Поглядев на дела тех, кто уничтожил СССР, он сказал перед смертью, что примириться с Советской властью он, конечно, не может. Но он видит, что эта власть была для России защитным колпаком, под которым она пребывала в безопасности. Существование России было гарантировано советским строем. А теперь этого колпака нет, и он умирает в тревоге — выживет ли страна при этой власти.
Коррупция как часть политической культуры. Государственность России резко ослаблена коррупцией. Коррупция, которая во времена Ельцина считалась временным явлением революционного хаоса, теперь буквально «введена в рамки закона», стала, как теперь принято говорить, системной и даже системообразующей. Теневые потоки денег идут к коррумпированным чиновникам по установленным каналам автоматически.
В ноябре 2009 г. в интервью немецкому журналу «Шпигель» Д.А. Медведев заявил: «Коррупция есть в любой стране. Но в нашей стране коррупция приобрела очень уродливые формы. Коррупция была и в царское время, а также существовала и в советские времена, хотя была более латентной по вполне понятным причинам. И конечно, коррупция расцвела махровым цветом после перехода России к современному состоянию устройства экономики и политической системы. То, что общество стало более свободным, всегда имеет в себе плюсы и минусы. Плюсы очевидны, а минусом является в том числе и большая раскрепощенность чиновников, которые приобретают возможность контролировать денежные потоки, брать взятки, пытаться залезать в бизнес» [29].
Тут нельзя согласиться с утверждением, что коррупция в советские времена была всего лишь «более латентной» («по вполне понятным причинам» — стоило бы сказать, каким же). Дело не в латентности, то есть степени раскрываемости преступлений. Речь идет о коррупции в совсем иной социальной, экономической и культурной системе, чем нынешняя России. Поэтому и коррупция носила иной характер и в качественном, и в количественном измерении. Это просто разные явления, хотя и называемые одним и тем же словом. Ставить их в один ряд — значит уходить от сути явления.
По словам д.ю.н. из Института государства и права РАН Г.К. Мишина, «в цепи проблем, связанных с системной коррупцией в России, центральным звеном, на наш взгляд, является коррупция на верхнем уровне управления государством… Коррупция в высших эшелонах государственной власти представляет наибольшую опасность для России в переживаемый трансформационный период. Именно элитно-властная коррупция влечет масштабное расхищение государственных средств, в том числе зарубежных кредитов, и формирует негативный образ органов власти как в глазах российского населения, так и в мировом общественном мнении» [30].
Коррупция подрывает легитимность власти, потому что вызывает не только недовольство и населения, и предпринимателей поборами, но и презрение. Оно разрушает авторитет власти. Особенно губительны для легитимности власти разоблачения коррупции в ее высших эшелонах. Эта тема используется практически во всех «виртуальных революциях». В России возможности ее эксплуатации очень благоприятны.
Вопиющей стала безнаказанность должностных лиц, допускающих громкие провалы или даже злоупотребления в своей работе. Происходят невероятные по масштабам и сходные по своей структуре чрезвычайные события (например, террористические акты), каждый раз выявляется халатность или прямое пособничество должностных лиц — и никакой реакции верховной власти. Это возможно только при действии круговой поруки во властной верхушке, парализующей нормальные действия руководства.
Крупный российский капитал, верхушку которого представляют так называемые «олигархи», был создан в ходе программы приватизации через залоговые аукционы (1995 г.). Эта программа стала важным шагом в углублении коррупции властной верхушки и огосударствлении преступного мира. Сам А. Чубайс говорил о залоговых аукционах так: «Что такое залоговые аукционы 95-го года? Это было формирование крупного российского капитала искусственным способом. Далеко не безупречным… Мы действительно получили искажение равных правил игры, давление на правительство с целью получить индивидуальные преимущества, к сожалению, нередко успешное. Получили мощную силу зачастую ни во что не ставящую государство» [19].
Более того, власть разрушает общество посредством взращенной в России коррупции нового типа. Страшно становится уже не само воровство высших чиновников, а «вторая производная» от коррупции — ее демонстративное выставление напоказ, ее безграничная гласность. Чиновники совершают хищения на сотни миллионов долларов — это коррупция. Прокуратура разоблачает эти хищения, собирает все необходимые доказательства — это первая производная. Пресса, Интернет и целые книги сообщают об этих умопомрачительных хищениях, приводят факсимиле документов, заключения комиссий Госдумы — это вторая производная. А результат всех этих уравнений — полная безнаказанность преступников (в крайнем случае их отправляют в почетную ссылку — на скамейку сенаторов).
Вот интервью ИА «Росбалт» члена комиссии Госдумы по противодействию коррупции депутата от КПРФ А. Куликова (в Госдуме второго созыва он возглавлял комиссию по проверке фактов участия должностных лиц органов госвласти РФ в коррупционной деятельности). Он сказал, в частности: «По ряду материалов нам не удалось достичь успеха, в частности по делу с обращением в 1998 году в адрес комиссии американской фирмы «Кролл Ассошиэйтед» по поводу невыплаты ей тогдашним первым вице-премьером правительства Егором Гайдаром денег за поиск так называемого «золота партии».